Я уже упоминала, что с самого начала, еще до больниц, уже понимала, что происходит с Ярославом. Но когда врач одним росчерком ручки подписала нам «приговор», меня накрыло. Я помню как забросила подальше эту справку, долгое время отказывалась ехать на комиссию по инвалидности. Злилась, психовала и очень много работала.
Столько времени проводить за компьютером, отказываться от еды и сна, да еще и все время переживать — такое выдержать очень сложно. У меня начали кровить глаза, я поседела. «Посадила» и без того больное сердце. И никого не принимала. Ничье сочувствие и ничью поддержку. Одно дело знать и надеяться на собственную «чрезмерную тревожность» и совсем другое услышать от врача — «Ваш сын никогда не...»
Конечно, я не оставляла лечение и коррекцию. У меня на связи и сейчас лучшие врачи МСК, мы наблюдаемся в поликлинике, диспансере, ездим в школу на занятия, постоянно посещаем разные терапии, выставки, занимаемся дома, много гуляем. Единственное, не принимаем никаких таблеток, во-первых, даже без вкуса и запаха он их как-то чувствует, во-вторых, ему очень плохо от любых лекарств и даже бесполезных БАДов.
Но на тот момент, я была зациклена вокруг своего горя. Это словно горящее кольцо из которого невозможно выбраться.
Как я очнулась и научилась жить заново
Муж мой много работал в то время. И тоже был оглушен диагнозом. В отличие от меня, он изначально даже не думал ни про какой аутизм и в принципе считал, что ребенок просто избалован или нужно еще больше с ним заниматься. Возможно, он просто не хотел верить. Но ему было проще, он ходил на работу, ездил по командировкам и хоть как-то отвлекался. А вот я, намеренно загнала себя в ловушку.
Однажды, муж был в командировке. Дома была я, старший сын, Ярослав и годовалая дочка. В 8 вечера я уложила дочь и Ярика (иногда, очень редко, он все-таки спит ночью, но это мы наладили с огромным трудом, расскажу потом как). И вдруг мне стало плохо. Дальше я уже ничего не помню.
Я очнулась на полу под столом от того, что услышала, как мой старший сын плачет. Ему на тот момент было 7 лет. С огромным трудом встала, все плывет перед глазами, не могу понять вообще ничего. Но к Максимке подошла, обняла и спросила, почему он плачет. Оказалось, что Ярик проснулся и он сидел с братом, потому что мама лежит под столом, а он не может найти телефон, чтобы хоть кому-то позвонить или позвать на помощь, так как отходить от Ярослава он побоялся.
Уже давно поздняя ночь, Максим сильно хочет спать, но спать нельзя, так как младший может себе навредить. Отправила его в кровать и тогда меня впервые прорвало. Я рыдала не от жалости к себе, а от того, как сильно люблю своих детей и как ими горжусь. Ярик подошел, обнял меня и что-то ласково лепетал «на своем языке».
Вот тогда я поняла, что самое главное, чтобы мой ребенок был счастлив и физически здоров, не смотря на аутизм и сопровождающие патологии. Что он чудесный, бесконечно понимающий, любящий и что мир не черный, он в полосочку и это прекрасно. А я точно справлюсь!