Это было в первые дни Великой Отечественной войны, когда советские бомбардировщики вылетали на боевые задания, зачастую без прикрытия истребителями, в условиях полного господства в небе люфтваффе...
Звено скоростных бомбардировщиков, возглавляемое лейтенантом Виктором Левченко, производило глубокую разведку в тылу противника. Неожиданно наши самолеты были атакованы большой группой вражеских истребителей. На советские бомбардировщики со всех сторон обрушился ураганный огонь. Фашисты стреляли разрывными крупнокалиберными пулями. Отлично зная тактику врага, заключающуюся в уничтожении самолетов поодиночке, Левченко решил принять бой на себя и этим самым отвести удар от своих товарищей, которые должны были доставить в штаб срочные сведения о результатах разведки.
Левченко выдался вперед. Пять «Мессершмиттов» окружили его: два справа, два слева, одни сверху. Отважный летчик стал маневрировать между вражескими самолетами, ловко ускользая из-под обстрела. Когда Левченко перешел в бреющий полет, стрелок-радист Николай Бурцев нажал гашетку. Огненный луч трассирующих пуль прорезал облака. Два правых «Мессершмитта» резко отклонились в сторону.
— Подверни влево, я их сейчас угощу, — сказал Бурцев летчику.
Пилот мгновенно выполнил эту просьбу, но враг ушел из поля обстрела.
— Не уйдешь, гадина! — воскликнул Левченко и подвернул самолет вправо.
В этот же миг Бурцев дал полную очередь. «Мессершмитт», окутанный густым дымом, рухнул в молодой лес. Прошло еще несколько секунд, и в воздухе загорелся второй вражеский истребитель. Бурцев сбил его на высоте не больше чем в 150 метров.
Но неожиданно самолет Левченко резко пошел вниз и, теряя скорость, стал планировать на лес. Кабину летчика окутало пламя, а «Мессершмитты» с еще большим остервенением продолжали поливать свинцом горящий советский самолет. До аэродрома оставалось пятьдесят километров...
— Крепись, браток, не подпускай к хвосту стервятника!
— Есть! — ответил летчику Бурцеву и открыл сильный огонь по «Мессершмитту», повисшему над его головой. Вражеская машина неуклюже свалилась на нос.
— Бурцев, смотри, пикирует справа! — воскликнул Левченко.
Но молчал пулемет, ничего не ответит летчику его боевой товарищ. Вражеская пуля сразила Бурцева.
Левченко резко развернул свою машину. Пламя обжигало его лицо, едкий дым затруднял дыхание. Он решил: протаранить врага, отомстить за смерть товарища. Но немец не принял лобовой атаки, свернул в сторону и ушел восвояси. Левченко повел машину на свой аэродром. В нескольких километрах от базы самолет, об'ятый пламенем, потерял равновесие. Летчик блестяще посадил его на опушке леса и тут же бросился к своему стрелку. Бурцев лежал на пулемете, словно живой, готовый к атаке. Его руки крепко держали ручку управления огнем...
И. ГРИБОВ (1941)
☆ ☆ ☆
К сожалению, установить в каких частях воевали пилот В. Левченко и стрелок-радист Н. Бурцев, не удалось...