− Здравствуйте, дети. Я, Николай Петрович, ваш учитель по новому предмету: "Эмоции и чувства". Садитесь. Вы, смотрю, все после каникул бодрые, загорелые, полные сил, так что давайте направим их в нужное русло. Для начала обратимся к истории. Наши далекие предки, как вы знаете, жили в пещерах, охотились на мамонтов, саблезубых тигров и другую не менее агрессивную живность. В ту пору людей буквально на каждом шагу подстерегала опасность. Соответственно одной из первых и самых востребованных на тот момент эмоций, был страх. Страх быть съеденным хищником, страх остаться без пропитания, страх заболеть, страх за свое потомство, да и много еще каких страхов. По мере развития общества, некоторые виды страхов исчезали, появлялись новые. Например, в прошлом веке у жителей мегаполисов практически исчезла вероятность закончить свои дни в желудке какого-нибудь хищника. Соответственно, и отвечающий этому событию страх сошел практически на нет. Зато возрос на порядок страх получить увечия или смерть от окружающих человека приборов и механизмов. Такого рода страхов в первобытном обществе практически не было. В средине прошлого века ученые впервые научились воздействовать на центры эмоций и чувств. Началось все с людей, у которых, по ряду причин, эмоции и чувства были либо подавлены, либо наоборот, гипертрофированно развиты. Дальше − больше ...
Вот раньше, регуляторы действовали на центр эмоций исключительно опосредованно. Например, подходите вы лет сто назад к пешеходному переходу, и чтобы не попасть под машину, первым делом смотрите на светофор. Если он красный или желтый, тогда ждете, пока зеленый не загорится. Зажегся зеленый, еще для большей безопасности стоило посмотреть налево, а затем направо: вдруг какая-то из машин затормозить не успела, и несется на вас на всех парах. Тогда же еще не существовало Единой системы управления движением. Сейчас никто даже не задумывается, когда дорогу перейти надо, все мы интегрированы в единую информационную сеть, если существует опасность, то вы даже ногу от тротуара не оторвете. Сигналы из глобального центра управления поступают в чип, внедренный вам при рождении, таким образом и осуществляется предотвращение большинства несчастных случаев. Тот же чип отслеживает показатели вашего здоровья: температура, давление, гемоглобин, холестерин и так далее. Как что-то не в норме, то сеть вас сама к соответствующему врачу запишет. Этот чип и сеть вас с детства до конца дней ведет, и в межличностных отношениях тоже изрядно помогает. Вот опять же, раньше бывало, что какой-то другой человек, не сделав вам ничего плохого, одним своим видом вызывал чувство активной антипатии. Да так, что хотелось этого человека непременно чем-нибудь ударить, желательно тяжелым и посильнее. Все это с детства начиналось, сидят детишки в песочнице, лепят куличики, вдруг один ни с того ни с сего другого – раз! и по голове совочком бах или, того хуже, − лопаточкой. Немотивированная агрессия и неспровоцированная антипатия, одним словом (можете это, кстати, записать на свои диктофоны). Сейчас все это чип научился подавлять и нивелировать. Одним словом, чип этот − наш добрый друг и проводник, но и ему нужна временами помощь. Если человека всю жизнь за руку вести, то ему, человеку то бишь, может все это надоесть, тут и до бунта недалеко. Получается, сеть направляет индивидуума, для его же блага в нужную сторону, а он, наоборот, в противоположную все норовит. Пресловутая тяга к свободе воли.
Разумеется, чип, находясь в вас с рождения, конечно же, знает ваши предпочтения, интересы, запросы и так далее. Поэтому ему никакого труда не составляет подобрать вам подходящих друзей, приятелей, да и спутника жизни, наконец. Все бы хорошо, но в любых человеческих отношениях нужны компромиссы. Чип может подавлять негативные проявления при межличностных взаимоотношениях, но если все время подавлять, то в результате в большинстве случаев взрыв происходит. Это мы уже не раз проходили. Поэтому, начиная, с определенного возраста, чип постепенно ослабляет контроль за эмоциями и чувствами. Сначала в определенные дни, и на короткое время, дальше − больше. Понятно, что не до конца, минимальное наблюдение остается всегда. Вот и вы, наконец, доросли до такого возраста, когда контроль над эмоциями и чувствами в дни наших занятий будут снижать.
Теперь необходимо еще разобраться, что же такое эмоции и чувства. Включайте свои диктофоны. Эмоции − это...
* * *
− А математичка наша, получается, биолога на дух не переносит. Когда они в коридоре встречаются, она, чуть ли не демонстративно, голову в другую сторону отворачивает. И не помогает что-то чип в этом случае никак. Интересно, почему?
− А может он на ней под наркозом от сети жениться обещал, а как отключили, так и по боку. Вот было бы прикольно их перепрограммировать. Прикинь, так сделать, что б на перемене они при всех зацеловались до смерти или того лучше: она ему пощечину даст, а он ей в лицо плюнет.
− Знаешь, а это тема. Надо только чип научиться перепрограммировать. Я для своего квадрокоптера программу в навигаторе менял и перепрошивал затем. В нас, правда, чип, однозначно, посложней будет, да и защищенней. Иначе каждый дурак себе чего-нибудь такое напрограммирует, что десять умников потом не исправят. Но я бы попробовал, только где чип человеческий достать? Из себя же не будешь выковыривать.
− Из себя да, а вот из трупака − почему бы и нет.
Идея показалась двум друзьям-однокласскикам Лехе и Вадику весьма привлекательной. И не только с извлечением из трупа чипа, но и с возможностями по его перепрограммированию. Для начала они решили чисто эмпирически поразмышлять на темы: как и откуда конкретно этот чип достать, как на него питание и управляющие команды передавать, как и на ком потом протестировать. Начали с того, что попытались прикинуть, где этот чип у них самих находится. Решили, что в ладони, ведь при входе в школу они все к терминалу доступа правую руку прикладывают, ждут несколько секунд, и только после этого турникеты на вход открываются. Хотя бывает, что не у всех. У некоторых ворота так и остаются закрытыми. Таких потом в санчасть приглашают для более длительных проверок. Аппараты там всякие, датчики разные подключают, а заканчивается все таким же сканером для правой руки. Только в этом случае ладонь дольше заставляют держать − минут пять где-то, и только после этого на занятия. Бывали, правда, случаи, когда из санчасти учеников прямиком в больницу отвозили, но это редко. А вот просто в санчасти каждый из учеников в несколько месяцев как минимум раз отмечался, включая Вадика с Лехой. Вот они и решили, что в эти посещения медкабинета их чип подзаряжается. Не может же он из воздуха энергию черпать, чай не микроволновка. Вспомнили еще, что в подвале их школы, где они в картишки перекидывались, среди всякого хлама, стоял списанный сканер из санчасти. Вот с него и решили начать. Перво-наперво домой его к кому-нибудь из них нужно было как-то перенести. Наверное, по частям, а уже там спокойно поразбираться, как он чипы сканирует и, скорее всего, подзаряжает.
* * *
− Ну что ж, с эмоциями мы в первом приближении разобрались. Теперь давайте к чувствам перейдем. Включайте свои диктофоны. Чувства это эмоциональные процессы, отражающие субъективное отношение конкретного человека к объектам, как реальным, так и абстрактным. Вот, например, ...
* * *
− ... значит, панель дисплея мы брать не будем. У моего старого планшета похожие разъемы, разберусь как подключить. А то это здоровая дура в рюкзак точно не влезет, и на выходе у охранника тогда вопросы появятся. Это блок питания, на выходе стандартные пять и двенадцать вольт, тоже не берем, этого добра у меня дома выше крыши. Это вот прямо под монитором, похоже, площадка беспроводной подзарядки. Её берем, там еще программатор внутри может быть. Материнскую плату однозначно, ну и вроде все, стояк же не потащим, а больше тут ничего ценного вроде нет. Но на всякий случай давай его на пол положим, и хламом каким-нибудь сверху накроем, чтобы видно не было, как он раскурочен. Может, потом к нему еще возвращаться придется.
* * *
− До сегодняшнего дня мы занимались исключительно теорией. Давайте теперь уже к практике перейдем. Как говорили классики: "Теория без практики мертва, практика без теории слепа". Вот возьмем, например, такой случай. Маша Кузнецова сидит за партой и что-то пишет на перемене. В это время к ней сзади тихонечко подкрадывается Вадик, и дергает Машу за косичку. Какие эмоции это может вызвать у Маши и Вадима? На практике мы это проверять не будем. Давайте просто постараемся представить. У Маши это может быть обида, за что, спрашивается? Или злость, так бы и треснула этого Вадика тетрадкой. Возможно, испуг, а вдруг он меня сейчас ещё и ударит. У Вадима мотивом для сего действия тоже мог послужить целый ряд эмоций: злорадство и ехидство, ну что, в следующий раз опять не дашь мне списать на математике; зависть − опять она сегодня пятерку получила, а у меня родителей вызвали; да даже симпатия или того больше восхищение − совсем Маша на меня внимание не обращает, как же ей знак подать? Может за косичку дернуть? Вот видите, какие простые действия, а сколько эмоций их могло породить и потом вызвать − не счесть. И вам надо, по возможности, пытаться все это уметь анализировать, стараться понять, а иногда и простить.
Обратите внимание, что сейчас мы обсуждали чисто гипотетический случай. Ведь несмотря на то, что сеть потихоньку ослабляет свой контроль над вашими эмоциями, чувствами и реакциями на них, на сегодняшний день пока еще невозможно дойти в отношениях до дерганья за косички или удара тетрадкой. Но наступит тот час, когда влияние сети не сможет это на сто процентов предотвратить. И вам надо быть готовым к тому, чтобы самостоятельно управлять своими эмоциями, чувствами и реакциями на них. Вы все-таки почти уже взрослые, и надо учиться отвечать за себя в полном объеме.
* * *
Блочок под монитором действительно оказался беспроводной зарядкой и программатором в одном флаконе. Разобравшись с ним, Лёха с Вадиком быстро дома собрали аналог медицинского сканера из санчасти, хотя на самом деле, практически все Лёха сделал. Вадик же считал себя классным специалистом в нетехнических областях, типа организация, коммуникация, управление, а если уж если честно говорить, то в выдумывании новых проказ. Сканер-то собрали, а вот проверить, как он работает, пока случая не представилось. Чипа же для тестов у друзей не было, а на себе проверять как-то не улыбалось. Осталось придумать, как достать вожделенное устройство.
Собственно ничего умнее, чем выковырять его из трупа, ребята не придумали. Первая мысль оказалась на этот счет и единственной.
− Значит, будем за кладбищем наблюдать, ближайшее действующее для нас это Люсиновское.
− Ага, как из школы пойдем, обязательно туда заглянем. Выбирать надо из новеньких захоронений. Покойничков, что помоложе, а то у стариков и чип может быть древних версий. Еще дома, уже в сети проверим, от каких причин кандидат преставился. Если несчастный случай, то чип может быть разрушен. Тогда это не наш вариант. Впрочем, наверняка долго ждать не придется, мы когда в прошлом году деда хоронили, то рядом много новых могил стояло. Мрет таки народец.
* * *
− Что же такое чувства, и чем они отличаются от эмоций? К доске пойдет, к доске пойдет... Пойдет Вадим Ипатов.
Медленно, словно на казнь, из-за парты выбрался кандидат, выбранный учителем на заклание. Шаркающей, но не кавалерийской походкой доковылял до кафедры, так же неспешно развернулся и уставился на Николай Петровича. Последний еще не видел аналогичных представлений в исполнении Вадика, а одноклассники догадывались и предвкушали.
− Ну-с, Вадим, так какие же чувства ты знаешь? Мы ждем.
Вадик еще некоторое время попялился в потолок, затем покрутил мыском ботинка по полу, словно туша невидимый окурок, и только затем начал издавать звуки, отдаленно напоминающие человеческую речь.
− Это, в общем, я, значит, знаю следующие чувства: чувства голода, чувство холода, чувство жары...
− Так, хорошо. Остановись на минутку. Ты правильно подметил, что для того чтобы что-то чувствовать, надо обладать органами чувств. Вот сколько их у тебя и у нас?
− У меня их пять, а у нас − пять умножить на число учеников плюс вы, если, конечно, ни у кого насморка нет.
Класс легонько рассмеялся.
− Трудно возразить. А перечислить эти пять органов можешь, и что они чувствуют?
− Легко. Зрение − мы видим глазами, слух − слышим ушами, обоняние − нюхаем носом, вкус − едим ротом ...
* * *
Через две недели активных поисков, Алексей с Вадимом смогли подобрать подходящего по определенными ими же самими критериям покойника-носителя чипа. Им оказался почти их ровесник (на два года старше), утонувший в прошлые выходные на ближайшем к городу карьере.
К секретной эксгумации ребята приготовились серьезно. Экипировались в одежду, в которой они по грибы обычно ходили. А что − куртки теплые и темные, не маркие, штаны тоже теплые, не известно, сколько им на кладбище в засаде просидеть придется. Лёха прихватил отцовскую сапёрную лопатку, с которой тот червей для рыбалки копал, а на кухне стащил мамин разделочный топорик, вдруг пригодится. У Вадика отец в юности охотой увлекался, здесь улов был побогаче: прибор ночного видения, инфракрасный фонарик, ну и хороший закаленный охотничий нож. Отец его от Вадима прятал, но разве это преграда для пацана пятнадцати лет? Все упаковали в ягдтаж, тоже Вадикова отца. Слово это Вадим в детстве никак выговорить не мог, то ягаж, то ятаж, а означало оно всего лишь сумку для дичи, вместительную, правда, и удобную.
Лёха с Вадиком пришли на кладбище за час до закрытия и спрятались в зарослях старой части, где уже лет пятьдесят никого не хоронили, только подзахоранивали. Ребята и в школе-то слыли не робкого десятка, так что покойниками, вурдалаками и зомби их трудно было испугать, иначе б они сюда вряд ли пошли. Словом, выждали они где-то с час после обхода охраны, сразу за закрытием, и стали осторожно пробираться к выбранной ими могиле. По дороге Вадим, исключительно по приколу, еще и очки ночного видения надел. Необходимости в этом никакой не было, в девятом часу вечера в мае было еще достаточно светло.
На месте Вадик с Лёхой выждали еще с час, спрятавшись за мусорными контейнерами. Когда совсем стемнело, пошли копать. Тут уже очки и инфракрасный фонарик серьезно пригодились. Темно стало, хоть глаз выколи. Хорошо, хоть, земля была рыхлая, могилу-то только позавчера зарыли. Минут через сорок лопатка Вадика первая стукнулась о крышку гроба, дальше стали работать аккуратней. Еще через полчаса очистили домовину так, что можно было попытаться ее открыть. Тут заминка вышла. Крышку ритуальщики на совесть заколотили, не иначе как, чтобы не вылез покойник до второго пришествия. Вадим сначала в качестве инструмента достал отцовский охотничий нож. Попробовал в щель гроба засунуть и покрутить, но потом спрятал. Побоялся, что сломает, тогда отец ему от души накостылять может. Крышку вскрыли с помощью лопаток и кухонного топорика, сразу же в нос шибануло запахом разложения. Причем так, что ребята аж отпрянули от гроба.
− Блин, надо было хотя бы маски медицинские захватить.
− А лучше вообще респираторы или противогазы, только их-то у нас все равно не было. Ладно чего уж. Че дальше делать будешь? − спросил Вадим.
− Свети ему на правую руку и ножик свой дай. Сейчас вивисекцией займемся.
Лёха рассек трупу правую ладонь и попытался пальцами нащупать чип. Минут пятнадцать ковырялся, но безрезультатно.
− Черт, он может быть совсем мелким, хрен его тут найдешь. Так и до утра провозиться можно, еще и в гроб выронить не хватало. Давай, Вадя, топорик, отрубим ему кисть, а дома в спокойной обстановке легко найдем, если он так конечно есть.
− А понесем ее в чем? Пакеты-то пластиковые мы тоже не захватили.
− В чем, в чем? В руках. Шучу, конечно. В ягдташе твоего бати, он же как раз для переноски дичи и предназначен. Хе-хе.
− Так он же так провоняет от этой мертвячины.
− Постираешь, немаленький. Не куковать же нам здесь до рассвета.
С третьего удара Лёха смог отчленить кисть покойника от тела. Положили ее в тот самый ягдташ, гроб просто закрыли без участия гвоздей, и стали закапывать могилу, скрывая следы своего преступления.
* * *
− Ну а теперь попробуем разобраться с таким чувством как любовь. Вадим, не тяни руку, я примерно догадываюсь, что ты хочешь нам ответить. Давайте лучше послушаем Кузнецову. Маша, выходи к доске.
Записная отличница и к тому же ещё красавица, пружинящим шагом подошла к кафедре, обернулась, и не снимая с лица приветливой улыбки, начала звонко отвечать:
− Любовь − это чувство, свойственное исключительно человеку, выражающееся в сильной привязанности и устремленности к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии...
− Хорошо, хорошо. Мы уже поняли, что учебник ты читала и выучила определение практически дословно. А сама-то, своими словами как ты это объяснить можешь. Вот представь, что попала ты, например, на остров, где живут племена не тронутые цивилизацией, которые любви этой не понимают. Или другой случай, тебя отправили послом в государство, очень похожее на наше, тоже с чипами, но там ни для кого, включая взрослых, уровень контроля за эмоциями и чувствами сеть не ослабляет никогда. Как бы ты тем или этим объяснила, что такое любовь?
* * *
− Привет, − в мастерскую Лёхи, оборудованную в задней части отцовского гаража, ввалился Вадик. – Ну как, раскодировал, наконец, чип это хренов?
− Не совсем, до конца, по-видимому, еще далеко, но продвижки есть.
− Да это ты уже второй месяц все поёшь, когда результаты-то будут?
− Если ты такой умный, то взял бы и помог. Вдвоем дизассемблировать значительно легче, да и дело бы быстрей пошло.
− Лех, ты же знаешь, что я в ваших операторах, кодах, инструкциях и иже, мало чего смыслю. На информатике ведь ты всегда за меня все решаешь.
− Ну а раз не смыслишь, то и не жужжи тут. Там ведь в чипе не только программный код, но еще и аппаратные вставки. Их очень сложно без документации раскодировать.
Ребята еще где-то с полчаса вяло переругивались, а потом Вадим ушел, предложив Лехе сгонять с ним на великах до карьера. Искупаться, позагорать. Лето ведь, каникулы, чего в гараже париться-то, когда на улице такая классная погода. Но Алексей решил все-таки остаться. Очень уж его зацепил чип этот, такой вроде маленький, а каким-то макаром может управлять человеком. Да что одним человеком − сеть всеми ими управляет.
Маленький то, маленький, а сложный какой при этом. Он ведь действительно с ним уже второй месяц возится, а результатов, как совершенно точно Вадим подметил, не густо. Два месяца, как время быстро летит. На другой день после посещения кладбища, Леша в хирургических перчатках и медицинской маске занялся исследованием кисти покойника. Искал долго, но в конце концов все-таки обнаружил чип, прикрепленный к трапецевидной кости запястья. Вадик все это время стоял за плечом Леши, и не переставая гдекал и чтокал: "Ну что там? Ну где там? Нашел?"
Леша аккуратно отделил чип от кости и нервных окончаний, промыл и переписал маркировку, вдруг в сети какая-нибудь документация на это изделие сыщется. Последнее оказалось напрасным, впрочем, Леша на это не очень-то и рассчитывал, так из области, а вдруг. Затем пошла долгая череда исследований и опытов, в которых чип выступал в роли черного ящика − подаем ему что-то на вход и смотрим, что будет на выходе.
Господи, уже два месяца прошло в этих каждодневных экспериментах, а результатов чуть. Научился, правда, подавать на чип питание, простейшие команды на усиление и ослабление некоторых выходных сигналов, но вот на что они у человека воздействуют так пока и не понял. А каникулы скоро закончатся, в школу надо будет ходить, времени на опыты совсем мало оставаться будет. Иногда Леше казалось, что вот-вот, еще чуть, и он все поймет или хотя бы основу, но проходило время и эйфория сменилась апатией − я ничего тут не понимаю.
* * *
− Ну-с, кто нам сегодня расскажет про дружбу? Не забыли еще, что это такое за каникулы? Давайте начнем этот учебный год с Ильи Хвалинского, попросим его к доске.
− Да у Хвалинского ни одного друга нет, что он может про дружбу рассказать.
− Вадим, не превращай урок в балаган. Дадим после и тебе слово.
Илья спокойно, с чувством собственного достоинства, абсолютно не обращая внимание на реплику Вадика Ипатова, развернулся к классу и начал вещать:
− Дружба − это личные бескорыстные взаимоотношения между людьми, основанные на общности интересов и увлечений...
− Илья, постой. Это опять дословное определение из нашего учебника. Разумеется, хорошо, что ты его учил, но попробуй донести до нас суть этого явления с помощью своих слов.
− Я же говорил, что у него ни одного другана нет, что он нам про дружбу рассказать может, − опять встрял Вадик.
* * *
Вроде бы, он кое-что начал понимать − правая группа контактов отвечает за положительные эмоции, левая, соответственно, за отрицательные. Как бы это всё-таки проверить? Тут в гаражную лабораторию Леши ввалился Вадим. Он в последнее время стал делать это все реже и реже.
− Ну что, Эйнштейн, или как там тебя Эйзенштейн, чего-нибудь нарыл?
− Нарыл, теперь неплохо бы это как-нибудь протестировать. Программатор-то я настроил, я вот подопытного кролика нет.
− А как же другие великие ученые, те, что на себе все проверяли. Этот, ну как его, тот который от оспы прививки придумал.
− Это был Эдвард Дженнер. Только он не себе оспу коровью привил, а мальчику из бедной семьи. На мне, кстати, тоже нельзя программатор тестировать. Если что-то не так пойдет, кто это поправит? Может, тогда тебя перепрограммируем? Все равно, в исследованиях ты мне никак не помогаешь.
− Не-е, я тоже пас. Помнишь, мы в самом начале хотели это на нашей математичке проверить. Посмотреть, как она после этого с биологом якшаться будет.
− И как ты себе это представляешь? Ты что математичке руки заломаешь, подтащишь к нашему сканеру, а я его включу?
− Ну зачем же так грубо. Ты не замечал, как математичка наша на уроке сидит? Боком к столу своему, а правой ладонью на него опирается. А что если мы под крышку столешницы твой программатор прикрепим, а как она сверху на него облокотится, тогда процесс-то и запустим. Ну как, круто я придумал?
− Да вроде ничего, надо будет только проверить, что материал стола сигнал нормально пропускает.
На другой день Леша с Вадимом после уроков это проверили. Крышка стола сигнал программатора пропускала, и даже не сильно его ослабляя. Оставалось только прикрепить устройство, подвести к нему питание, настроить удаленное управление и скрыть это все от сторонних глаз, чтобы конструкция их вопросов ненужных не вызывала.
Наступил следующий день. Ребята еле-еле дождались урока математики. Урок начался с тестовой работы для подготовки к экзаменам, а для Леши с Вадимом настало время протестировать свой программатор. Математичка написала на доске два варианта заданий и уселась за кафедру, в любимой ей позе − боком к классу, оперевшись правой ладонью на столешницу. Вадим прошептал Лехе: "Давай, включай свою махарайку". Лёша и сам уже это сделал за мгновение до Вадиковой просьбы-приказа.
Ничего не происходило. "Мощи добавь", − зашипел Вадим. Лёша подкрутил на пульте управления ручку потенциометра, отвечающая за мощность сигнала. Опять никакой реакции. Лёша уже стал прокручивать в голове варианты, где ошибка? И тут их математичка стала медленно заваливаться на кафедру, в конце падения звонко ударившись головой о столешницу. Класс на какое-то время весь впал в ступор.
Первым отвис Вадик, бросился к математичке, крича по дороге:
− Галина Александровна, Галина Александровна. Лёха, выключай скорей и беги в санчасть.
* * *
− Да, весело ребятишки пошутили, хорошо хоть без трагических последствий. Чего с ними делать будем?
− Чего-чего, а то ты сам не знаешь? Ребята грамотными и интересующимися оказались. Принцип управления чипом они в общих чертах разгадали. Им теперь прямая дорога в закрытый интернат, чтобы дальше учились и развивались. Не этих же отличников-зубрилок туда брать. У них там в классе двое таких: Маша Кузнецова и Илья Хвалинский, а на тестировании как дали им задачи чуть в сторону от программы, так они и поплыли. Сеть, оно конечно хорошо, но и интеллект она, похоже, тоже подавляет.
− Ну, положим, из этих двоих: Алексея и Вадима, только первый на твой портрет тянет. Вадим в точных науках еще хуже твоих отличников. Его-то зачем в интернат?
− Частично ты прав, но Вадим идеи интересные генерировал, а Алексей их реализовывал. В любом случае их двоих надо брать. Вадим еще за психологическую поддержку для Алексея пойдет, чтобы тот в новой обстановке не сломался. А потом посмотрим, куда этого Вадима девать, если он сам на нужный уровень вытягивать не будет.
− Да я в общем-то не против. Куда их кинем? Надо бы подальше от этой обстановки, к которой они привыкли. Думаю в какой-нибудь южноамериканский интернат: в Икике или может Потосе. Ну а для родителей их надо сымитировать несчастный случай, чтобы они про чад своих позабыли напрочь. Да что я тебя учу.
Автор: Евгений Поляков
Источник: https://litclubbs.ru/writers/5755-uchitel-emocii.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#здоровье #антиутопия #эмоции #учитель #фантастика
