- О боже... Он живой... Его надо отнести... - слышал я обрывки фраз, воспринимаемые сознанием, перед тем, как оно отключилось.
Очнулся я уже на сооруженной кровати из сидений. Передо мной сидела девушка в рваной куртке, держа палку с гвоздями в руках. Увидев, что я пришел в себя, и чуть приподнявшись, она заговорила:
- Извините нас! Мы думали, что это кто-то из них пробрался сюда. Мы не знали, что кто-то еще сюда придет.
Она подошла ко мне и присела рядом, на кресло. А я немного потирал шишку у себя на голове.
- Такое чувство, что на меня бревно спустили! - ответил я ей.
- Еще раз прошу прощения,- сказала она. - Как вы уже, наверное, поняли, в этом месте нужно стараться выживать.
- Да, это я уже понял, - сказал я, встав с кровати и немного оглядевшись.
Мы находились в одном из залов кинотеатра. Сиденья валялись повсюду. И несколько выходов было забаррикадировано, кроме одного. Недалеко от экрана стояла бочка, в которой пылало пламя огня, и подле которой сидели дети.
- Что здесь происходит? - сказал я, надеясь хоть от девушки получить ответ. - И кто вы?
- Мое имя - Сидни, - произнесла она, - мы здесь уже очень давно. Около трех месяцев.
- Сколько? - не смог поверить я ее словам. - Но ведь... Я... Пришел... Совсем недавно…- не мог сообразить я.
- Мы уже здесь более трех месяцев. - продолжила она. - Мы с мужем, и с двумя малышами, поехали в город, чтобы повидать родителей. Попали в густой туман. А когда выехали из него, то были уже здесь, в этом странном месте. Мы приехали в город, но тут никого не оказалось. Затем мы встретили этих существ...- она заплакала. - Мой муж... Брендон... Был разорван ими. Я и мои дети долго бежали, пока не нашли это здание. Люди, что были здесь, впустили нас, дав приют. Они пришли сюда раньше нас.
Девушка указала на стену перед пылающей бочкой. И лишь сейчас я увидел на стене, выведенные белым мелом засечки. Их было много, очень много, а, значит, здесь скрывались больше, чем три месяца.
- Неужели здесь были люди, кто находился более трех месяцев? – спросил я.
Сидни кивнула:
- Тот, кто впустил нас, священник. Он был здесь более года.
От этих слов я рухнул в кресло. Как в таком месте можно быть больше, чем год?
- С вами все в порядке? – спросила она.
- Вполне. – ответил я ей. - По началу, я думал, что я здесь совсем один. И где мы находимся? Почему здесь такое ощущение, что прошла война?
- Я не знаю, где мы находимся.- заговорила Сидни, сжимая крестик в руке.- Священник рассказывал, что мы находимся в преддверии. Между жизнью и смертью. - ответила Сидни, приведя несколько слов из молитв. - Но это место, где Бог не слышит нас. Как будто его здесь нет. Я столько молилась, но ничего не произошло. Я не чувствую веры и надежды. Здесь как будто этого нет.
- Я не помню, как я умираю. – ответил я. – Здесь творится много странных вещей, но я не мертв.
- Мы все здесь напуганы, и не знаем, что делать, - ответила Сидни. – Пора укладывать детей отдыхать.
Она встала с кресла, и направилась к детям, сидящим у бочек. А затем все они отправились к разломанным креслам. Детей было шесть. Я все не мог никак понять это место. Все, кто был здесь и сейчас в этом мире, не понимал его. Девушка рассказывала детям сказку, и, под ее голос, сон сморил и меня. Однако, в моем сознании не было ничего. Я просто видел пустоту, и ничего более.
Проснувшись, я увидел Сидни. Она сидела у огня. Встав с кресла, я подошел к ней. Девушка сидела и смотрела на пламя огня, подбрасывая очередную порцию дров.
- Но ведь на улице и так ночь. – сказал я. – Почему дети отдыхают только сейчас?
- Здесь время не имеет значения, – ответила она, - здесь небеса все время черны, и никогда не бывает света дня. Здесь как будто один и тот же день, который никогда не кончается.
Я присел рядом с ней у костра.
- Сколько вас было всего? - спросил я, глядя в него.
- Сначала нас было четырнадцать. Двое ушли в поисках помощи. Одного что-то утащило в подвал здания. Через какое-то время, еще четверо решили идти и поискать помощь, да и тех двоих. Но они так и не вернулись. Мой муж и священник были там. Они так и не пришли. Теперь осталась я и те дети.
Я посмотрел в сторону детей. Это место начало ломать их изнутри, разрушая надежду. Они все устали от происходящего, были очень измотаны, но все еще держались.
- Нужно убираться отсюда. - сказал я ей.
- Но куда?
Вспомнив свои последние блуждания в городе, я ответил.
- Я не знаю. Но должно же быть безопасное место где-то?
- Несколько человек почти две недели назад покинули это место, в поисках более надежного убежища. Но ни один до сих пор не вернулся. – ответила Сидни.
Ее слова прозвучали так, что я чуть тоже не поверил в неизбежность. А вдруг, правда, начался тот самый Армагеддон. Но тогда каким образом? Почему все люди исчезли? Неужели я был настолько грешен, что остался на земле? Это невозможно, каждый человек грешен. Нет таких, чтобы были идеально чисты перед Богом. Но эти слова я развеял. Я не был верующим, а потому не смирялся с происходящим.
- Послушай, Сидни, - начал я, - нужно бежать отсюда! Я видел, что за пределами города находится какая-то крепость. Может быть, там мы найдем укрытие!
Сидни посмотрела на меня красными от слез глазами:
- Я уже устала бежать куда-либо. Я хочу, чтобы этот кошмар закончился. Я хочу вернуться домой.
Вдруг что-то тяжелое ударило в главную дверь кинотеатра.
- Ты слышал это? - сказала Сидни.
Я прислушался. Раздался второй глухой удар. Кто-то стукнул в дверь. Дети проснулись от шума и подбежали к нам. Раздался еще один глухой удар в дверь.
