Накануне Навруза в составе небольшой группы рано утром, в 5 часов утра, отправились полюбоваться просторами озера Тузкан с возвышенностей хребта Писталитау.
Путь был долгим и занял более 5 часов по времени.
Проехали город Джизак, его центр: площадь Шарафа Рашидова и одноимённый памятник, открытый в ноябре 2017 года; GRAND HOTEL UZBEKISTAN. Бросилось в глаза множество названий магазинов и заведений с окончанием на «Она» (мама). В Ташкенте и повсеместно, по большей части, в Узбекистане принято добавлять к названию своего заведения для выражения уважения слово «Ота» (отец), а здесь, в Джизаке многие строения вдоль улиц имели на вывесках добавление слова «Она», например «Махбуба Она».
Остановились позавтракать знаменитой джизакской самсой в заведении под названием «Ғани Хўжа Сомсахонаси», расположенного рядом с кладбищем «Хўжа мозор» на проспекте Ислама Каримова.
Потом, не въезжая в проход сквозь Нуратинские горы, ворота ведущие в Самарканд через город Галляарал, проехав через реку Сангзор, впадающую в конце своего пути по Джизакской области в озеро Тузкан, район Джизака Гармичаш (в переводе «горячий источник») и пригородный посёлок Гандумташ (в переводе «жернова»), выехали на трассу Джизак-Боғдон в сторону города Фариш, названный так Амиром Тимуром в честь французского Парижа. Путь пролегал через долину между хребтом Писталитау и Нуратинскими горами. Справа и слева виднелась цепочки невысоких, но очень живописных гор, вершины которых были окутаны сверху туманом, а склоны покрыты изумрудным ковром жидкой травы.
Проехали Фаришский военный танковый полигон и сразу после поворота на Нурак свернули к горе Уртачеков (1101 м) и месту паломничества «Хўжа Боғбон Ота зиёратгоҳи» и одноимённому месту погребения святого, авлиё. Проехав примерно 3 км по свежей заасфальтированной дороге вверх, остановились на площадке для транспорта у зиёратгох (место паломничества).
Оказалось, что на территории зиёратгох, расположен грот, посещаемый паломниками. Территория, была очень ухоженная и разбита на террасы.
Путь к гроту наверх, пролегал по аккуратным бетонным ступеням и террасам сада, вдоль ручья, берущего начало из родника, у подножия грота. Тут и там можно было заметить старые виноградные лозы, уложенные на землю. Родниковая вода оказалась слегка теплой (на ощупь примерно +15) и приятной на вкус, особенно потому, что хотелось пить после подъёма на склоны горы Уртачеков до этого. Для удобства посетителей рядом лежал черпак, которым можно было набрать воды и пиала.
Ниже у входа в зиёратгох, оборудовано место, где многие приезжающие сюда и набирают эту родниковую воду из-под крана. Во дворе тут и там росли гигантского размера тутовые деревья, чьи корявые, перекрученные, изношенные временем столы, точно дополняли общую атмосферу этого места.
Грот представлял собой закрытую навесом расщелину, с забетонированной площадкой, в виде балкона пред ней. Края грота представляли отполированную тысячами посетителями каменную поверхность. Я забрался немного вглубь, пространство ссужалось и загибалось влево, казалось, что за узким изгибом имеется продолжение далее в расширяющуюся пещеру, но из-за риска застрять, продвигаться дальше не стал. У находившихся радом рабочих спросил: - «Мана шу ғор чуқурми?». – «Унча эмас». Ответили они. Так размер пещеры для меня, остался загадкой.
Перед тем как зайти на территорию зиёратгох, не зная, что грот находится здесь, мы пытались отыскать его в окрестностях близлежащей горы Уртачеков, как нам представлялось по картам в мобильных смартфонах. Поднявшись на склоны горы пред нами открылся чудесный вид на покрытую изумрудным ковром долину. Вдалеке виднелся хребет Писталитау и синяя полозка озера Тузкан за ним. Облака отбрасывали загадочные тени, проекциями тёмных пятен на земле внизу. Тонкие линии дорог расходились как рисунок на «ладонях» сразу вспомнилось выражение на таджикском «руй замин» (в переводе дословно «лицо Земли»).
Трасса Джизак-Боғдон с медленно движущимися по ней машинами, напоминала нам, что надо быстрее возвращаться и ехать по ней к запланированному пункту дальше. Недалеко, на возвышенности была видна постройка самого места погребения авлиё. Начались размышления: - «Кто был этот авлиё, которому так аккуратно организовали место для паломничества? Из названия было понятно, что он, возможно, был садовником (Боғбон). К тому же при подъёме из окна машины кругом на склонах были видны, уложенные на землю, старые толстые виноградные лозы.» Потом не давало покоя слово Ғор – пещера и Гур – захоронение. «Эти слова как бы перекликаются друг с другом». Подумал я. Гора Уртачерков представляла собой скальное возвышение, покрытое небольшим налётом снега и затянутое туманом, конденсирующейся на её холодной поверхности влагой воздуха. Цветущие терновые кусты, покрытые кружевом льда из тающего и снова замерзающего снега, выглядели как необычные инсталляции, созданные матушкой природой, для восхищения заезжих туристов. Неподалёку, наверное, дедушка с внуком, собирали пожухлые стебли прошлогодней травы для растопки. - «Да, жизнь трудна в этих местах». Подумалось мне тогда.
Спустившись вниз на трассу, направились далее в сторону Фариша. По пути проезжали населённые пункты с удивительными названиями «Ана-муна», «Илончи», «Осмонсай», «Боғдон». В административном центре Фаришского района, Богдан свернули в сторону озера Тузкан. Проехали населённый пункт с интересным названием на Google карте «Мент», а на самом деле «Хонбанди». Город, также на удивление, имел несколько многоэтажных зданий в пять этажей. Неподалёку от этого места находится плотина «Ханбанди» или «Абдулла банди» высотой 15 м, построенная в Х веке и перегораживающая реку Илончисай. Нам повезло тем, что после обильных дождей, продолжавшихся несколько недель подряд перед нашей поездкой, сброс воды в Илончисае увеличился настолько, что вода переливалась через плотину внушительным водопадом, что наблюдается очень редко.
Рядом располагается комбинат обогащения свинцово-цинково-баритовых руд АГМК с заметным холмом из отвалов руды, интересное место для сталка любителям посещать заброшенные места. Здесь всюду видны следы бурной деятельности по добыче ископаемых. Далее мы заехали в убогого вида населённый пункт Уч-кулоч. Кулоч в переводе означает «сажень», расстояние от кончиков средних пальцев разведённых в стороны рук. Уж не могу даже предположить, почему этот кишлак так назвали. В нескольких километрах от него в сторону к озеру Тузкан и Писталитау располагается посёлок Нижний Уч-кулоч. Тут уже «рукой подать» до озера Тузкан, так что даже во дворах у жителей стали замечать наличие лодок. Ещё немного проехав вдоль Писталитау, и вот оно, место будущего строительства АЭС в Узбекистане. Огороженная территория с несколькими контейнерами, приспособленными для жилья, резервуары для воды и какая-то техника. На холме из камней выложено слово «АЭС», рядом отгороженная небольшая панель солнечной батареи, предназначенная возможно, в целях выработки электроэнергии для связи. Здесь мы обогнули западный край Писталитау и направились вдоль его северных склонов к берегам Тузкана. Видели убегающую в горы от звука нашего движущегося транспортного средства лисицу и пасущихся одногорбых верблюдов. Нас приветствовали густые тучи крупных комаров и кваканье лягушек в зарослях прибрежного камыша и каёмка из белой солёной пены прибитой к берегу водой.
Пройдя пару километров вдоль берега, мы начали взбираться на склон Писталитау, чтобы с гребня полюбоваться открывающимися видами. По пути подъёма попалось множество цветущих розово-пурпурным цветом кустов горной фисташки. Сверху на север открывался вид на безмятежную водную поверхность озера, а с юга на холмы и возвышенности Нуратинских отрогов гор и кишлак Нижний Уч-кулоч. Фантазия разума воспроизводила в воображении Тимура, его молодые годы; скорее всего он бывал в этих местах, на коне, преодолевал эти склоны со своими сподвижниками, прежде чем занять Самарканд, возможно, и потом, став правителем, сахибкираном, со своими конными отрядами по какой-либо нужде пересекал эту местность. Удивительные эти горы, горы в Джизакской области - Нуратинские горы. Они невысокие, но загадочно притягательные, в них кроется некая магия прошлого, далёкого прошлого, когда зарождались сами горы, выталкиваемые недрами Земли. Они стары как горы Урала. Уже частично выветренные тысячелетиями ветров, дующими в междуречье Сырдарьи и Амурдарьи над просторами Согда, но всё так же нерушимы в своём каменном величии. Здесь эти горы, холмы и возвышенности как бы разграничивают территорию, где обособленно живут кишлаки и города с прилежащими к ним районами, и есть в этой общности всего региона, наверное, у каждого свои совсем мелкие различия в быту, семье, порядках и правилах. Вопрос названия Писталитау – «фисташковые горы» закрыт, так как произрастание фисташковых деревьев здесь подтвердилось.
Перекусив привезённой из Ташкента едой, отправились в обратный долгий четырёхчасовой путь. - «Как хорошо всё-таки, что мы живём в XXI веке, иначе наш обратный путь занимал бы несколько суток» подумал я.
Видео поездки по этой ССЫЛКЕ
Полный фотоальбом смотреть ЗДЕСЬ
