Начнем с простого: что производят США в качестве основного продукта обмена? Ответ знают все – фантики. Вернее, даже фантиков в виде бумажных долларов печатают не так много – в основном это просто дополнительные нолики на счетах ФРС. Что производят другие страны? Продукты питания, технику, лес, нефть и другие ресурсы, которые обменивают на доллары. Но в чем прикол и для чего это надо? Как получилось так, что на это все согласились?
Чтобы в этом разобраться, вернемся в 1944 год. В разгаре Вторая Мировая, Европа лежит в руинах, ее валюты не стоят ничего и постоянно обесцениваются. В этот момент приходят белые люди в смокингах и предлагают решение: все валюты привязываются к доллару, а доллар – к золоту. Золото стоило 37$ за унцию и каждый доллар мог быть в любой момент обменян на золото. Все это было зафиксировано в Бреттон-Вудском соглашении, как и то, что теперь золотовалютный запас европейских стран хранится в США. Ну а где еще? На континенте ж война…
Но в 1971 году США отменили привязку доллара к золоту, и европейцы это проглотили. Ну а как тут подрыгаешься, если твой золотовалютный запас хранится у пиндосов, а твоя территория, по сути, оккупирована базами НАТО, которые как бы тебя защищают? Именно это объясняет, почему Европа и сейчас принимает самоубийственные для себя решения, идя на поводу у Америки.
С тех пор для того, чтобы получить больше реальных ништяков, США достаточно просто нарисовать больше долларов. Казалось бы, это должно привести к огромной инфляции. Так и есть, но фишка этой системы в том, что инфляция получается экспортируемой – цены растут не в Америке, а у тех, кто с ней торгует. Волшебство. И да, экспортируемая инфляция – это реальный экономический термин.
Но – идем дальше. Отвязав доллар от золота, Америке пришлось искать другие способы сохранения за долларом статуса резервной валюты. Тогда было заключено соглашение с Арабскими Эмиратами (а затем и с другими странами ОПЕК) о продаже нефти только за доллары. То есть, чтобы купить нефть, другие государства должны были продать реальные ништяки и купить доллары. Собственно, именно эту модель нефтедолларового стандарта мы видим до сих пор.
Кстати, здесь есть еще один прикольный нюанс. Изначально ОАЭ согласились на эти условия в обмен на военную защиту США, которые быстро смекнули, что «военная защита» может быть не только целью каких-то договоренностей, но и их причиной. С тех пор мы видим стремительное распространение «американской демократии» по всему миру и безжалостное уничтожение всех государств, которые не согласны с такой моделью.
Но что важно – в момент формирования нефтедолларовой системы цены на нефть были порядка 20$ за баррель. Но затем случился стремительный рост, и мы помним, как в 2008 году они достигали 150$. Тогда США не исполнили своих обязательств и не обеспечили покупательной способности доллара, подняв ключевую ставку. Это был первый удар по американской экономической гегемонии.
Поддержать доллар можно, подняв ключевую ставку, но это приведет к повышению стоимости денег и замедлению внутреннего рынка, и, что особенно важно для США – рынка акций.
А теперь посмотрим, что происходит сейчас? Цена нефти составляет порядка 100$ за баррель, при этом количество долларов за последние два года увеличилось с 4 до 8,9 триллиона. При этом долг США составляет порядка 30 триллионов – то есть, они никогда не смогут его выплатить, и вся надежда на то, что его просто никто никогда не потребует.
Но, как пел Слепаков, «а что, @#$, если нет?». И вот тогда, чтобы его точно никто никогда не потребовал, в дело включается «американская демократия». Все войны, которые мы наблюдали за последние полвека, были направлены исключительно на поддержание американской финансовой системы. Спросите у Чаушеску, Слободана Милошевича, Саддама Хуссейна, Каддафи… А, ну да, уже не спросите – а ведь они все могли бы жить.
Но сейчас есть более актуальный вопрос – будем ли жить мы? И, если будем, то в каком качестве? Кто-то скажет, что наши проблемы начались после того, как Россия попыталась оспорить статус «бензоколонки», и это так. Но беда в том, что они были и раньше – нашим заклятым «партнерам» было недостаточно распада СССР, и, как мы помним, уже в 1994 году загорелась Чечня.
Это была уникальная ситуация, когда Россия в этой локальной войне воевала не только с коллективным Западом, но и, одновременно, с исламским миром. Сегодня уже есть достаточно открытой информации (и это не конспирология или путинская пропаганда), что изначально именно там пытались реализовать проект «исламского государства», и то, что мы выстояли, было действительно чудом.
Сегодня нас обложили такими санкциями, которые должны демонстративно уничтожить нашу экономику. Чтоб другим было не повадно. Но дело в том, что произошло это не сегодня – мы живем под санкциями ровно с тех пор, как пытаемся сделать свою экономику суверенной и задаем вопросы, что НАТОвские базы делают около наших границ.
Санкции (хотя вы опять скажете, что это кремлевская пропаганда) действительно помогают нам сделать свою экономику «самобытной и нэзалэжной», снижая при этом уровень влияния западных кризисов на нашу страну. Да, это вызывает другие проблемы и это не будет легко, но оно того стоит. Давайте вспомним, что последние годы мир готовился к глобальному кризису, и, может, оно и к лучшему, если мы успеем по максимуму отвязать свою экономику от американской финансовой системы?
Для тех, кто сомневается, что это пойдет нам на пользу (как минимум в долгосрочной перспективе) я поставлю следующий вопрос: а почему вы думаете, что западная экономика идеальна? Кто вам сказал, что американская капиталистическая модель действительно нам подходит?
Когда нас заманивали прелестями капитализма в виде жвачки и джинсов, нам казалось очень логичным, что только «невидимая рука рынка» может определить объективную стоимость товаров и услуг и сделать экономику стабильной. Но что мы видим в действительности? Как Илон Маск делает запись у себя в твиттере, и его акции сразу растут на 10%, а на следующий день по каким-то причинам падают на 20%? Или как компания через подставных лиц начинает скупать свои акции, и они сразу растут в цене, как если бы компания увеличила свою реальную производственную мощность? Кстати, дедушка Сорос делает подобные вещи в других масштабах, эффективно обрушивая валюту нелояльных государств.
Вместо реальной экономики мы видим экономику пузырей, где все решает не объективный экономический сектор, а банальные спекуляции. Любому здравомыслящему человеку понятно, что эти пузыри лопнут, и, возможно, это происходит на наших глазах. Я помню, как в старом советском фильме «Старик Хоттабыч» главный герой говорил: «Лучше смерть, чем стать спекулянтом!». Тогда, в девяностых, это казалось очень смешным, а теперь заставляет призадуматься.
Капитализм пережил коммунизм, и теперь ему осталось пожрать самого себя. Это понимает и наше руководство – как мы помним, недавно ВВП заявил, что капиталистическая модель исчерпала себя, и теперь мы будем строить социальное государство. Именно поэтому мы видим «американскую демократию» возле наших границ, именно поэтому нас обложили санкциями и именно поэтому война была неизбежна.
Война не с Украиной – очевидно, что воюем мы с НАТО. В этой игре Украина даже не приз, а доска – упаси нас господи от такого приза. Наша главная задача – устоять под санкциями, нанеся тем самым серьезный (и, может быть, сокрушительный) удар по нефтедолларовой системе и американской гегемонии. Война идет вовсе не за Украину, а за новое мироустройство, в котором мы сможем занять достойное место, а наша страна перестанет быть просто «бензоколонкой».
И отступать некуда – если мы проиграем в этой войне, последствия будут намного страшнее, чем после распада Советского Союза.
Что можете сделать именно вы? Для начала – прекратить панику и вытереть сопли. Даже если вы не согласны с позицией нашего государства, вам пофиг на геополитику и вас беспокоит лишь то, что вы можете пострадать от санкций здесь и сейчас. Ваше личное благополучие зависит в первую очередь от того, будут ли достигнуты цели, поставленные для спецоперации. А их достижение во многом зависит от того, насколько консолидированным окажется наше общество.
Если вас беспокоит исключительно собственный уровень жизни и вы хотите его сохранить, вы максимально заинтересованы в том, чтобы цели были достигнуты. Спросите у индейцев, что делают американцы с туземцами на завоеванных территориях. Если вы не согласны с позицией государства – подумайте о том, что в случае поражения в этой войне будет намного хуже. Также подумайте о том, что ваше несогласие – скорее всего результат очень больших бюджетов, потраченных противником на информационную войну.
P.S. Еще раз – вы можете быть против братоубийственной войны. Все нормальные люди против. Но помните, что последствия поражения в этой войне (или неполная реализация поставленных целей) затронут вас лично.