- Доброй ночи!
- Злата?
Мы произносим свои обрывистые фразы одновременно. И резко умолкаем, вслушиваясь в голоса друг друга.
На секунду забываю, как дышать. Не понимаю, что со мной, наверное, это нервное. Но я замираю, уставившись через окно в звездное небо, и вся превращаюсь в слух. Пропускаю сквозь себя странное ощущение дежавю, вызванное хриплым мужским шепотом.
Всего одно слово. Мое имя, произнесенное как-то по-особенному, знакомо…
Терпеливо жду еще какой-нибудь фразы, чтобы развеять сомнения и унять волнение.
Босс почему-то тоже медлит. Пауза становится мучительно долгой. И в повисшей тишине различаю лишь гул собственного сердца. Оно окончательно взбесилось, стучит в ребра до боли, рвется из груди. Словно подбитая птица, трепыхается в клетке.
Затаив дыхание, будто вор, застигнутый на месте преступления, я долго не решаюсь заговорить первой. На том конце провода доносится хриплый кашель, тяжелый вздох – и вдруг…
- Злата, вы должны были прислать исправленный эскиз, - чеканит босс строго, с нотками стали, от которых дрожь проходит по всему телу. Туман рассеивается, и этот жесткий голос теперь кажется совершенно чужим. Опасным и злым. – Заказчик в ожидании, а я не могу подписать выгодный контракт.
Превращаюсь в ледяную глыбу, боюсь пошевелиться. С трудом размыкаю губы – и вновь сжимаю. Делаю глубокий вдох. И отвечаю смелее и бодрее:
- Эскиз на финальной стадии, - лгу я, стараясь звучать как можно правдоподобней. – Я как раз собиралась выслать, но случился форс-мажор, - оглядываюсь на рыжиков и улыбаюсь. Они милые, когда не кричат, и в этот момент я могу в полной мере ощутить свое счастье. – Даже два… - добавляю нежным шепотом, отчего босс странно хмыкает. Заставляю себя прийти в чувства. – Мне нужна эта ночь на доработку. Если бы вы… - запинаюсь, понимая, что не могу никак обратиться к нему. – Простите, не знаю вашего имени… - краснею, как подросток.
- Марк, - представляется чересчур просто и близко. Будто беседует со мной по душам, а не нагоняй выдает.
- М-м-м? – в горле пересыхает. И вместо вопроса об отчестве вырывается лишь сдавленное мычание.
- Марк Альбертович, - исправляется поспешно. – Туманов, - совершает контрольный выстрел. – И вы работаете на мой медиахолдинг, Злата. Давно нужно было познакомиться. Может, тогда бы вы ответственнее подходили к заданиям, - чуть ли не рычит.
Но страшно мне не от его тона. Другое заставляет мое сердце сжаться…
Марк Туманов… Мне послышалось?
Около девяти месяцев назад я должна была явиться к нему на собеседование, но вместо этого провела ночь с одним из его подчиненных. Из рекламного отдела, на который я сейчас работаю… Это очень злая ирония судьбы! Хуже будет, если Туманов устанет возиться со мной лично – и перепоручит это… тому самому Никитенко.
Разве смогу я разговаривать спокойно с мужчиной, который не выходит у меня из головы? С отцом своих детей?
Мне резко становится жарко. Импульсивно открываю окно, но вспоминаю о малышах – и собираюсь захлопнуть как можно скорее, чтобы сквозняком их не продуло. Однако порыв холодного ветра бьет по старой створке. От неожиданности отпускаю ее, а она со звоном стекла и дребезжанием рамы распахивается настежь.
От громкого звука малыши пугаются. Секунда – и уши закладывает от их криков, жалобных, ошеломленных.
- Что это? – хрипло и растерянно уточняет Туманов. И опять вызывает смутные чувства.
Прикрываю динамик телефона рукой, но осознаю, что это глупо. В комнате стоит такой ор, что босс не может не заметить.
"Двойняшки по ошибке". Вероника Лесневская
Когда-то он перепутал меня со своей невестой. Между нами - случайная встреча, которую я хотела забыть. Но две полоски на тесте и двойня на УЗИ не позволили мне этого сделать...