Начать стоит с того, что Германия была жизненно заинтересована в использовании французской промышленности. Иногда встречаются заявления, что-де немцам «не очень то и хотелось», мол и танки у французов не очень, и самолеты странные, но по факту все имперские министерства выражали заинтересованность в использовании промышленности Франции в своих интересах. В первую очередь, речь, разумеется, шла о «личном» ведомстве Геринга – министерстве авиации.
После того как Великобритания категорически отказалась капитулировать, а США недвусмысленно заявили о полной поддержке англичан своим промышленным потенциалом, фокус войны на Западе неуклонно смещался на войну воздушную. А в этой сфере авиапромышленность Германии уже в 1940 году, напрягая все свои возможности, шла вровень с альянсом английского и американского авиапрома. При том, что потенциал США был в этой сфере по меркам немцев просто чудовищным. Рузвельт заявлял о том, что США намерены производить до 50 000 самолетов в год, значительная часть которых должна была быть передана англичанам. Немецкие возможности на тот момент находились в районе 10-12 тысяч машин в год. В этих условиях французская авиапромышленность, которая на 1939 год являлась третьей в мире по объемам производства самолетов, была для немцев настоящим подарком, если бы они смогли его полноценно использовать. Франция имела самые большие в мире разведанные запасы бокситов, заводы по производству алюминия, уступающие лишь немецким и, как уже было сказано, мощности и квалифицированный персонал для производства самолетов и авиадвигателей. Сюда стоит добавить, что французские промышленники и администрация Виши не возражали против размещения немецких заказов на своих предприятиях – строго наоборот. В начале 1941 года немцы и французы достигли соглашения о производстве самолетов во Франции. Франция согласилась выпустить по лицензии 3 тысячи самолетов, а также 13500 авиационных двигателей. Как уже говорилось выше, французы имели запасы бокситов, имели алюминиевые заводы. Им нужна была электроэнергия для выплавки алюминия. По подсчетам французов, для выполнения германского заказа им требовалось 120 тыс. тонн угля в месяц. Германия же могла обещать лишь 4 тыс. тонн.
А теперь – как же так вышло, и кто был виноват? Как всегда, проблема была комплексной. Во-первых, экономику Франции немедленно подкосило включение распространение на нее английской континентальной блокады. Французская экономика широко использовала импортное сырье, удобрения, корма, и, главное, топливо. С последним элементом мозаики у немцев все было совсем тяжко. С 1940 года Франция получала не более 8% от довоенного среднегодового объема потребляемого бензина. Соответственным образом упали логистические возможности французского транспорта. Еще одним узким местом европейского машиностроения (как французского так и немецкого) было производство резины. Каучуконосы не росли в Европе, а японские поставки едва покрывали потребности собственно Германии. После нападения на СССР каучук завозился в Европу исключительно блокадопрорывателями, которые давали едва ли десятую часть от необходимого потребления только немецкой промышленностью. Производство искусственного каучука в Германии покрывало немецкие потребности, но французская резиновая промышленность стояла мертвым грузом.
Еще одной капитальной проблемой использования французской экономики были последствия немецких экспроприаций. В качестве трофеев и военной добычи немцы вывезли из страны много полезного имущества, оставив на его месте зияющие дыры во французской экономике. Например, почему немцы не могли обеспечить французскую авиапромышленность углем? Этого ресурса, казалось бы, у немцев было в достатке. Но уголь надо было везти по железной дороге, а французским железным дорогам очень сильно поплохело от немецкой оккупации. Немцы вывезли из страны почти 5 тысяч локомотивов и 140 тысяч вагонов. Сделали они это не по необъяснимой страсти к хаосу и разрушению, а для закрытия дыры в собственной экономике. Рейхсбанн – имперские железные дороги были одной из отраслей немецкой экономики, оставленной на голодном пайке в рамках подготовки Гитлера к войне. В 1939-1940 году на железных дорогах Германии творился жестокий ад. Французский подвижной состав отчасти решил немецкие проблемы, но его реквизирование ввергло французскую экономику в окончательный коллапс. Добавить к этому сложное финансовое положение рейха и Франции, и станет понятно, почему немцы не могли качественно воспользоваться французским потенциалом и занимались тем, что выдирали из поверженной Франции ресурсы (транспорт, рабочие руки и станки) для затыкания собственных дыр.
Рабочие руки это еще один, отдельный аспект немецких бед – мобилизация в Вермахт, особенно на фоне потерь на востоке, держало немецкую промышленность и сельское хозяйство в жутком дефиците рабочей силы. И если в поля можно было загнать пленных поляков и прочих восточно-европейцев, то для работы на производстве необходимо было иметь квалифицированные и, желательно, не сильно саботирующие руки. Которые переманивали в том числе и из Франции – была даже специальная программа, по которой за одного французского рабочего, подписывающего контракт на работу в Германии домой отпускали одного французского военнопленного.
Такие дела.
Автор - Алексей Котов