- Руку-то расслабьте!
- И как же я меч удержу?
- Палку-то сейчас удержите?
- Удержу.
- Вот и расслабьте, кому говорю!
Зрители давно перестали смеяться и махнули на нас рукой. Кто-то занимался установкой палаток, кому-то доверили приготовление пищи. Требовали ухода уставшие лошади и профилактики расшатавшееся колесо телеги. От разбегающихся по поляне, словно грибы после дождя, разноцветных шатров доносились обрывки песен, смех и потрясающе вкусные запахи.
Исключением, от которого избавиться так и не удалось, несмотря на все мои старания, оказался Штык. Когда в арсенале закончились намеки, я попытался надавить авторитетом, должностью и полномочиями. Но телохранитель лишь развел руками:
- Да, я и рад бы, господин начальник Разбойного приказа, этого не видеть. Но Данила Романович велели глаз не спускать.
Я так всю зубную эмаль от злости сотру. Но, что прикажете делать? Посторонних звуков непреклонный наблюдатель не издает. Комментариями, а уж тем более шутками и прибаутками не сыплет. В общем-то, тренировочный процесс никоим образом не нарушает. И все бы ничего, если бы не его тяжелый взгляд. Вот как бы я ни старался, как бы ни изворачивался в процессе тренировки, он, словно победитовое сверло ручной дрели, не прекращал вертеть во мне очередную дырку своими гляделками. Не моргает он что ли?
Вездесущий взгляд телохранителя был не единственным моим спутником этим вечером. Что бы я ни пытался повторить за своим учителем, по его же требованию, как бы ни пыхтел от усердия, итог был неизменен. Я неизбежно спотыкался, поскальзывался или как-то иначе запутывался в собственных ногах и катился кубарем по земле. Тут же на меня обрушивалось разъяренное шипение Станислава. Ну, а завершал калейдоскоп череды повторений все тот же невозмутимый колючий взгляд.
- Ну и чего разлегся?
Недовольство наставника было целиком оправданным. Я бездарность. Он зря на скаку въехал в озеро, как только объявили привал. Зря избавился от своих лохмотьев, которые расторопный отец немедля отправил в костер. Зря согласился надеть свежую одежду с вышитой золотом виноградной лозой на груди. Ничего, кроме злости и раздражения это ему не принесло. По-видимому, рано или поздно мы оба вынуждены будем это признать.
- Его ноги, - было первым, что произнес Штык за весь период тренировки.
Спустя неимоверное количество напрасных попыток с моей стороны довести хоть какое-нибудь упражнение до конца, я обрадовался бы даже вмешательству перевертыша.
- Что? - переспросил Стас.
Мне с трудом удалось удержать язык за зубами. Все-таки чему-то ему удалось меня научить. Например, тому, что во время тренировок правом говорить обладает только учитель. Мои же попытки вступить в диалог или слишком насыщенная звуками реакция на очередной провал вели лишь к одному последствию. Короткая бамбуковая палочка молниеносно обнаруживала на теле уязвимое место и хлестко наносила в него воспитательный удар. И не позволь всевышний, мне возмутиться по этому поводу хотя бы коротким: ай. Тело мгновенно превращалось в рассадник уязвимых мест. Град точных, болезненных и практически не различимых глазом ударов обрушивался на его поверхность с ненасытностью разъяренной кровью и потом мошкары.
- Его ноги, - невозмутимо повторил телохранитель, отрываясь от древесного ствола, к которому, казалось, прирос.
- Я понял, что ноги! Что с ними?
- Не работают.
Лаконичность и невозмутимость Штыка бесили Станислава не хуже, чем «muleta» в руках опытного матадора. Оставалось лишь дождаться, когда очередное движение вынудит быка наброситься на него. Невозмутимый Штык схитрит, изменяя обманным взмахом направление атаки. Блеснет в лучах заходящего солнца «estoque» и уверенная рука направит слегка загнутый конец шпаги - «muerte» прямо в цель. Пусть будет так, иначе терпение Стаса, в конце концов, иссякнет и «муэртэ» настигнет меня. Самым страшным почему-то представлялся не сам факт смерти, а то, что придется умереть безумно уставшим и разочарованным в себе.
- Не соблаговолите ли продемонстрировать то, о чем ведете речь? - елейным голосом пропел Станислав.
Телохранитель пожал плечами, выхватил из-за пояса парные кинжалы и пустился в пляс. Лезвия клинков играли бликами в последних лучах заходящего солнца. Отраженные ими солнечные зайчики плясали в траве, по одежде, проносились по моему и Станислава лицам. Ноги телохранителя скользили по поверхности земли, словно подошвы его обуви смазана жиром и движения лишена последствий вездесущего эффекта трения. Штык то ускорялся, растекаясь бесформенной кляксой на фоне сгущающихся сумерек, то гасил темп, плавно перетекая из одной стойки в другую, словно ртуть. Где-то я уже видел нечто подобное. Ну точно, Прохор! Однако на этот раз мне не удалось удержаться от восторженного крика.
- Браво!
Глаза учителя странно блеснули влагой.
- А не будете ли вы так любезны, провести со мной короткий спарринг минутки на три, не более?
- Провести с вами что? - в интонациях телохранителя звякнул металл.
- Поединок, тренировочную схватку, - поторопился я вмешаться в диалог. - Не правда ли Станислав?
Чересчур возбужденный учитель пропустил мою фамильярность мимо ушей и яростно закивал головой.
- Отчего ж не провести, извольте, я к вашим услугам, - поклонился Штык.
Стас отшвырнул в сторону кусок ветки, заменявший ему тренировочный меч. Шаг, характерный шелест покидающего ножны клинка, поклон...
Какое-то время соперники кружили вокруг друг друга, не разрывая и не сокращая дистанции в полтора метра. Несмотря на то, что в схватке отсутствовали звон металла, крики, ругань и брызги крови, не было никаких сил оторвать взгляд от завораживающего действия. Первый «дзанг» лязгнувших друг о друга клинков, раздался с непредсказуемостью громовых раскатов среди ясного неба. Я уж было решил, что поединок так и пройдет незримо для единственного зрителя. Мол, великие бойцы и все такое. В итоге поклонятся друг другу и без лишних слов и телодвижений определят победителя. Но, не тут-то было.
Еще секунду назад движения соперников были плавными и тягучими, словно поединщики все еще раздумывали о том, стоит ли скрещивать оружие столь чудесным вечером. Но я успел лишь моргнуть и все изменилось. Размеренность и тягучесть исчезли, будто их никогда и не было. Клинок Станислава вдруг поменял руку. Одно короткое движение и его рукоять, покинув правую, утонула в пальцах передней левой руки. Выпад, а нет, все-таки финт. Но оборот кисти возвращает накал и направляет острие меча в шею соперника. «Дзанг» - встречает его один из кинжалов телохранителя. Скользит вдоль лезвия, изменяя траекторию удара, закручивает руку, лишает энергии для возврата. На секунду, кажется, что Штык удачно «провалил» противника, шансов нет, второй кинжал вот-вот попробует на вкус свежую кровь. Но фантастический прогиб Станислава, возвращает ему устойчивость, а эфес клинка почти нащупывает скулу соперника. Почти, потому что головы Штыка там уже нет. Молниеносный нырок под атакующую руку и острие кинжала стремительно летит по руку Стаса. «Дзанг»…
Я искренне пытался уследить еще и за ногами. Но это было столь же невозможно, как наблюдать за передвижениями Штыка во время ускоренных эпизодов, в ходе исполнения им сольного выступления. Нет, я, конечно же, видел, как плавно ступали ноги соперников, как едва поднимались над землей, готовые в любой момент на нее вернуться. Какой-то частью сознания я понимал, что практически все их движения позволяют сохранить чувство равновесия и силу для собственного удара или парирования удара противника. Но я совершенно не мог понять, а точнее заметить, с чего начинается то или иное движение. Как и то, где же оно заканчивается.
Лязг металла участился. Скорость, с которой противники менялись местами тоже. Вот, вроде бы, только что я наблюдал спину Станислава. Соперник наседал на учителя. Он сократил дистанцию и нанес целую серию ударов обоими клинками. В шею, грудь, бедро, резко вынырнул сбоку, и острие одного из кинжалов вновь устремилось к шее. Вместе с дистанцией Стас потерял преимущества своего оружия. На таком расстоянии у него не было возможностей для эффективного замаха или выпада. Но не зря мне приходилось звать его учителем. Станислав уперся ладонью свободной руки в обух клинка и блокировал удары соперника всей его поверхностью, словно приходилось орудовать шестом, а не мечом. И стоило Штыку на секунду замедлиться, как Стас нырнул и оказался за спиной телохранителя…
Я упустил момент, когда прервалась череда непрерывных лязгов металла о металл. Еще мгновение назад перед глазами кипела страстью схватка и вдруг тишина. Понимание того, что все закончилось, обеспечили лишь обоюдные поклоны соперников.
- Отдаю Вам должное, у Вас превосходная скорость и потрясающее чувство дистанции. Признаюсь, порой мне казалось, что сократить ее и прорваться на расстояние удара не удастся.
- А я в восторге от Вашего чувства равновесия. Такие пируэты, загляденье.
Соперники обменялись рукопожатием, обсудили обоюдные достоинства, скромно умолчав о замеченных недостатках. И наконец-то вспомнили обо мне.
- Признаться, я ожидал...
Лицо Станислава залилось краской, пока телохранитель пытался подобрать слова.
- … точнее не ожидал, что Вам так легко и гармонично удастся менять все эти Ваши: дракон атакует, удар тритона… - наконец-то закончил свою мысль Штык.
Стас молчал, но его лицо, словно зеркало, отражало весь калейдоскоп эмоций, которые бушевали сейчас внутри.
- Могу ли я рассчитывать на сохранение тайны, если доверюсь вам?
Лишь вовремя брошенный в мою сторону взгляд телохранителя, остановил то словоблудие, которым я собирался подтвердить готовность молчать. Мой ответ ограничился двумя словами:
- Да, можете.
- Да, клянусь рукоятью кинжала отца, - склонил голову на грудь Штык.
Станислав кивнул в ответ, принимая клятву телохранителя и моё обещание.
- После катаклизма…
- Стойте!
Крик раздался внезапно лишь для меня. Станислав усмехнулся, телохранитель пожал плечами, а из кустов вывалился, кто бы мог подумать, Егорка. Порученец грохнулся с лету на колени и вцепился в мою лодыжку.
- Барин, молю. Бес попутал, - перекрестился он, - любопытство, будь оно неладно. Взыграло и …
- Ногу-то отпусти любопытный.
Егорка разжал пальцы, и я наконец-то смог от него отодвинуться. За что тут же себя мысленно отругал. Со стороны, безусловно, моя попытка отстраниться выглядела жалко. Тоже мне начальник выискался. Сыпал приказами направо и налево, а чуть только нависла угроза над судьбой подчиненного сразу в кусты. Да, дела. Он из кустов, а я в кусты.
- Стоять, дальше ни шагу, - скомандовал я приближающимся к нежданному зрителю поединщикам и обратился к порученцу. - Ты, балбес, чего в кустах делал-то?
- Я, барин, с лошадьми как закончил, сразу к Вам направился, чтобы доложить. А тут Штык со Стасом такую канитель закрутили, что не посмел отвлекать и тревожить.
Кажется, я успел расслышать трескотню сверчков прежде, чем грянул безудержный хохот бойцов. Грех было не воспользоваться такой возможностью закончить свои мучения.
- Может теперь все вместе и перекусим?
Станислав хитро прищурился и посмотрел на телохранителя. Улыбка, промелькнувшая на губах Штыка, вызвала разочарованное ворчание моего желудка.
#фэнтези #литрпг #приключения
Первая глава:
Не время для смерти (1. Утро добрым не бывает)
Предыдущая глава:
Не время для смерти ( 36. Учиться никогда не поздно )
Следующая глава: