Продолжение беседы с иеромонахом Лукой (Ауле)
Милостью Божией я священник вот уже 20 лет и 20 лет служу молебен каждый воскресный день, и замечал много чудес, много получал от нее духовных весточек. В первый год, когда я служил ей молебен, я написал полный молебен, и его издали. Для меня это была радость. А перед этим я написал икону, и она была моей первой. Я написал ее в живописном стиле, некоторое время икона стояла у мощей Марии Египетской. Потом ее убрали, поставили написанную в каноническом стиле. Свою я забрал к себе в келью. Как-то ко мне приехал знакомый и говорит: «Лука, я нашел один храм, куда можно твою икону отвезти». А я расстроился, ведь я никого об этом не просил. Думал, пусть она будет у меня в келье, я перед ней молюсь. Но икона была нужна, востребована на праздниках, я ее отдал. И как только у меня появились деньги, я пошел в фотолавку, заказал очень качественную копию, и теперь она у меня в келье находится рядом с Владимирской иконой Божией Матери.
Я начал писать эту икону в первый день Великого поста, причем я не выбирал дату. Я заказал доску под икону, а ее привезли именно в этот день. Я уверен, что эти ребята никак не подбирали время. А закончил я писать икону в ночь на стояние Марии Египетской, на пятую неделю поста. Я как раз написал ей облачение. Это целая наука, как выписывать драпировку, складки, как специальный объем создается. И я помню эту драпировку, там было много узлов, которые надо было долго-долго выводить. И я к утру, на Мариино стояние, всё закончил и так радовался.
Помню, пришел в храм, положил ее, говорю – вот Мария Египетская подарила нам такую радость. И я каждый год стал ждать, какую она передаст весточку. На следующий год привезли ее мощи в Москву. Приехали туда, помню, говорю: «Брат, я понимаю, что мы сейчас нарушим устав, но это же один раз всего, но давайте ей акафист почитаем?» Это была большая радость – мы послужили, и я был так счастлив. И на следующий год я жду, что же она нам даст.
Как мы за месяц придел в честь преподобной Марии построили
Было десятилетие обители, и владыка Тихон (ему тогда выделили некоторую сумму) решил уложить брусчатку. Ее нам отдали из Александровского сада. И владыка Тихон выложил по всему монастырю плиты и построил два придела. А я тогда жил в скиту, он меня вызвал, сказал: «На тебе ответственность за звуковой проект». Я позвал специалистов, мы вместе совещались, составили проект. Приносим владыке, а он спрашивает: «Это лучший проект?» Я говорю: «Это хороший проект, но не лучший в мире». А он: «У монастыря должен быть лучший проект». Я говорю: «Но это будет денег стоить…» А он: «Иди и делай». И мы снова со специалистами очень долго совещались, выбрали компанию, которая входила в десятку лучших. У них очень хорошие акустические системы, особенно для передачи разговора. И с этим проектом я уже пришел к владыке. Он опять: «Это лучшая?» Я говорю: «Эта компания входит в десятку лучших, даже в Ватикане у Папы Римского именно такая система». И на нее дали добро.
И вот в приделе Марии Египетской монтирую колонку, я там все пропаивал, чтобы было на века. Мороз, я взял мощный паяльник, лужу провода. А мы опережаем события – еще ничего не заштукатурено, а я уже веду проводку. И работаю наверху, подходит владыка. Позвал меня, ходил, ходил, ходил и говорит: «А что, если нам сделать здесь придел Марии Египетской?» А я так обрадовался. Это была моя тайна, моя мечта! А там уже рабочие были, делали опалубку. И он им говорит: «Всё разбирайте, здесь будет придел Марии Египетской». Они отказываются, мол, такой большой объем работы уже сделан, пришлось прораба вызывать. Тот тоже в отказ, но владыка Тихон настоял, конечно, на своем. Для меня это было просто непостижимо уму. Причем мы сделали эти приделы за месяц! И Великий пост мы уже отмечали с ракой Марии Египетской. И в этот год было еще море подарков от Марии Египетской. Владыке Тихону греческие монахи привезли из монастыря в честь святителя Николая маленькую частичку мощей Марии Египетской. Сделали раку, поставили мощи, потом мою икону, сделали придел, а у меня не было предела радости!
Последний молебен я служил один, не было никого из-за пандемии. И я служил, служил, а к концу молебна было уже человек 30. Я сам переболел, не мог служить. Однажды тоже, помню, мне операцию делали, ходить не мог. Я приходил и сидя молился ей. Главное – молиться, в сердце своем ее хранить.
Молебное пение почитаемой святой
Давайте уточним, я не автор молебна преподобной, а его составитель. Я взял уже готовый молитвослов, акафист, каноны, прошения и всё соединил, конечно, по определенной структуре, которая уже утверждена. Всё проверяли литургисты. Это разные вещи – написать с нуля, я к такому и не приближаюсь, или просто составить. Это был порыв души. Это тебе Господь дает. Я не могу сказать, что я подражал старцам. Тот же преподобный Андрей Рублев перед тем, как писать икону Святой Троицы, молился, усиленно постился. И это действительно был подвиг, потому что он написал икону в Духе Святом. Это было ему открыто, ведь такое глубокое содержание в этой иконе. Это целый мир! И он его передал. Я не автор, я составитель. Я не аскет, я стараюсь идти средним путем. Потому что аскетизм – это велико. Наш духовник, – наверное, можно так сказать, потому что мы выросли на благословении отца Иоанна Крестьянкина, – он благословлял нашего владыку Тихона и нас всех призывал: побудьте 20 лет хорошими людьми, просто хорошими людьми, а потом беритесь за подвиги. И мне это как-то запало в душу. Подвиг должен быть на основании смирения, понимания того, что ты без Бога ничего не можешь. А второе, что нужно понять: что ты грешный, кайся в своих грехах и не осуждай ближнего твоего. На этом устроено основание наше. Если этого нет, то все подвиги будут основаны на гордыне. И кроме осуждения мы ничего за них не получим. Это я уже сейчас понял.
Полный текст читайте на сайте: https://monastery.ru/zhurnal/j-zhizn-obiteli/prepodobnaya-mariya-egipetskaya-nebesnaya-pokrovitelnitsa/
Подать записку о здравии и об упокоении
ВКонтакте / YouTube / Телеграм
© Московский Сретенский монастырь, 2022 г.