— Сегодня звонила мама, я ей рассказал о тебе, и она хочет с тобой познакомиться.
— Вить, а мне страшно как-то…
— Ты что, она такая хорошая, такая хорошая. Она сказала мне, что ты меня действительно любишь, если приезжаешь ко мне в госпиталь. Пойдём, я тут вчера лавочку нашёл, пока ходил на прогревание. Сегодня тепло. Посидим там, а если замёрзнем, то в палату зайдём. Хочется нацеловаться до следующей субботы. А в палате смотрят все, неудобно как-то.
— Я сегодня пораньше уеду, сессия началась. Экзамен вечером.
— Жа-а-а-ль…
— Я приеду в субботу и буду с тобой целый день.
— Я так жду этой субботы. Так жду всегда. А мама во вторник приедет. Она хочет меня отсюда забрать, и чтобы меня комиссовали. А я не хочу. Мне служить 10 месяцев осталось. Тут ещё пару недель, а там и время быстрей полетит. Знаешь, что я придумал? Когда я приду из армии, мы разу поженимся. Я буду провожать тебя на занятия и встречать. А когда у нас родится сын, я буду брать его на охоту.
— Вить, а может не надо на охоту? Страшно как-то!
— Ты что! Мой дед был охотником, мой отец — охотник, и я не хочу от них отставать!
— Ну хорошо, потом посмотрим... А вдруг родится девочка?
— А если девочка, то тоже неплохо. Она будет похожа на тебя и на меня. И тогда мне придётся защищать вас двоих…
***
— Бондаренко, к тебе пришли! Предупреждать надо о гостях! Мадам такая наглая, рвётся к тебе, ругается. Ещё раз такое повторится, будешь этаж мыть неделю!
Яна спустилась вниз. Подошла к незнакомке.
— Вы ко мне? — поинтересовалась она.
— Ну ты же Яна Бондаренко?
— Я…
— А я мама Вити. Есть, где присесть?
— Конечно, пойдёмте в мою комнату, там поговорим.
— Не переношу общежития, как вспомню, так в дрожь бросает. Может кафе?
Яна пожала плечами.
— Ты не бойся, я оплачу. Знаю, что у вас, студентов, денег вечно нет.
Кафе было напротив общежития.
Яна скромно присела на краешек стула.
Мама Вити взяла меню.
— Что будешь? — спросила она у девушки.
— Ничего. Я не голодна, спасибо.
— Скромность — это хорошо, но не всегда.
Марина Витальевна, так звали маму Вити, попросила у официанта воду.
— Ну рассказывай, где вы познакомились?
— В поезде…
— Понятно, курортный роман. А ты знаешь, что Витин отец — начальник вневедомственной охраны, и мы очень уважаемые люди? Ты знаешь, что мой сын очень умный и воспитанный человек. Он после армии пойдёт в академию. Как ты думаешь, если у вас будет семья, он выучится? Ты думаешь, что дети, которых ты ему родишь, не будут мешать его карьере?
— Я не думаю, — прошептала Яна.
— А я тоже не думаю, я знаю. Я забираю Витю из госпиталя, документы в академию уже готовы. То, что его комиссуют, не скажется на нём никак. Отец всё устроил. Ну вот ты никак не вяжешься с его судьбой. Где вы будете жить? Ты тут, он там? Ты не бросишь свой институт, а ему тоже надо учиться, а не снимать квартиру и разгружать вагоны, чтобы миловаться со своей новой знакомой.
На твоём месте может быть любая. Слышишь, любая. Так просто совпало, что вы познакомились. Он тебя не любит. Вы спали уже?
— Я не хочу отвечать на этот вопрос, — Яна покраснела.
— Считай, что перед тобой мать. Отвечай!
— Нет, не спали. Только целовались. Я буду ждать Витю.
Марина Витальевна усмехнулась. Вызвала такси и уехала на вокзал.
Это был вторник тёплого мая.
В четверг охранник на проходной остановил Яну и вручил в руки письмо.
«Дорогая моя Яночка, я искал тебя везде. У вас тут как тюрьма, никого не пускают. У меня до поезда было два часа. Мать добилась моей выписки. В части будет комиссия, чтобы я досрочно закончил службу. Я не хочу досрочно. Отец обещал помочь. Я не смог найти тебя, родная. Я так хотел тебя увидеть. Так хотел… Я люблю тебя! Как только вернусь в часть, позвоню тебе. Я храню твой номер. Твои губы слаще всего на свете. Твой Витя…»
Яна плакала. Перечитывала письмо, руки дрожали.
Через три дня Витя позвонил. Слышно было плохо. Яна шла на занятия.
— Что ты говоришь, Яна? Повтори, я плохо слышу!
В телефоне всё скрипело, гудело.
— Я люблю тебя, Витя! — Яна кричала на всю улицу. — Люблю тебя, Романов! Люблю!
Через неделю пришло письмо.
Витя сообщал в нём, что мама против женитьбы и всячески пытается отговорить его.
«Когда я ехал обратно в часть, соседка по купе гадала мне. Она сказала, что девушка с именем на букву «Я» станет женой. Представляешь, Яна! Мы всё-таки поженимся! Я люблю тебя, родная. Люблю…»
После зимней сессии Яна поехала к Вите в часть.
Удалось встретиться только на пять минут. Витя что-то натворил и его наказали.
На проходной солдатик сжалился и проводил Яну к нему на свой страх и риск.
Витя был не очень рад. Увидев Яну, покраснел. А потом обнял и все пять минут не отпускал из объятий.
Это была последняя их встреча.
Номер сотового телефона, который дал Витя на прощание, был включен только один раз. И на том конце провода отвечал совсем другой человек.
Прошёл год и с этого номера позвонил парень. Представился Олегом и спросил, кто такая Яна, и почему она записана в его телефонной книге.
Яна спросила о Вите. Но Олег такого человека не знал.
Это было начало двухтысячных. Сотовые телефоны только появились и были лишь у некоторых.
Какое-то время Яна и Олег общались по смс, а потом Олег пропал и его телефон выключен до сих пор.
Сейчас Яне 41. У неё три сына и муж. Но тот последний февраль навсегда в её сердце.
***
А у меня есть подходящее стихотворение. Оно написано очень давно, там мало рифмы, но много любви.
Закапали слёзы из глаз,
Как поезд прибавил ход;
Я знала, что будет так:
Не встретимся через год.
Сжимается сердце в груди,
И поезд уносит вдаль
Последний твой поцелуй.
Морозный и снежный февраль
Уже не вернуть назад,
Осталось всё позади.
Скажи, как теперь вперёд
За нашей мечтой идти?
Мне так тяжело одной,
Тебя не забыла я,
Летает с одним крылом
Большая любовь моя.
***
Через много лет Яна узнала, что Витя женился сразу после армии на девушке по имени Светлана. У них есть дочь Яна.
Яна как-то написала Вите в одной из соцсетей. Он ответил. Сказал, что после армии получил на работе химический ожог и у него инвалидность. Из-за гормональной терапии сильно располнел.
На фотографии от того Виктора из начала двухтысячных остались только глаза. А на Янином сердце шрам от раны, заштопанной когда-то наспех суровой нитью...