узнать что-нибудь о своей болезни. Она страшила его все больше
и больше.
Ефимов сказал доктору:
— Это не простой старик. У него открытое сердце, поэтическая
душа. Будь он грамотным, образованным, он, может быть, стал бы
передовым человеком... А на его долю выпала тяжкая жизнь степня-
ка. Если есть какая-нибудь возможность, надо поднять его на ноги.
Ради его сына и внуков! Старик их очень любит.
Доктор задал Байраммураду множество вопросов. Ефимов перево-
дил. Доктор, устремив взгляд в одну точку, внимательно выслушивал
каждый ответ. Видно, он уже пришел к какому-то выводу, потому что
его настроение испортилось. Все тяжелее становилось и Ефимову, а
надо было держать себя спокойно, чтобы старик не догадывался ни о
чем. Потом доктор проверил дыхание старика, прослушал легкие,
сердце.
Наконец он сказал Ефимову:
— Сергей Михайлович, не меняйте выражение лица, а то старик
встревожится. У него последняя стадия туберкулеза. Лекарства ‘уже
не помогут.
Ефимов поднес ко рту папиросу, прикусил язык. Он едва удер-
жался от того, чтобы не нахмуриться и не вздохнуть.
Байраммурад-ага, не отрывая глаз, следил за ним. Кажется, он
почувствовал что-то. Ефимов заставил себя засмеяться, чтобы скрыть
от старика свое волнение.