Не знаю как сейчас, но в мои школьные годы существовал такой летний оброк. Когда кровь из носу, но ты должна отработать месяц, или недели две на благо любимой школы. Дочке тоже посчастливилось застать эту трудовую повинность. Но хочу заметить, что повинность несли только девочки. Мальчишки же без зазрения совести гоняли балду. Лазали в телефонах и ржали как пережравшие овса кони.
Учительницы им уже и боялись что-либо сказать. Как же! Почти уже старшеклассники…
Такие лбы, подойти страшно. Ну, а на девчонок всегда можно прикрикнуть и нагрузить непосильной работой. Например, таскать тяжеленые ведра со строительным мусором.
Или ведра с водой, полить цветочки, что росли возле школы.
А вот вопрос; есть такая штука, как шланг, который прикрепляется к трубе, что торчат из стены школы на улице. Что это еще такое; таскать полные ведра из здания во двор?
Так вот, у Настены остался последний день отработки. В тот день она чувствовала себя более чем отвратительно. Сильно болел и тянул низ живота. Ведра неподъемные.
Дочка подошла к учительнице ИЗО и поинтересовалась; почему мальчиков не заставляют ничего делать? Почему девочки таскают, а мальчишки сидят?
- Так, много разговариваешь, - был ей ответ. – Бери ведро и неси!
- Да не буду я ведра таскать, мне тяжело. Я пойду на второй этаж, и буду мыть плинтуса и линолеум, - и Настя стала подниматься на второй этаж.
- И куда ты собралась? Иди ведра таскай!
- Я не буду! Вы понимаете, что мне плохо? У меня живот болит!
- И что ты предлагаешь? Выпей таблетку!
- Я не знаю, какую таблетку пить, - и с этими словами Настя завернула в туалет.
А там… вот неожиданность-то. Месячные пошли… второй раз в жизни. Кровь уже по ногам стекает. Вытерев кровь туалетной бумагой, Настя подошла к учительнице и объяснила, мол, так и так, месячные пошли, с собой ничего нет и ужа вся насквозь мокрая.
-Ой, ладно, - недовольно скривилась та. – Так и быть, иди полы отмывай.
- Вы не слышите меня? – удивилась Настасья. – Посмотрите, у меня уже по ногам течет. Какие полы? Отпустите меня.
- Я тебя не отпускаю, - заявила учительница
Настя пошла к заведующей, и попросила отпустить ее, пообещав выйти завтра и отработать сегодняшний час.
Тут в кабинет ворвалась коронованная завхоз, которая главнее президента страны, а ей уже видимо капнула инфу учительница ИЗО.
- Так, в чем тут дело? Бла-бла-бла…
И представьте себе, по такому пустяковому делу созвали комиссию из всех близстоящих учителей. Сме-е-е-ех, да и только!
В комиссию вошли; заведующая, коронованный завхоз, учительница ИЗО.
А так же Настина классная, которой уже улыбнулась удача лицезреть, как я превращаюсь в гарпию.
Дочкину просьбу рассмотрели и ответили, что если она уйдет, то весь месяц отработки не засчитают, и придется заново батрачить целый месяц.
Вот, что опять началось, а? У нынешней классной видимо память закоротило, не иначе. Подзабыла, как за стол от меня пряталась?
- Да я завтра отработаю, - дочка все еще пыталась достучаться до невсебешной комиссии.
- Нам не надо завтра, нам надо сегодня!
Сколько яда в этих словах завхоза было, на целый террариум хватила бы.
- Да какое сегодня? Вы не видите, у меня по ногам течет? – чуть не плача говорит Настасья.
- Ой, что ты тут, плакать собралась? – ехидно спрашивает завхоз. - Поплачь, поплачь, в туалет поменьше сходишь! Поплачь, поплачь!
Развернулась дочка и вышла из кабинета, да не будь дурой, мне позвонила. А я, как всегда на работе (гореть ей синим пламенем)
Когда, рыдая в трубку, она мне все рассказала, меня от бешенства, чуть кондратий не хватил…
- Иди домой, - прорычала я в трубку.- И скинь-ка мне телефон учительской.
Звоню в учительскую, елейным голосом прошу нынешнюю классную к трубочке, и на этом моя елейность кончается.
- Вы там что? – вкрадчиво так спрашиваю я. – Опять за старое взялись? У ребенка месячные второй раз в жизни пошли! Вы забыли, как это у вас было? Забыли, как это казалось стыдно? А тут мальчики, одноклассники, а у нее ноги в крови, да умереть от стыда! Да еще и ведра тяжеленые таскать заставляете! А где же мальчишки? Где эти лбы двухметровые, а? Что это они у вас на задворках сидят, да анекдоты матерные травят? Над ними вы чего-то не издеваетесь! А тут девочка хрупкая, сорока килограммов нет! Ведра тяжелее ее! Вы там совсем охренели, что ли?
С каждым предложением мой голос набирал обороты, вот уже и пена изо рта полетела…
Довели до бешенства!
Я из ателье-то вышла, чтобы начальство свое не напугать и посреди двора стою, ору как потерпевшая… Хлопья пены на асфальт падают, будто снег…
Бл*ть, как я орала…
Классная прямо шелковая такая;
- Все, все, Светлана Алексеевна, мы Настю сейчас домой отпустим, вы не переживайте. И отработку ей поставим.
- Я уже сама ее домой отпустила – кричу я и бросаю трубку.
- Дуры, дуры, дуры чертовы! – набирая дочкин номер, я чувствовала, что мой разум возмущенный начинает выкипать.
Настя телефон не брала… Ни домашний, ни сотовый…
Тут я просто охренела от ужаса.
Присев на лавочку, я попыталась успокоиться. Помню, девчонки-коллеги выбегали и вроде как корвалола мне накапали.
- Я сейчас поеду и поубиваю всех к чертовой матери, - все шептала я.
Посмотрев на мое состояние, начальница домой отпустила. И только я собираться начала, как мне Настя перезвонила.
Оказывается, она, как домой зашла, так прямо в коридоре в обморок упала. Очнулась, под ней уже лужа крови натекла. Помылась, убрала за собой, и тут классная позвонила:
- Настя, скажи маме, что мы просто шутили с тобой, - начала упрашивать учительница. – Ну, вспомни, мы же шутили!
Ага, проснулась память все-таки!
- Нет, вы не шутили, - твердо ответила Настена.
Вроде, как и мне, они позвонили и тоже сказали, что шутили так. Настроение у них, видите ли, хорошее было.
На что я им ответила, что ни хрена они не шутили. А я вот могу заявиться пред их ясны очи и так пошутить, что соберут они чемоданы и отправятся… в КВН. Там шутки любят.
Продолжение здесь
Начало школьной саги здесь