Вынужден сознаться в плохой памяти. Владимир Клавдиевич Арсеньев и его Дерсу Узала? Григорий Анисимович Федосеев с Улукитканом? Примерно только припоминается ночной диалог проводника и писателя:
- Тише! Люди есть…
- Какие люди? Где?
- Ты что, слепой совсем? Не слышишь? Кабаны. Пахнет!
Поросячий запах во влажноватом предрассветном воздухе зимней оттепели ощущался весьма определенно. Чернеющие на неглубоком снегу покопки и печатные после ночной пороши следы подтверждали: кабаны рядом. Видимо, вот в этой, гектара на полтора-два, крепи. Все предвещало удачную охоту. Собравшимся здесь в этот день двум бригадам городских охотников оставалось, при моем егерском участии, расставиться на номера, сделать загон… ну и поделить добычу.
— Ну-ка, ну-ка, ну-ка? – Уже более-менее рассвело. – Это же кровь!? Кровь! – кабаньи наброды пересекал след крупного лося, и прошел он только что. Вот могучее копыто вдавилось в вывернутую кабаньим «пятаком» землю. – Подранок!? – Рубиновые капли крови лось ронял на снег справа от следа. Подранок!
Охотники разом приуныли и, каждый на свой лад, «заплакали». Накрылась охота на кабанчика. Сейчас егерь погонит догонять этого проклятущего лося.
Нет, если бы это был их подранок, охотники уже бежали бы за ним впереди своего восторга. Этот-то лось «ничей». Его надо догнать, добрать, разделать, вытащить на своем горбу из леса, тем же макаром доволочь и сдать в бездонные закрома Родины. Хорошо, если кто догадается спасибо сказать, так ведь и этого не будет. Но это чепуха. Тут другое. Кабанов, надо заметить, башкирские охотники закупили на свои деньги, привезли через полстраны, выпустили в родные леса, больше десяти лет за свой счет охраняли и подкармливали, пока вновь образованная популяция достигнет устойчивой численности. Вот ведь что! В этом, тысяча девятьсот восемьдесят пятом, году Октябрьские охотники впервые смогли получить две лицензии на добычу кабана. Впервые! И именно в этот день – здрасьте вам! Ну как тут не заплакать. Это вот мне, егерю, должностная инструкция велит поступать по закону.
— Значит так, мужики. Нормально здесь смотрите. Я за лосем пойду.
— Я с Генкой пойду. Подранка надо добрать.
Мы все очень любим ругать начальников. И я этим грешен. Но давно приметил, что если руководящий товарищ настоящий охотник или рыболов, из тех вот, которые еще в детстве, еще у себя в деревне, еще с дедушкой, то человек обязательно -- золото. Риф Мухаметзянов был в этот день единственным среди нас и ба-а-альшим начальником. Он был начальником ГАИ(!) города. Мы с Рифом устремились в погоню за зверем.
- Слушай, Риф. Что-то непонятно. Второй час идем. Прет без остановки. Мы его, случаем, не гоним? – по местам с хорошим обзором мы шли не таясь, а в крепях с соблюдением предосторожностей, но по следу. – Может, дадим ему успокоиться, да кольцевать попробуем.
- Я все думаю, куда он ранен. В голову? В шею? В лопатку? Куда? – кровь наблюдалась справа от следа на снегу, изредка на ветках кустов, а иногда в мелких брызгах поперек следа. Так может быть, когда зверь головой встряхивает. – А вон там, впереди. Видишь? На снегу.
Мать честная! Какой профессиональный позор! Ну ладно Риф, он простой охотник, я-то, тут тебе не здесь, егерем числюсь. Мы все это время ломились не то, чтобы хоть за легко раненым, а за очень даже здоровым лосем. Так до второго пришествия бегать можно… На снегу у следа лежал рог! Лосиный рог…
Только у лосей-самцов бывают рога, и они их каждую зиму, как принято говорить, сбрасывают. На самом деле рога сами отпадают. Происходит своеобразное отсыхание их от черепных пеньков, с которыми они изначально составляют одно целое. То есть, начиная с марта-апреля из пеньков вырастают мягкие, насыщенные кровью, покрытые бархатистой кожицей панты, из них в течение лета формируются и постепенно затвердевают рога, подсохнувшую кожицу лось целенаправленно сдирает с них о кусты и деревья. Кровоток отступа от концов отростков к стволу рога и далее, к черепным пенькам – в конце августа. В пеньках кровоток, естественно, существует постоянно, а в рогах, обычно в ноябре-декабре, на уровне соприкосновения колец жемчужин и кожного покрова головы зверя прекращается полностью – рога «засохли» и вот-вот отпадут. Именно в этот момент здесь образуется открытая рана и возникает небольшое кровотечение. Кровь быстро свернется, подсохнет, пеньки обрастут кожей в бархате.
…Проверка на вшивость для много о себе полагающих егеришек. Дурная голова завсегда ногам покоя не дает…
Рога отпадают, как правило, по одному, через какой-то промежуток времени. Широко известна фотография, сделанная в Башкирском заповеднике, где запечатлены два рога, но это скорее всего вследствие большей «упертости» тамошних егерей. Бытует заблуждение, что по количеству отростков на роге можно определить возраст лося. В действительности это не так. Первые рога образуются у лосей, строго говоря, в полуторагодовалом возрасте. Только приблизительно у половины будут рога-спицы. Тычкун, охотники говорят. У остальных – с двумя, тремя и более отростками и даже, иногда, с зачатками лопаты. В последующие годы ситуация перестает быть выяснимой даже частично. По весу, размерам, развитости отростков, наконец, красоте рога можно судить о здоровье лося и приблизительно о его размерах.
…Мы с Рифом еще любовались замечательным лесным сувениром, – великолепной, классической лосиной «сохой» с девятью отростками – и потешались над своим следопытством, когда показалась цепочка наших охотников в полном составе.
Не только дурной пример заразителен, а? Мужики «помитинговали» пяток минут – куда эти кабаны от нас денутся – и рванули к нам на подмогу. Нет, что не говори, а подранок для охотников – дело святое. Не то что бы лось там или, скажем, кабан, двухсотграммовый чирок «на кону». Не найдет – еще и на следующий день туда же. На помощь кого «свистнет»: – Я его вон оттуда ударил. Он кувырк, потом выправился вроде и вот куда-то сюда… – И где на четвереньках, где ползком по беспросветному переплетению кустов, хмеля, ежевики и вездесущей крапивы. Нет, пожалуй, в охоте большей обиды, да и стыда не найти подранка или битую дичь. Но и нет же большего торжества: – Добрал!
Николай Алексеевич Некрасов говорил: «Лучший процент русских людей определяются в охотники». Риф Хафизович Мухаметзянов по паспорту, может быть, и не самый русский, но человек, безусловно, замечательный. Ему и сувенир.
Март 2009
#охота #лось
