Представляете, что такое «земляк» в армии? Тебя закинуло далеко от родных мест, тебе тяжело и грустно. А рядом человек, который ходил по одним улицам, рос рядом, в тех-же условиях. У вас схожий менталитет, вам проще понять друг друга. Ему и в жилетку можно поплакаться, а бывает, что он и защитит. В общем, за неимением папы и мамы, в армии земляк - это большое дело.
Вот, например, однажды, у одного из моих электромехаников произошел нервный срыв. Прослужив первый год, он вдруг резко «расхотел» служить и начал просить о переводе на материк. Я несколько раз разговаривал с ним, пытался успокоить, потом устыдить. Все ведь служат, а ты вдруг не можешь. Как так? Но он не хотел ничего слушать. Вы все можете, а я не могу больше находиться на этом острове, твердил он раз за разом. Переведите меня в полк! Парень был высокий и здоровый. Да и дедовщина у нас поутихла (просто некогда стало молодых дубасить) да и он вроде уже не «молодой».
Вот есть боязнь замкнутого пространства, «Клаустрофобия», а у него видимо был приступ «Островофобии».
Вообще-то к нам на остров людей нужно подбирать как в космос, но в армии такими пустяками не заморачиваются. Куда послали, там и служи!
Измучился я с ним. Ходил, смотрел, чтобы его не обижали, по душам много раз разговаривал, ничего не помогало! Вот не могу и все тут!
Ну что делать, рассказал все это командиру. Хорошо, сказал командир, веди его, дай я с ним наедине поговорю. Привел. Командир был у нас кремень. Вольностей никаких себе не позволял. Так что я за солдата был спокоен. Поговорили они тихонько в канцелярии буквально пять минут. Выходит мой солдат и говорит: «Товарищ лейтенант, я все осознал, служить буду так, что вам стыдно за меня не будет!».
Я только рот от удивления открыл! Побежал в канцелярию. Товарищ старший лейтенант, что вы такое ему сказали? Я с ним столько бился, уж чего только не перепробовал. А командир отнекивается, это наши с ним дела! Я совсем обалдел! Как так, какие к черту «Наши» дела? Но командир явно не хочет говорить. Что за тайна такая? Что такого есть у командира, и нет у меня? Того гляди у меня самого комплекс неполноценности разовьется. Ну хоть намекните, а то получается, что я совсем никудышный офицер, не могу одного солдата убедить.
Видит командир что я и правда в расстроенных чувствах, и говорит: «Да нормально все, просто мы с ним земляки. Я сказал ему, что таким поведением он позорит наш родной Алтайский край!».
Вот какая сила эти самые земляки! Но это все присказка была, а вот и сама история. А началась эта история в нашей бане.
Первый год не было у нас нормальной бани (сгорела). Мылись в землянке. Поставили в землянке печку и с утра один солдат постоянно ее топил и откапывал вход (каждые 15-20 минут его засыпало). Мыться было неудобно. С одной стороны припекает, а с другой холодом дует. Но мы строили хорошую, новую баню. Столько сил на нее ушло… но баня получилась – загляденье! Мы искренне считали, что она лучше, чем у всех остальных рот. Парную сделали, просто мечта! Сами молодые, здоровые, по три раза в снег из парной прыгали. Сначала напаришься так, что глаза на лоб, а потом выскакиваешь на улицу. А на улице тайфун. Света белого не видать! Сугробы почти в человеческий рост да такие мягкие как пух. Валяешься в них, но знаешь, что в любой момент опять можно в парилку. Ой что-то я увлекся :-) на самом деле баня имеет к рассказу весьма косвенное отношение :-).
Итак, пошли мы с расчетом в баню. А я смотрю - что-то оператор мнется в предбаннике. Мы уже в парилку залезли, а он только раздевается. Да как-то передом ко мне старается не поворачиваться. А это он синяки на груди прячет! Синяки спрятал, а в парилку залезли, у него от пара во всю спину широкая полоса проявилась и на лопатке отпечаток пряжки со звездой! Махровая дедовщина! Настроение у меня сразу упало и париться расхотелось. Я шума не поднял, сделал вид что не заметил (Ага, слепым надо на оба глаза быть). Быстренько сполоснулся и сбежал на станцию.
Дела такие надо решать «по-тихому», без привлечения третьих лиц. Да и оператора подставить нельзя. Узнают, что он пожаловался… ну вы поняли. Причем самый страшный первый призыв уже ушел, это что, «новые» уже шалят? Те, которых мы тогда выгораживали? Мы уж и расслабились слегка, а как оказалось зря! Дедовщина, это оказывается не «один раз победить», это постоянная борьба!
Придумал я повод, да и позвонил в роту: «Бегом такого-то на станцию, тут электромеханический усилитель нужно чинить!».
Прибежал оператор. Ну что, говорю, рассказывай! Он сначала вроде в отказ. Но какой тут отказ, это даже не синяк (типа упал). Тут все как белый день (тем более у него еще куча синяков на груди). И рассказал он мне удивительную историю.
После ухода старого призыва осмелели «Новые старослужащие» и стал к моему оператору ночью «земляк» захаживать. Дежурный офицер в роте, а на станции кроме оператора никого. А как так можно ночью свободно по территории части разгуливать? А дело в том, что был этот «земляк» нашим конюхом из хозвзвода. А они вне армейского времени жили. Повар, пекарь и вот конюх спокойно работали и ночью. Спал конюх часто в хлеву рядом со скотиной. Там и топить надо, и кормить всех. Вот он и повадился ночью в гости к моему оператору похаживать. Придет, погоняет его ремнем по станции, да и обратно в свой хлев. Видимо «обидно» было конюху. Он там в хлеву «г» лопатой убирает, а оператор в чистенькой станции сидит. И решил он таким образом свое превосходство показать, исправить, так сказать, несправедливость.
Причем по графику станция «на боевой», оператор каждую минуту воздух выдает, а в промежутках его ремнем лупасят! Жесть!
Ну так и чего ты раньше молчал, спрашиваю? Ну, так вроде «земляк», как-то неудобно! Засмеют в роте. Я только руками развел! «Неудобно» - это штаны через голову одевать, а таких «земляков» учить и учить, да еще и «с пристрастием».
В общем, нужно «земляка» отвадить, да так, чтобы дорогу забыл, и оператор «не при делах» остался. Какую-нибудь скрытую кнопку, чтобы оператор мог меня незаметно предупредить. Но быстро это не сделать. А зачем кнопка, если у нас передатчик 180 кВт в импульсе! В роте все приемники, магнитофоны и даже утюги разговаривают (если вилку замкнуть). А прямо перед оператором, тумблер выключения излучения. Этот тумблер для борьбы с ракетами, которые по лучу наводятся («Шрайк» например). Отметил я на экране восковым карандашом азимут нашей с Сашкой квартиры. Вот, говорю, как только дверь начнет открываться, ты жди пока антенна повернется на этот азимут и перещёлкни этот тумблер. И я через две с половиной минуты буду тут. Мы всегда вечером слушали или магнитофон или радио. РЛС слышно было отлично. Я постоянно следил и по звуку знал, как станция себя чувствует. Если громкость падает, то значит передатчик начинает «садиться». Лампу генераторную нужно менять. Если звук «хриплый» - значит передатчик расстроен. А вот если звук звонкий и громкий, значит все в порядке.
Тумблер перещелкнешь, а дальше моя забота, ты только помалкивай.
Пошел я домой, только сел ужинать, а оператор мне уже знак подает. Во дела, выходит этот гад еще и следит, есть я на станции или нет. Дождался пока уйду и пришел. А чего тянуть? Сегодня суббота, у всех баня, все чистенькие, веселенькие. Самое время «поднять настроение»!
Я конечно сразу бегом! Вовремя успел, «земляк» только шинель снял. А я после пробежки злющий! Как договаривались, сначала оператора начинаю материть. Какого ПИИП тут на боевой станции посторонние какие-то пасутся ТРАХ ТИБИДОХ! Оператор вроде оправдывается, да вот, «земляк» пришел поговорить. Какие ПИИП «земляки» ТРАМ ТАРАРАМ! ору я, станция на «боевой»! Земляк в угол забился, глазами хлопает, думает я его сейчас дубасить начну! Но мы ведь все комсомольцы, это же не наш метод :-). Пообещал я оператору, что я с ним потом разберусь, а сам за «земляка» взялся. У «земляка» от страха глаза с чайное блюдце. Я ему: «А ну-ка одевайся, ЖИВО!». А у него руки трясутся, и он никак пуговицами в петли не может попасть. Дождался я, когда он половину пуговиц застегнет, цапнул его за шиворот и как мешок с картошкой поволок к выходу. А сам, продолжаю «картину гнать». Вдруг резко «добрею». Ты, «милок», головку не ударь в дверях, и на ступеньках аккуратней, а то всякое бывает. Что я потом старшине скажу? Он почувствовал перемену, и от страха совсем голову потерял. В армии разговаривают и ругаются исключительно матом, и когда такое «ласковое» отношение, то это вообще край. Подтащил я его к двери, дверь открыл, он уже ногу на ступеньку тянет. А я ему: «Э нет «милок», такого дорогого гостя проводить полагается». Беру его второй рукой за пятую точку и «волшебным пенделем» отправляю в горизонтальный полет. Там не высоко, всего одна ступенька. Грохнулся он на четыре точки, встать не успел, а я уже рядом и опять его за шиворот.
Ой! Вот видишь, упал! А я говорил аккуратней надо! Не зашибся касатик?
Железо ковать надо пока горячо, тут главное градус не понижать пока клиент не очухался. Поставил я его к стенке, левой рукой придерживаю. Посмотрел ему в глаза, а у него там даже не страх, а животный ужас плещется. А чем больше он боится, тем сильнее и я завожусь. Мы с ним этим страхом как веревкой связаны. Так можно и самому озвереть. Стряхнул я наваждение и с правой врезал, «коротким», он даже руки поднять не успел. БАМ-М-М отозвалась стенка.
А как же гуманизм, спросите вы? Ой не смешите, где вы в армии гуманизм видели? Почитайте на ночь устав караульной службы, там иногда даже разрешают стрелять в людей! Но волноваться не надо, я же не в него врезал, а в стенку рядом. Так, чтобы кулак рядом с ухом просвистел. Ему и так хватило, глазки закатились, и стал он оседать по стеночке. А я его за грудки хвать, и давай трясти как грушу. Трясу, а у него голова и конечности как у тряпичной куклы болтаются. Ведь страшно не когда бьют, там уже поздно бояться, там у человека другие проблемы начинаются. Страшно когда только собираются бить…
Вижу - преодолел наш конюх «горизонт событий». Нет больше в глазах у него страха. И вообще ничего больше нет. Отрешился он от бренного мира и пребывает в нирване. Прислонил я его к стенке, дал в руки лопату и говорю: «Мне вот этот кабель закопать нужно!». Так что вот тебе «землячек» лопата, отсюда и до рассвета! Копать на штык, пока морда не треснет. И попробуй только сбежать! Повезло тебе, что не я твой командир! Ты копай пока, а мне еще оператору «пару ласковых слов» сказать надо.
На самом деле затягивать воспитательный процесс нельзя, «отпустит» его, не будет того эффекта. Максимум минут 20. Это достаточное время чтобы подумать о смысле жизни.
Полез я на станцию, дверь прикрыл и оператору на ухо говорю: «Хочешь, чтобы проблем не было, кричи дурным голосом «Не бейте, товарищ лейтенант»! А сам кулаками висящую на крючке шинель начинаю мутузить да ногами по полу топать. Оператор сразу смекнул что к чему и заголосил как будто его режут. Уж не знаю, насколько правдоподобно получилось, но «слушатель» у нас благодарный, у него от страха мозги полностью отключены. А я оператору кричу: «Молчать! Смирно!» И опять кулаком в стенку «Вот тебе земляки!», «Вот тебе посиделки!» Повозились мы так пару минут, а тут и «воздух» зашел.
Закончил я с оператором, опять за «земляка» взялся. Выглянул, а он как лунатик, еле шевелится. Пришлось придать ему еще ускорения. «Чего копаешься? Может старшину с постели поднять, чтобы тебе помог?». А старшину он как огня боялся. Как представил он, что я сейчас, среди ночи, старшину подниму, рванул как бригада стахановцев, только лопата мелькает. Дал я ему насладиться минут 20 и вышел посмотреть. «Ай молодец какой! Понравилось? Может еще покопаем? Нет? Ну, так и быть, топай пока, а когда свободен будешь, еще заходи. Этих кабелей у меня… до Луны и обратно. Брысь! Ломанулся «земляк» от меня сломя голову прямо по целине, только пятки засверкали.
Утром на разводе я еще раз «прогнал картинку». «Представляете, зашел случайно вчера вечером на станцию (Ага, случайно в час ночи вечером в субботу), а там оператор на боевом дежурстве чаи с земляком гоняют!». А часовой куда смотрел? Он что, на вышке ворон считает? Станция и ДЭС это боевые подразделения и никого лишнего там не должно быть! А если поломает чего? А мне чинить? Увижу кого ближе 100 метров, заставлю копать от сортира и до обеда! Товарищ старшина, вы там разберитесь, чего это ваши люди ночью по острову разгуливают. Если им делать нечего, присылайте ко мне, у меня всегда работа найдется! Офицеры удивляются, и чего это лейтенант так завелся. Подумаешь, земляки встретились. Но решили, что бывает, может встал не с той ноги. А солдаты все уже «в курсе» шепотом друг другу рассказывают: «Вчера лейтенант своего оператора метелил так, что аж в роте слышно было»! А с виду вроде и не скажешь. Год лейтенант пальцем никого не трогал, а тут прямо как с цепи сорвался. Видать и его достала островная жизнь!». Вон оператор то, весь в синяках!
Брехня это, не могло быть в роте слышно. Это, наверное, конюх со страху всем разболтал.
Месяца через два, сидим с оператором на станции. Ну что, спрашиваю, не беспокоят тебя больше земляки? Оператор посмеивается: “Да как отрезало! После того случая у нас в расчете просто праздник». Если что, говоришь: «А мне товарищ лейтенант приказал вот во столько на станции быть!». И никто тебя тут не тронет. Всем известно, какой лейтенант у нас, просто «Зверь»!
…....
Вот написал я это все и задумался. А правда, как в роте все узнали, если конюх от меня не в роту, а к себе в хлев рванул? 40 лет прошло, а только сейчас сообразил. Кто в армии самые трепачи? Ну конечно радисты и телефонисты! Могли они узнать? На «Громкой» для передачи «тангенту» нажать надо. Телефон, по которому оператор «воздух» выдает тоже с «тангентой». Хотя постойте, операторы «тангенту» резинкой придавливают чтобы не жать ее постоянно! А на том конце провода, всегда радист с «лопухами» на ушах! Так это что, наш «концерт» кроме конюха и правда вся рота слышала? Вот это да! А если еще подумать, так это получается, что они и до этого были «в курсе». Моего оператора «гоняли» по станции, а они знали и молчали? Ну дела! Вот так начнешь вспоминать, удивительные вещи всплывают!