В обычной жизни я иногда изображаю из себя рафинированного сноба, который питается исключительно духовной пищей. Но в тяжелые времена во мне просыпается осторожный, прижимистый деревенский кулак, живущий по принципам: "все в дом", "запас карман не тянет", "пускай лежит - хлеба не просит".
Этот кулак рыщет по аптекам и со словами: "Есть лекарство? Сколько? Беру все!" скупает таблетки для Ани. Он держит нос по ветру и практически в последний день прихватывает 3 мешка сахара (мало, ох, мало, надо было брать больше): впереди лето - варенья, соленья, пусть лежат. Он зашел рано утром в "Магнит-косметик", узнл, что продавцы меняют ценники, и рванул в другие магазины, чтобы купить по старым ценам еще 2 пачки стирального порошка, 5 бутылок Ферри, мыло и шампуни. По пути прихватил макароны, крупы, чай. А еще кошачий корм, сколько смог унести.
Я с уважением отношусь к этой стороне своей личности и доверяю ей, это генетическая память выживания, которой лучше знать. Но я не позволяю этому кулаку захватить мою личность надолго: поработал и хватит, спасибо, до свидания.
Дальше можно снова думать о высоком, о морали и нравственности, о культуре и искусстве, страдать, переживать, радоваться, восхищаться.
А между тем на веранде в коробках лежат припасы, которые дают мне обманчивое чувство безопасности.
Если серьезно, то, конечно, невозможно запастись всем надолго, даже на пару месяцев не хватит. Экономия тоже весьма сомнительна, так, больше самоуспокоение, самообман. Но дать возможность проявиться инстинкту выживания тоже нужно.