Эндрю Марвелл для своих соотечественников-англичан великий поэт-метафизик. Но вот ведь что интересно: при его жизни его стихи не были никому известны! Ну может быть только самому узкому кругу: читал их своей экономке.
Современники считали его одним из самых образованных и мужественных политиков, а это немало. Но очень уж непопулярными оказались его убеждения. Другие их своевременно поменяли - а он не стал...
Обычная карьера выпускника Кембриджа, знатока латыни, пришлась на очень необычное время: Английская революция!
Скромный клерк, поначалу далёкий от всякой политики, но, разумеется, ревностный пуританин, был приглашён к дочери лорда Фервакса в качестве домашнего учителя:
Должно быть, Мэри Фервакс была отличной ученицей, если лорд остался так доволен учителем. Ведь когда, через несколько лет, Джон Мильтон (поэт, публицист, бессменный секретарь Кромвеля) практически ослеп, именно Фервакс посоветовал ему Марвелла в помощники.
Марвелл не только стал глазами Мильтона - рядом с Мильтоном он сам стал поэтом.
Начал с любовной лирики:
Юная любовь
Ангел мой, иди сюда,
Дай тебя поцеловать:
В наши разные года
Нас не станут ревновать.
Хорошо к летам твоим
Старость пристегнуть шутя;
Без оглядки мы шалим,
Словно нянька и дитя.
Так резва и так юна,
Радость у тебя в крови;
Для греха ты зелена,
Но созрела для любви...
Ты увянешь, может быть,
Не отпраздновав расцвет;
Но умеющим любить
Не страшны угрозы лет.
А вот любопытное стихотворение, которое читать бы и перечитывать всем, кто пытается доказать недоказуемое. А именно - что писатели и поэты беззастенчиво воруют сюжеты и образы у предшественников:
Оправдание плагиата
Как с жителей своей земли
Берут налоги короли
И - хоть их займом называют,
Собрав, своим добром считают,
Таким же образом и тот,
Кто с прозы иль стихов берет
Искусной выдумки налог
Своим творениям во прок
Быть признан должен королем
Писателей в краю родном.
Сто крат к чужому он уму
Взыскательней, чем к своему!..
Но прямой долг и обязанность поэта - писать о том, чему стал свидетелем. Казнь короля... Тиранов убивали и раньше, но это были заговоры, интриги, покушения. А то, что произошло с Карлом Первым, произошло на глазах у всей Европы. Англичане первыми показали миру, что делать с королём, недостойным короны. Но - все видели - не умея управлять, король сумел достойно, по-королевски умереть:
..Но венценосный лицедей
Был тверд в час гибели своей.
Не зря вкруг эшафота
Рукоплескали роты.
На тех мостках он ничего
Не сделал, что могло б его
Унизить — лишь блистали
Глаза острее стали.
Он в гневе не пенял богам,
Что гибнет без вины, и сам,
Как на постель, без страха
Возлег главой на плаху.
И мир увидел наконец,
Что правит меч, а не венец.
Коль власть мечом добыта.
То меч ей и защита.
Оказавшись волею судьбы в верхах, можно просто добросовестно исполнять свои обязанности - и благополучие обеспеченно. Да вот только ни один лидер не бессмертен...
На смерть Оливера Кромвеля.
Его я видел мертвым. Вечный сон
Сковал черты низвергнувшего трон.
Разгладились морщинки возле глаз,
Где нежность он берег не напоказ.
Куда-то подевались мощь и стать,
Он даже не пытался с ложа встать,
Он сморщен был и тронут синевой.
Ну словом, мертвый — это не живой!
О, суета! О, души и умы!
И мир, в котором только гости мы!
Скончался он, но, долг исполнив свой,
Остался выше смерти головой.
В чертах его лица легко прочесть,
Что нет конца и что надежда есть.
Что же теперь должно было произойти со сторонниками Оливера Кромвеля?
Удивительно, но Эндрю Марвелл пережил Реставрацию благополучнее и спокойнее, чем его друг Джон Мильтон. Дело в том, что буквально накануне возвращения короля поэт был избран в парламент - и депутатская неприкосновенность сработала! Более того, Марвелл не собирался спасаться в одиночку - именно его голос оказался решающим, когда решалась судьба Мильтона. Не казнили. Даже отпустили на поруки, решив, что от слепого вреда не будет...
Марвел никогда не отрекался от друзей, не скрывал ни своих убеждений, ни презрения к Его Величеству Карлу Второму. Вплоть до того, что король предложил ему придворную должность и крупную сумму - а депутат не принял ни того, ни другого! Предпочёл остаться в Парламенте: "Я здесь, чтобы служить своим избирателям".
Не потому ли смерть его оказалась столь внезапной и столь "беспричинной"? Нераскрытое убийство?
Но - причуда судьбы! - день смерти члена парламента оказался днём явления поэта широкой публике.
Дело в том, что экономка Марвелла Мэри Палмер поклялась у его гроба, что они были тайно женаты, собрала по сусекам его стихотворения, и впервые опубликовала, гордо подписав книгу: "составитель - миссис Марвелл".
Его стихи, наконец, узнала Англия!
(Ещё о зарубежной литературе здесь - в соответствующем разделе путеводителя по каналу: https://zen.yandex.ru/media/id/5c6e907b6ecf9600c0144a52/putevoditel-po-kanalu-zarubejnaia-literatura-6229d2287c77de3d9cb43b51)