«Колёса стучали — тук-тук, тук-тук.. Выкупленное — целое! — купе, в наступающих сумерках, окутывалось полутенями и тайнами. Я лежала на полке, таращилась в потолок — иногда, отвлекаясь на виды за окнами.. — и думала. Кто ехал в нём?
Затаскивал через неудобный порожец чемоданы, запихивал мелкую поклажу в настенные карманы. Умаявшись — но довольный проделанным — усаживался. Стирал мелкий пот со лба. Говорил спутнице: «Тебе помочь? Сама достанешь?.. Ну ладно..» Глядел - отодвинув накрахмаленную занавеску, со штампом синим на уголке «РЖД» - в широкое окно. Приветствуя всё ещё собственный успех, наблюдал за спешкой пассажиров и тихой тоской провожающих.. Оглядывал стройные фигурки проводниц, в зелёных беретках. Удивлялся количеству багажа и несуразности отдельных предметов. А так же, настойчивости одиноких дам, никак не желающих выпростать из жарких объятий недолюбленных отпускников. Невзрачно радовался — «а я не попался!..» И снова обращался к окольцованной спутнице: «Тебе не холодно? Может окно закроем?.» Кивал — «не надо.. хорошо!» — и опять радовался. «Она у меня — такая!..»
Тронувшись — вместе с составом, однако, не умом — распаковывал дорожную сумку с харчем. Вынимал пакеты с пирожками вокзальными — «горячие ещё..» Куру-гриль, по дороге купленную вместе с кипой лавашей, в киоске. «Куры огненные!» Бутылочку минеральной и лимонад, для неё. Прикидывал — всё ли? Обратно лез в суму и выуживал бумажные салфетки. Она так не любит липких рук!
Закрывал глаза, приваливался натруженной плотной спиной к жёсткой стенке вагона. И погружался в марево воспоминаний. Летний поздний месяц. Ему — двадцать. Ей — соответственно — девятнадцать. Они юны и счастливы, just married — как теперь говорят. Было ли это или ему привиделось? Счастье без меры и столько надежд! Впереди..
Меня трогают за предплечье — осторожно, надеясь не разбудить, но всё же.. «Будем чай пить?» — спрашивают тихонько. Зачем, ведь мы одни в купе! Продираю глаза — заспалась. Озираю путь, сквозь чисто вымытые стёкла — степь, с «пролесками» камышей; одинокие каменные одноэтажные хуторские дома; коза пасётся; мальчишки на велосипедах гоняют.. Как хорошо! Господи!..
«Будем..» — подымаюсь, тянусь членами. И спрашиваю: «Скажи, ты всегда меня любил? Или только первые годы..» Он вскидывает брови, щурит голубые глаза, смеётся: «А тебя можно любить «не всегда»?..»