В послевоенные годы среди ребят была очень популярна книга "Васек Трубачев и его товарищи". И понятно, что, когда все ребята получали свои клички, то за мной закрепилось имя героя этой книги, которым я втайне гордился.
Переезд в Псков
для моих родителей (отец демобилизовался из армии) был возвращением на малую родину, так как здесь до войны жили родственники, и сам он начинал военную службу в Пскове под началом маршала Рокоссовского. После ареста маршала его семья переехала на Детскую улицу в соседний деревянный дом.
... На улице Некрасова рядом со зданием краеведческого музея жили две мои тети и дядя. Поэтому мне часто приходилось ходить через Романиху: лестницы тогда не было, и приходилось взбираться на гору. С одной стороны стояли два огромных дома – Палаты Меншиковых, в которых ютилось множество семей.
Слева оставался дом купца Карамышева (его имя носит станция и поселок на Порховской дороге), в котором размещалось в начале 50-х годов отделение милиции.
Одним из развлечений ребят с Детской улицы
было бросить горящую кинопленку в жестяной банке в подъезд здания Карамышева, то есть отделения милиции. И через щели в заборе наблюдать, как по мере наполнения здания дымом, милиционеры выскакивали в разные стороны в поисках преступников. После переезда милиции на Комиссаровский переулок здание использовалось под жилье.
В доме Карамышева одно время жил Л. А. Творогов. Ребята знали, что это музейный работник, просидевший немалый срок в лагерях. И это вызывало к нему большой интерес у жителей Детской улицы. По Детской улице он часто гулял со своими двумя собачками, на шее у него висел транзистор (тогда это была большая редкость). И неистово ревела эстрадная музыка. По эти звукам можно было судить о приближении Творогова по улице.
Однажды в доме Карамышева
появился новый жилец. Это был странный человек. Невысокого роста, с заметным брюшком и лысиной. Одетый всегда в черный смокинг с бабочкой на шее он резко выделялся из толпы псковичей, особенно среди пожилых. Это было время, когда вся страна боролась с "тлетворным влиянием Запада" и главными носителями этого влияния – "стилягами".
Говорили, что при немцах он был бургомистром Пскова и после войны за это сидел в лагере. После он уехал в Англию и потом попросился на родину в Псков. Окружавший его ореол "человека оттуда" придавал ему какую-то притягательность. Самые модные ребята города – "стиляги" постоянно окружали его. С пачкой западных журналов в руке прогуливался вдоль Летнего сада
или ресторана "Аврора". Говорили, что он и умер за столиком этого единственного тогда ресторана в Пскове.
Среди целого ансамбля купеческих палат
общее внимание привлекало одно здание в самом конце Романихи, перед выходом к улице Некрасова.
Здание имело как бы два яруса и отдельный терем наверху. Меня этот дом привлекал своим каким-то игрушечным видом, особенно рядом с Поганкиными палатами и другими известными псковскими массивными купеческими палатами. Тогда на экранах города прошел фильм "Белоснежка и семь гномов". И мне казалось, что вот-вот на изящном крылечке этого дома покажется Белоснежка и ее симпатичные гномики.
И только недавно я понял,
что детское наитие не так уж было далеко от истины. В Пскове этот дом известен под именем дома Марины Мнишек. Так пишет главный непререкаемый авторитет псковских краеведов – Н. Ф. Окулич-Казарин. И он же утверждает, что Марина Мнишек никогда не была в Пскове.
Однако известно, что Псков был подарен ей в качестве удела самозванцем Лжедмитрием I. Известно, что сам самозванец скрывался некоторое время в Крыпецком монастыре. Следовательно, хорошо знал Псков и ближние псковские монастыри.
На Руси же нередко жилища строились "под хозяина", при этом учитывался не только вкус, но и рост, особенности фигуры. Известно, что в Елеазаровском монастыре для архимандрита Гавриила, учитывая его необыкновенную тучность, была построена специальная домовая церковь.
Недавно, перечитывая академика Д. С. Лихачева, я встретил у него замечание о том, что Марина Мнишек была настолько маленького роста, что для нее в Успенском соборе в Московском Кремле приготовили специальную скамеечку, чтобы она могла дотянуться до иконы. Невысокого роста был и сам самозванец. В свете этих рассуждений так ли уж очевидно, что народная молва связала столь безосновательно этот дом с именем польской авантюристки?
Мы с семьей жили в доме №6 по Детской улице
(говорят, что прежде этот деревянный одноэтажный дом с мезонином принадлежал управляющему электростанцией, эмигрировавшему после революции во Францию).
Окна нашей квартиры выходили на здание Епархиального училища (до войны здесь размещалась воинская часть), и после войны осталась большая коробка, внутри которой было построено множество землянок, и это был какой-то другой мир.
Там жили какие-то люди-тени, их никто не знал в лицо, по ночам из развалин доносились странные звуки: может быть, это ворковали голуби. Все это производило на нас жутковатое впечатление, и мы крайне редко заходили туда.
Но вот все изменилось: мы узнали, что в этом здании должен разместиться военный штаб, и появилось много строительных машин, военных людей. Началась большая стройка на Детской улице.
А улица жила своей жизнью:
мальчики гоняли голубей, ходили в школу. Тогда началось повальное увлечение – собирать древности. Не последнюю роль в этом увлечении сыграл Л. А. Творогов, проходивший по нашей улице и очень внимательно смотревший, как мальчишки удили рыбу и при этом часто находили древние вещи: монеты, крестики, медные складни и прочую мелочь.
За эти все находки щедро вознаграждали в псковском музее. Многие мальчишки в то время не расставались с лопатами, искали клады и, как ни странно, находили то старинные монеты, то необычные стеклянные бутылки.
Однажды нашли целый ящик глиняных бутылок, как оказалось, со знаменитым "Рижским бальзамом".
Правда, не тронули ни одной: говорили, что немцы отравили все перед уходом. И мы просто вылили черную маслянистую жидкость на землю.
Начало здесь
Воспоминания краеведа Василия Михайловича Мусийчука подготовил к печати Михаил Медников
Если покажется интересным, отметьте, поделитесь с друзьями ). Можно подписаться на канал. И подскажите, если что окажется не так или о чём еще надо будет написать. Спасибо.