Законы физики вроде бы далеки от литературы, но законы сохранения, которые в своей области выполняются всегда и при всех условиях (например, законы сохранения энергии, импульса, момента импульса, массы, электрического заряда), порой прихватывают и «смежные» сферы. В литературе такое, оказывается, тоже случается. Своё первое стихотворение, обращённое к Олениной («Вы избалованы природой…»), Пушкин, судя по всему, по какой-то причине Анне Алексеевне не передал. Хотя изначально шесть строк задумывал преподнести ей в качестве поэтического подарка ко дню рождения. Однако что-то в пушкинских планах поменялось.
А спустя несколько месяцев то, что предназначалось петербургской возлюбленной, автор переадресовывает своей московской подруге. У одной барышни убыло, у другой прибыло. Пушкин к тому же для новой пассии ещё и продолжил мадригал, увеличив его до двадцати строк. Меньше чем через год он его напечатал. Начиналось оно тем же стихом «Вы избалованы природой...». При публикации было озаглавлено: «В альбом (Е. Н. У.... вой)». Поэт не скрывал, что обращено стихотворение к Екатерине Николаевне Ушаковой.
С сёстрами Ушаковыми (черноволосой и черноокой Елизаветой и прелестной блондинкой Екатериной, грациозными и насмешливыми певуньями, «сёстрами-сиренами») Пушкин познакомился на бале в Дворянском собрании. А вскоре общий их знакомый, как оказалось, дальний родственник Ушаковых, Сергей Александрович Соболевский, без особых церемоний привёз своего друга-приятеля в их уютный двухэтажный особняк на Средней Пресне, на улице Заморёнова (дом не сохранился). В то время это была окраина Москвы.
Там ангельский дуэт сестёр: сопрано — у Екатерины, контральто — у Елизаветы, Пушкин впоследствии мог слышать не раз. Как можно прочитать у В. Вересаева, отношения Пушкина с сёстрами Ушаковыми были «весело-беззаботными и светло-интимными». Но ухаживать он стал за старшей, 17-летней Екатериной. Со слов пушкиноведа П.И. Бартенева, она была в полном смысле красавицей «с пепельными волосами, тёмно-голубыми глазами, роста среднего, густые косы нависли до колен, выражение лица очень умное. Она любила заниматься литературою».
«Меньшая очень хорошенькая, а старшая чрезвычайно интересует меня, потому что, по-видимому, наш знаменитый Пушкин намерен вручить ей судьбу своей жизни, ибо уже положил своё оружие у ног её, т. е., сказать просто, влюблён в неё. Это общая молва, а глас народа — глас Божий. <…> В их доме всё напоминает о Пушкине: на столе найдёте его сочинения, между нотами «Чёрную шаль» и «Цыганскую песню», на фортепианах его «Талисман», в альбоме — несколько листочков картин, стихов и карикатур, а на языке беспрестанно вертится имя Пушкина», — отметила писательница Е.С. Телепнева в 1827 году в своём эпистолярном дневнике (был некогда такой жанр в литературе, «письма-корреспонденции» которого адресовались непосредственно издательству).
Кажется, тогда выпала белая полоса для Пушкина. Кто из них двоих влюбился первым, а кто ответил взаимностью — для нас нет никакой разницы. Пушкин появлялся в доме Ушаковых чуть ли не всякий день, в иные дни по два-три раза. Они читали стихи, слушали музыку, дурачились, иногда отправлялись прокатиться верхом (район пресненских прудов позволял совершать почти что сельские прогулки), девичьи альбомы Екатерины и Елизаветы заполнялись многочисленными карикатурами и стихами. Во мнении москвичей Пушкин только и занимался, что Ушаковой: на балах, на гуляньях он был возле неё, он говорил только с нею, а если случалось, что её рядом не оказывалось, то Пушкин сидел где-нибудь в углу, потухший, и ничто уж не в силах было развлечь его.
Московская молва даже не сватала, а решительно утверждала, что «русский гений уже давно сложил к ногам красавицы с пепельными косами до колен своё сердце и до свадьбы ждать остаётся совсем немного». Ещё бы, в апреле он адресует ей строки:
Я очарован, я горю
И содрогаюсь пред тобою…
Их отношения настолько замечательны, что под этим посланием «Когда бывало в старину» её рукой сделано примечание:
«Стихи, писанные Сашей Пушкиным в дни оны, в 1827 году, когда Пресненское поле ещё забор не заграждал. К. Ушакова».
«Саша» и «Катя» — казалось бы, счастливая пара и счастливая пора. Но сделать решающий шаг Пушкин опять не находит в себе сил. 16 мая 1827 года он вписал в альбом Екатерины стихотворение «В отдалении от вас…». Как оказалось, накануне отъезда в Петербург. При этом ни объяснения, ни ссоры, ни разрыва. Словно невеста, сбежавшая с венчания.
Через неделю, придя в себя, Ушакова отправит полное горечи письмо брату Ивану:
«Нет, Jean, нет!
«Она исчезла, жизни сладость;
Я знала всё, я знала радость…»
Он уехал в Петербург, может быть, он забудет меня, но нет, нет, будем лелеять надежду, он вернётся, он вернётся, безусловно! Держу пари, читая эти строки, ты подумаешь, что твоя дорогая сестра лишилась рассудка; в этом есть доля правды, но утешься: это ненадолго, всё со временем проходит, а разлука — самое сильное лекарство от причинённого любовью зла... Город почти пустынен, ужасная тоска (любимые слова Пушкина). Прощай, дорогой брат, надеюсь получить от тебя такое же длинное письмо. В ожидании этого удовольствия остаюсь навсегда преданная тебе, послушная, ленивая, безумная и любящая Катичка, называемая кое-кем Ангел».
Уважаемые читатели, если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал. Буду признателен за комментарии.
И читайте мои предыдущие эссе о жизни Пушкина (1 — 35) повествования «Как наше сердце своенравно!» Нажав на выделенные ниже названия статей, можно прочитать:
Эссе 31. Понятие «красивая женщина» в пушкинскую пору — понятие более чем условное
Эссе 30. Сначала Пушкин решил жениться, потом решил влюбиться