Николай Степанович с 41-го года работал в геологической партии, которая была организована на базе Ленской полярной экспедиции и укомплектована рабочими и специалистами, получившими «бронь». Серафима Ильинична - его жена, работала в школе учительницей. Приехав из Алтайского края вслед за геологической партией, вслед за мужем, она успела завести небольшое хозяйство: с десяток кур и козу. Даже сколотили небольшой парник, в котором выращивали овощи. По меркам военных лет они были «богаты». Прожив в браке пять лет - детей так и не нажили.
Серафима ждала мужа из экспедиции. Каждый день «подбивала» квашню, чтобы побаловать любимого пирогами. Уроки закончились, увидев к вечеру из окна школы первые обозы с геологами, поспешила домой. Завела тесто, затопила печь, а Николая всё не было. Наконец во дворе послышалось радостное повизгивание собаки, почуявшей хозяина и следом рычание и лай. Сима прислушалась, напряглась:
- Чужие?
Но заскрипели высокие ворота, послышалось фырчанье коня. Серафима выбежала на крыльцо.
– Коленька! Родной! Наконец-то!
Николай выгружал из телеги вещи, мешок муки, полученный на продовольственном складе экспедиции – премия за ударный труд.
Хотел взять щенка и «познакомить» со старой лайкой, радостно виляющей хвостом, но мальчик крепко прижимал его к себе. Так и занес неразлучных «новоселов» в дом.
– Принимай жена гостей!
Сима не удивилась, Николай, требовательный и суровый в работе был добрым человеком. Охотничью лайку он подобрали выходил прошлой зимой. По всей видимости, в лесу разыгралась трагедия, собака почти замёрзла, была сильно поранена, глаз был выдран когтями. Тайга – так назвали собаку, преданно охраняла хозяйку.
На плите грелся чан с водой. Прежде чем отмыть мальчика пришлось побрить наголо. Малыш не сопротивлялся, ничего не понимая из речей своих благодетелей, но чувствовал добрую интонацию, не несущую опасности. Впервые за много дней: чистый, сытый, одетый в огромную тёплую нательную рубаху, которая была ему до пят, ребёнок уснул на кровати. На половике возле кровати, рядом с маленьким хозяином, положив мордочку на лапки притулился Бэй, похожий на маленького белого медвежонка. Серафима слышала от соседки, работающей в порту, о несчастном китайчонке, и поняла, что это именно тот ребёнок. Супруги поняли друг друга без слов – Ксиаобо остался в семье.
Вечерами женщина шила из купленного отреза сатина одежду для мальчугана. Муж купил новенькую фланелевую рубашку. Старик-якут, работающий сторожем на базе геологической партии, сшил отличные унты. Мальчишка стал привыкать к русской речи, понимать значение слов, пытался повторять, коверкая слова. Ему нравилось повторять имя своего спасителя, вот только «Николай» - было для него сложно, получалось - «Нигулаа». Вдруг мальчик указал на себя и произнес - «Нигулаа». Серафима засмеялась и ласково погладила Ксиаобо по бритой голове.
– Ну что ж, будет у нас ещё один Коленька! Николай Николаевич!
Сима всю нерастраченную материнскую любовь отдавала, так неожиданно обретенному сыну. Ксиаобо быстро учился. Играя с местной детворой, запоминал слова. Серафима брала мальчика в школу, садила за заднюю парту. Коля - так теперь звали мальчика, внимательно слушал урок и рисовал. Рисовал животных, ледоход на Лене, загадочные, никому не ведомые в тех краях пагоды (даосский храм). В школе учились и дети якутов, потому на молчаливого Коленьку особо не обращали внимания. Только на переменках дети с интересом рассматривали рисунки. Геологический отряд готовился к новой летней экспедиции и иногда Николай Степанович брал Колю в мастерские. Мальчик любил играть в столярной мастерской, наблюдать, как из под рубанка появляются завитки «волшебной» стружки - похожие на перья сказочной птицы, завораживающе, пахнущие древесиной. За год Ксиаобо стал сносно говорить на русском с характерным акцентом.
На китайском языке мальчишка разговаривал только с Бэйем. Он часами возился с псом, казалось, что тот понимает его с полуслова, не сводя умных глаз со своего маленького хозяина и смешно наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.
Николай навсегда запомнил, как немногословный малыш, догоняя его, отправившегося на реку за льдом, который складировали под навесом, как запас воды, кричал:
- Тятя, тятя, я с тобой!
Так Серафима и Николай стали «мамой» и «тятей».
За год мальчик вырос и окреп, да так, что пришлось Серафиме вновь приниматься за шитьё. Супруги не раз задавались вопросом – сколько же ему лет? Решили, что осенью сын пойдёт в первый класс. Записали в документы свою фамилию, предполагаемый год рождения и дата – день появления Коленьки в их жизни. Это и впрямь было второе рождение!
Продолжение следует...