Повествование - фэнтази на военно-морскую тему с детективным уклоном (самиздат, автор неизвестен (возможно-С.Соколов), много букв). Продолжаем публиковать по просьбе читателей канала.
Танцы с огнем
ГЛАВА 14-1
Литана, резиденция имперской секретной службы. 67 Лета.
Эйтари Хайн выглядела лет на 30 и не была писаной красавицей. Коренастая, с заметной склонностью к полноте и квадратным лицом, она напоминала скорее фермершу, чем леди, но, когда было нужно, могла дать сто очков форы любой утонченной светской львице. Хотя, если надо, могла выглядеть и вести себя как фермерша. Могла быть мрачной, серьезной, лукавой – словом, такой, как требовали обстоятельства. У нее было столько личин, что Спиро Арген не взялся бы судить, какая из них настоящая, да и есть ли таковая вообще. В частной беседе с ним Хайн, как обычно, натянула на себя маску циничной стервы. Кажется, это была ее любимая личина.
– Так ты говоришь, что раскусила Тейнара Девелана? – спросил он. – Так скоро?
– Угу, и теперь я на тебя зла, Спиро, – заявила Хайн. – Ты меня ужасно разочаровал.
– В самом деле?
– Увы. Правда оказалась банальной донельзя. Конечно, обычно так оно и бывает, вот за что я и ненавижу эту жалкую жизнь. В детективных романах загадки гораздо интереснее. А тут… – она прищелкнула языком. – Было достаточно копнуть поглубже, и все стало донельзя понятно, просто и скучно.
– Неужели? – подстегнул Спиро. Эйтари обожала быть в центре внимания, и могла вести такие разговоры долго. – Итак?
– Начнем с твоего Непоседы. Наши люди порылись в архивах, и нашли его быстро. Терин Даргио, по прозвищу Непоседа – мелкая сошка. Скупщик краденого, шулер, но в настоящее время отбывает срок за убийство. Через год должен выйти на свободу.
– И кого он убил?
– Некоего господина Вернона Саго. Якобы между ними вышла ссора из‑за карточного долга, закончившаяся бурным выяснением отношений. Саго схватился за нож, Даргио выстрелил в него из револьвера, в результате первый отправился на кладбище, второй – в тюремную камеру. На 5 лет.
– Пять лет? – повторил Спиро Арген. – Не слишком ли мягкий приговор за убийство?
– Он явился с повинной, это сочли смягчающим обстоятельством. Плюс, в убийстве был явный элемент самообороны, так что судья проявил снисходительность. К слову, я заодно проверила и личность жертвы. Вернон Саго был мошенником и профессиональным ловеласом, специализирующимся на богатых дамочках. Улавливаешь связь?
– Пока нет, но не сомневаюсь, что тебе доставит удовольствие меня просветить. Посему жду в тягостном нетерпении.
– О, Спиро, ты воистину галантнейший из мужчин. Итак, пока мои ребята рылись в бумагах в полицейских архивах, я сама отправилась в дом господина Девелана порасспросить о событиях четырехлетней давности. Мне повезло: их горничная служит в доме уже шесть лет. А когда встречаются две бабы, и одна болтлива, а другая любопытна… ну, ты сам понимаешь, что бывает. В общем, милейшая Аделио поведала мне, что как раз года 4 назад госпожа Девелан за спиной у мужа закрутила страстный роман с неотразимым черноусым кавалером. Который, по описанию, просто‑таки невероятно похож на трагически погибшего Вернона Саго. И еще одна мелочь, так сказать, последний штрих. Отец гулящей женушки, богатенький судовладелец, был одним из почетных посетителей клуба «Золотое перо Феникса», которым владел Юрген нар Кааринт. Я надеюсь, теперь ты просвещен достаточно?
Спиро ухмыльнулся: – Куда уж больше. Девелан застал жену с любовником и схватился за пистолет, а потом тесть с помощью Барона замял дело. Свалили все на этого Непоседу, а тому, видимо, приплатили за отсидку. Пять лет в тюрьме – невелика трагедия для жулика, если на свободу он выйдет богатым человеком. Ну, а нар Кааринт таким образом подцепил на крючок секретаря прайм‑канселиора.
– Вот видишь, – притворно вздохнула Эйнари. – Я не напрасно говорю, что вся эта жизнь до невозможности уныла и примитивна. Всегда ищи самое вульгарное объяснение, оно и будет верным. Если бы неподражаемый Арнон Коллес расследовал подобные дела, книги Семетуса Сантариса никто бы не покупал. Вся эта история всплыла бы 4 года назад, если бы толстый, ленивый и тупой полицейский инспектор, который вел дело, был бы хоть немного в том заинтересован. Ему, надо думать, тоже дали на лапу, чтобы не копал глубоко. Вот и все, что я узнала. Надеюсь, ты удовлетворен и отстанешь от меня, потому как все это дело вызывает у меня только тоску.
– Ты воистину неповторима, Эйнари, – восхитился Спиро. – Без тебя я бы пропал.
– Без меня пропал бы не только ты, – рассмеялась женщина. – Без меня перестала бы существовать вся наша секретная служба, и Империя рухнула бы.
– Не сомневаюсь.
– И что теперь будешь делать?
– Разумеется, отправлюсь в тюрьму. Поговорю с Непоседой.
Четыре часа спустя.
Непоседа Даргио оказался коротышкой с редкими волосами, большим носом и тяжелой челюстью. Довершал картину шрам от резаной раны на левом виске. Словом, мелкий бандит во всей красе. Угловатая физиономия интеллектом не блистала. На собеседника Непоседа смотрел неприязненно и настороженно. Спиро Арген подождал, пока за охранником закроется дверь.
– Ты кто такой, пижон? – крайне нелюбезным тоном осведомился Непоседа. – Я тебя не знаю.
– А тебе и не надо меня знать, – равнодушно бросил Спиро. – Да и я с тобой время зря терять не собираюсь. Все, что мне нужно – признание.
– В чем? – Даргио недоуменно уставился на него. – Я уже признался. Я, вообще‑то, в тюрьме, если ты еще не заметил.
– Ты не понял, мне не нужно от тебя признание вины. Мне нужно признание в невиновности, – Спиро заметил, как слегка расширились глаза собеседника. Значит, Эйтари не ошиблась.
– О чем ты? – спросил тот.
– Ты не убивал Саго, я знаю. Тебя заставили взять вину на себя. Обещали мягкий приговор и деньги, чтобы ты выгородил убийцу. Скажешь, я не прав?
Непоседа нервно дернул головой, сжал кулаки: – Ты несешь какую‑то хрень, безымянный, – огрызнулся он.
– Да нежели? Даргио, я же сказал, я не собираюсь тратить на тебя время. Барон мертв, он тебе не заплатит, а защищать не стал бы и при жизни, – снова Непоседа моргнул, выдав удивление. Лжец из него был так себе. – Поэтому вот твой выбор: или ты все рассказываешь как есть, досиживаешь свой год и идешь на все четыре стороны с задатком, если тебе его давали, или же я устрою так, чтобы тебе накинули лет этак 20 и отправили в самую поганую дыру для отпетых насильников и убийц, какая только есть в Империи. И выйдешь ты оттуда не раньше, чем скажешь то, что мне нужно. Поверишь на слово, что я могу это сделать, или предпочтешь убедиться? Времени на размышления тебе – одна минута. И часы тикают.
– Ладно, ладно! – Непоседа вытянул руки перед собой. – Зачем так сразу? Я тебя понял.
– Рад за твои мыслительные способности. И твой ответ?
– А что я тебе скажу? Ты сам знаешь больше меня. Четыре года назад меня призвал Барон. Юрген нар Кааринт. Я ему задолжал по‑крупному, вот он и предложил списать долг таким образом. Кто‑то пристрелил Саго, и я должен был взять убийство на себя. Барон обещал смягчение приговора, простить долг, ну, и подкинуть немного денег, когда выйду на свободу. А я был не в таком положении, чтобы торговаться.
– Прежде ты знал Вернона Саго?
– Так, немного. Любитель скучающих богатых дамочек, а особенно – их денег. Я так и думал, что однажды его за это прикончат.
– А кто убийца, знаешь?
– Понятия не имею. Когда меня привезли на место, Саго уже был там… в смысле, его труп. С простреленным брюхом. И револьвер там же. Мне объяснили, что я должен говорить, заставили полапать там карты да стаканы с бутылкой. Чтобы отпечатки остались. Дескать, перекинулись в картишки, повздорили, слово за слово, вот так оно все и вышло. И все. Я ни о чем не спрашивал. Не мое это дело, и Барону вообще вопросы задавать было не принято. А что, эту жирную сволочь правда грохнули?
– Чистая правда. Можешь забыть про него, как про кошмарный сон. И про меня тоже, как только напишешь признание. Напишешь в точности так, как я тебе продиктую. Слово в слово. Ясно?
– Куда ж яснее… Слушай, я не хочу связываться с этим. Не знаю, в какие игры ты играешь, и знать не хочу. Лучше бы я тихо отсидел этот сраный год, да и вышел на свободу. Хрен с ними, с деньгами, хоть цел буду.
– Не трясись, я ход этой бумаге не дам. Сохраню на память.
– Да? На кой тебе это?
– Непоседа, знаешь, что общего у меня с Бароном? Не надо задавать мне вопросы.
Кинто. 68 Лета.
Иджиме вышла на балкон, где и застала Кейдзи. Брат, заложив руки за спину, любовался закатом. Картина была великолепная: склон, сбегающий к самому морю, волны, бьющиеся о берег, и сияющее живым пламенем небо. Вдали, у самого горизонта, видна была крошечная точка – корабль, то ли уходящий в море, то ли возвращающийся домой. Физиономия у Кейдзи была задумчивая и мечтательная, но Иджиме беспощадно разрушила идиллию, приблизившись и шумно хлопнув его по плечу. Братец охнул, дернулся и посмотрел на нее с таким испугом и растерянностью, что девушка не удержалась от смешка: – Где ты был, братишка? Кажется, не здесь.
– Да я просто задумался, – проворчал он. – Тебе никогда не говорили, что нельзя так подкрадываться к людям?
– Нет, не говорили. А вот тебя в «Риосен» учили, что летчик‑истребитель всегда должен следить за тем, что у него за спиной. Учили, я точно знаю, мне втолковывали то же самое, – Иджиме изобразила мрачную мину, пародируя незабвенную «Госпожу Глыбу» Мако, и прогудела густым басом. – «Это должно стать для вас рефлексом! Всегда вертите башкой и смотрите во все стороны одновременно. Не выработаете в себе такую привычку, можете прямо сейчас брать лопаты и идти рыть себе могилы». Вот так. Попробуй‑ка застать врасплох меня, э?
– Ай! – Кейдзи отмахнулся. – Я не боюсь дженгцев, восточников, ксаль‑риумцев и самих демонов, но с тобой, сестренка, и не подумал бы тягаться.
– Ну‑ну, – ухмыльнулась Иджиме. – Что, вещи уже собрал?
– Да, конечно. Завтра… – Кейдзи вздохнул. – Хотелось бы мне провести дома больше времени, а тебе?
– Пожалуй, – согласилась девушка. – Но сие не от нас зависит.
Иджиме говорила искренне, не хотелось покидать дом так быстро. Она на самом деле скучала. Что ж, наверное, это естественно? Да и все прошло лучше, чем она побаивалась. Мать была, конечно, недовольна тем, что они побывали в Тэй Анге и, тем более что воевали там, но она старательно избегала разговоров на эту тему. За все эти дни они не спорили… ну, почти не спорили. Между ними оставалось некое напряжение, но потом и оно пошло на спад. Жаль, краткая увольнительная подошла к концу, настало время возвращаться. Как и ожидала Иджиме – обратно на Айто, и матушку это явно устраивало больше, чем Тэй Анг, но кое о чем она не знала, конечно. А Иджиме и Кейдзи не могли сказать, они по‑прежнему были связаны обязательством о неразглашении. Завтра утром они покинут дом и вернутся на «Аранами». Иджиме попыталась представить себе исполненные зависти лица прочих пилотов, не покидавших Айто, когда она и другие появятся на острове. Странно, это не показалось ей таким уж приятным. Поделись она такими мыслями с матерью, та наверняка сказала бы: «А чему завидовать?» Говоря начистоту, Иджиме не знала, что она могла бы ответить, потому и держала свои мысли при себе.
Кейдзи вернулся к созерцанию океана. Иджиме присоединилась к нему, встала по его левое плечо и с нарочитым интересом уставилась вдаль: – Ну и что ты там увидел? Никак, самого Бога‑Дракона в небесах?
– Я просто смотрю на тот корабль, – Кейдзи вытянул руку, указывая на почти неразличимое пятнышко далеко‑далеко. – Мы вроде него. Странствуем, ненадолго возвращаемся в порт, но потом снова уходим в море, и так до бесконечности.
– Ну, если уж ты так рассуждаешь, правильнее было сказать: пока не потонем или не отправимся на переплавку, – фыркнула Иджиме. – Нет ничего вечного, братец.
– Да… вижу, твой вечный цинизм при тебе. Тетушка Ниора тобою бы гордилась, вы с ней одного поля ягодки.
– Благодарю, Кейдзи, – почти серьезно ответила Иджиме. – Это самый приятный комплимент, какой ты мне когда‑либо делал.
– Не сомневаюсь. Нет, правда, разве не важно, чтобы у тебя был дом, куда ты можешь возвращаться?
Иджиме хохотнула, скрывая растерянность. Вопрос застал ее врасплох и, надо признать, несколько смутил. Что она могла ответить? У тетушки Ниоры дома нет, и возвращаться ей некуда, но не похоже, чтобы она сильно переживала из‑за этого. А братец сам подметил: у них есть что‑то общее, и Иджиме гордилась бы, если бы ей удалось стать такой же, как Ниора, и все же… «Вот зараза , – подумала она, внезапно ощутив досаду и злость, непонятно на кого и непонятно из‑за чего. – Нет, сшибать с небес свободников много проще, чем размышлять над подобными вопросами ».
– Но чтобы возвращаться, нужно сначала уйти, Кейдзи, – заметила она. – Корабль, который все время стоит в порту – не корабль, верно? И заржавеет он так же, как и тот, который ходит по морям. Нет, даже быстрее.
– Угу, – кивнул Кейдзи почти с обидой. – Ты, правда, в своем репертуаре, сестра.
– Я – да, – отозвалась Иджиме. – А вот ты – нет. Прости, Кейдзи, никогда не замечала за тобой склонности любоваться закатами и рассуждать на философские темы. И делаю из этого вывод, что с тобой что‑то случилось. Осталось только выяснить – что? Не поможешь мне в этом?
– Нет, – заявил Кейдзи. – Обойдешься.
– Ой, прекрати. Ты даже назвал меня «сестра». Не по имени, не «сестренка» или «сестрица» и не «забияка», а «сестра». Ха! Да это слово я слышу от тебя впервые в жизни! С тобой точно что‑то неладно, брат . Ну же, – она добавила в голос капризно‑просительных ноток, – не мучай меня неизвестностью, Кейдзи, поделись, что с тобой случилось? В конце концов, с кем, если не со мной, ведь меня ты знаешь дольше, чем кого бы то ни было. Мы с тобой вроде как успели познакомиться еще до того, как родились на свет.
– Угу, – скептически отозвался Кейдзи. – Ну, нет, сестренка , твоя жилетка – последняя, в которую я стал бы плакаться.
– Ха! Значит, что‑то все‑таки случилось! – Иджиме с хищной усмешкой ткнула в него пальцем. – Ну и ладно, обойдусь без твоих трагических секретов. Стой здесь, таращась на закат, и дуйся на весь мир, а я пойду собирать вещи.
– Эй, погоди, – Кейдзи положил ладонь ей на плечо. – Я не хотел тебя обидеть.
– Успокойся, – отмахнулась она, – я и не обижена. Я сама прекрасно знаю свой характер, так что нечего смотреть на меня такими виноватыми глазами. Вот из‑за этого я чувствую себя не в своей тарелке.
– Ладно, ладно, – примирительно проговорил он. – Я скажу, но это останется только между нами, договорились?
– Ничего не обещаю, братец, – хмыкнула девушка.
– Ох… характер у тебя, сестренка, и правда… Ладно. В общем, – Кейдзи вздохнул и выпалил, – дело в Ханако.
– О, нет! – Иджиме возвела взор к небесам. – Неужели она предложила тебе остаться друзьями?
– Вроде того, – брат пожал плечами. – Она очень виновата передо мной и сожалеет, но она нашла свое истинное счастье… дальше можно не продолжать?
– Да уж, я догадалась. И как зовут это «счастье»?
– Ямагути. Он сын зубного врача и сам учится на доктора.
– У‑у… – протянула Иджиме. – Значит, это серьезно. Но она сглупила.
– Ну, почему? – Кейдзи вздохнул. – Наверное, я это заслужил. Я тоже знаю собственный характер, Иджиме.
– Да, но она могла бы выйти замуж если не за тебя, то за твои денежки, брат. А тут… какой‑то недоучившийся докторишка. Фи!
– Ты – уникальная язва, Иджиме.
– Но ведь язвить лучше, чем страдать, правда? И потом, я действительно не одобряю ее выбор.
– Ты же знаешь, Ханако никогда не было дела до богатства, – проворчал Кейдзи.
Это правда, невеста Кейдзи была удивительно наивной особой. На самом деле, Иджиме сомневалась, что Ханако вообще догадывалась о его приключениях, а тех, конечно, было немало. Братец воистину огреб то, на что нарывался, и все равно, как ни удивительно, сейчас Иджиме сочувствовала ему.
– Ладно, о чем тут говорить, – он махнул рукой. – Мы не видимся по полгода, обмениваемся письмами, потом встречаемся на несколько дней, потом я снова уезжаю, и в обозримом будущем ничего бы не изменилось. Не странно, что она нашла кого‑то еще, странно, что это не случилось раньше.
– Угу, – согласился Иджиме. – Пожалуй.
– Э? – Кейдзи пристально взглянул на нее. – Теперь уже ты выглядишь задумчивой. Что, неужели у тебя тоже?..
– У меня? Ничего подобного.
– Ну, нет, я тебе не верю. Ты же встречалась с Кейтаро на Дженге, и выглядела вполне довольной жизнью. Что теперь между вами?
– Теперь? Теперь между нами около 5000 миль, а в остальном все прекрасно.
– О…
– Ай, ладно, – Иджиме посмотрела на океан, пытаясь увидеть корабль, но тот уже пропал на горизонте. – Все нормально, просто… Ну, я вдруг подумала, может, матушка не так уж не права? Может, море и небо – не главное в жизни? Что ты думаешь, Кейдзи?
Братец натянуто улыбнулся.
– Я думаю, что ты меня разыгрываешь, – заявил он, пристально глядя ей в лицо. – Хм… ну, конечно. Точно, шутишь. Давай уж, признавайся, сестренка, меня не проведешь!
– Ладно! – Иджиме рассмеялась. – Конечно, разыгрываю. А ты поверил?
– Что? Я‑то? Ну, уж нет!
– Поверил! Я же вижу, что поверил, можешь не притворяться!
– Ну… допустим, поверил. Но всего на секунду! А что, ты – всего на секунду – не говорила искренне?
– Эту тайну я унесу с собой в могилу, – Иджиме хлопнула его по плечу. – Ладно, нечего тут стоят. Солнце уже зашло, а завтра нам вылетать. Осталось немного времени, и я предпочту не тратить его, стоя на балконе. Пойдем, братец, в конце концов, что бы ни случилось, мы‑то друг у друга всегда останемся…
..Обстановка накаляется, но военно-морской компонент уступил мест детективному. Новые действующие лица, сюжетные линии развиваются параллельно. Но ситуация не стала проще и безопаснее, все развивается. Посмотрим что будет дальше. Продолжение не заставит себя долго ждать...