Продолжение серии публикаций о Грабаре. Все части тут https://dzen.ru/suite/0ed8ad5d-2b34-4d54-ba41-4e247de484f2
Это самый яркий творческий и судьбоносный период жизни Игоря Грабаря.
На выставке «Союза русских художников» произошло его знакомство с художником Николаем Мещериным, которое оказалось важным для обоих. Мещерин пригласил его приехать к нему в имение Дугино на берегу Пахры, где уже побывало немало московских художников, в том числе Левитан. Грабарь, которому страшно хотелось работать, писать снег, зиму, принял это приглашение. «Я вечно жил у кого-нибудь, только дважды на короткое время заведя собственный угол... Судьбе угодно было, чтобы я вскоре опять поселился в чужом гнезде и там остался…» Природа вокруг Дугино показалась ему лучше, живописнее, чем в Наре или в Титове. Особенно порадовало его обилие берез: «...это странное дерево, единственное среди всех белое, редко встречающееся на Западе и столь типичное для России, меня прямо заворожило»
Мещерины - владельцы Даниловской мануфактуры, были людьми влиятельными, богатыми и хлебосольными, много делали для художников, традиция меценатства была сильна. В Дугине была прекрасная мастерская и художникам отдавали в полное распоряжение санки с возницей для поездок на этюды, а за столом собиралось до 20 человек с хозяевами и приглашенными. Некоторые художники даже окрестили Дугино « Русским Барбизоном», ведь здесь также собирались художники, чтобы практиковаться в пленэрной живописи. Грабарь почти сразу почувствовал себя как дома. Впоследствии, после 1917 года, после конфискации имения у Мещериных, Грабарь предоставил семье им жилье у себя, опекая их, т.к. лишенцам трудно было устроиться.
Грабарь приехал в усадьбу в 1904 году, жил в ней с перерывами до осени 1917 года. Здесь были написаны « Февральская лазурь», «Неприбранный стол», « Хризантемы» , «Сирень и незабудки», «Белая зима. Грачиные гнезда», « вешний поток», «Утренний чай» и многие другие. Листайте картинки стрелочкой.
Но Усадьба Дугино никогда не была на госохране как памятник истории и культуры, хотя ее мемориальную ценность не менее высока чем, таких музеев-заповедников, как «Абрамцево», « Поленово», «Пенаты» Репина. Основанная в 1870-х годах купцом Василием Ефремовичем Мещериным, через десять лет она перешла его сыну Николаю, будущему художнику. При Николае Васильевиче здесь подолгу жили и работали многие русские живописцы – И. Грабарь, А. Корин, А. Васнецов, И. Левитан, С. Малютин, С. Жуковский В.А. Серов, В.Э. Борисов-Мусатов, И.С. Остроухов, А.М. Васнецов, В.В. Переплетчиков.
Дугино сейчас находится в плачевном состоянии- есть остов после пожара 2014года , документальные сведения в виде фото, воспоминаний, картин, сохранился заброшенный парк.
И Мещерин фотографировал, и художники запечатлевали на полотнах окрестные деревни и природу.
Здесь, рядом с живописной рекой Пахрой, образующей дугу около Сьяновских каменоломен, пустуши Дугино на месте древних курганов и погоста, Дугино могло бы действительно стать и культурным центром, и местом паломничества новых поколений художников. Вопрос о реставрации и превращении в музей усадьбы был поставлен в Мособлдуме. Но входит ли Дугино в программу Московской области по восстановлению усадеб и вообще какой у нее сейчас статус не удалось выяснить пока. Окрестности Дугино тоже весьма примечательные. Недалеко были владения государственных деятелей Бенкендорфов ( или известная усадьба Алексеева, где жил Калинин и сейчас нет доступа), Адлерберг, гардоначальника Рейнбот (женой которого была Зинаида Григорьевна Морозова, вдова того самого Саввы Морозова, это именно Горки), земли Лукинского Крестовоздвиженского Иерусалимского монастыря, где был похоронен Мещерин и где венчался Грабарь. После национализации в усадьбе Дугино располагался сначала совхоз, потом разные государственные учреждения. Главный дом был надстроен третьим этажом, но при этом в первом этаже сохранилась планировка, включая большую столовую.
В парке сохранялся так называемый «кружок» - обсаженная деревьями полукруглая площадка, где прежде стояли деревянные скамьи, и открывался дальний вид на окрестности, ныне застроенные домами. Пожар ( по многим сведениям поджог) мая 2014г мог стать началом быстрого уничтожения этого усадебного места. Взволнованные им и возможным уничтожением усадьбы Дугино потомки Мещериных и И.Э.Грабаря обратились в Мособлотделения департаментов культуры, поднят вопрос о реставрации главного дома и устройства в нём музея. Прошло несколько лет – усадьба продолжает разрушаться, территория охраняется формально. Фото – 2022года. Но из некоторых источников известно, что она получила статус усадьбы, имеющей признаки культурной ценности. В 1900-е годы усадьба выглядела очень уютно: увитая зеленью терраса, дорожки, клумбы. Постоянно горячий самовар на чайном столике, в хорошую погоду - на воздухе. Мещерин тратил на содержание усадьбы существенные деньги.
Грабарь провел здесь не один год, рисуя с натуры и создавая свою многотомную "Историю русского искусства". А потом, в 42, он женился на племяннице Н.В. Мещерина - Валентине Михайловне Мещериной, ей тогда исполнилось 20 лет, которую не раз рисовал, приезжая сюда.
Грабарь писал матери: «Дорогая моя мамочка, могу тебе сообщить весьма необыкновенную и даже просто невероятную новость: я женюсь! Чудесная девушка, очень славная, добрая, умная и талантливая, и любит меня очень, как и я ее. На Красной горке обвенчаемся здесь, в Дугине, то есть в церкви соседнего села». У них родилось двое детей, которым как отец Грабарь дал всё - и любовь, и образование, и достаток. Дочь, Ольга Игоревна Грабарь участвовала в Великой Отечественной, служила в разведке и имела боевые ранения и награды, затем продолжила учебу в МГУ и стала известным ученым - биологом, доктором наук. Мстислав Игоревич Грабарь стал математиком и правозащитником. Столь большое кажущееся отличие в убеждениях государственника И.Э.Грабаря и его детей объяснимо, но главное что объединяет всех представителей этого рода - честность перед собой, уверенность в своих убеждениях и ответственность за них, умение их публично и конструктивно отстаивать.
Тут, в Дугине, можно увидеть и знаменитые овраги, в которых писали многие известные художники. Вот как Грабарь описывал поиски уходящей зимней натуры: «Когда в конце марта снег почти всюду сошёл, в Дугине начинали искать его остатков в оврагах, - обычай, ведущий своё начало ещё от последних снегов К. Коровина. Я также отправился на поиски в наш очаровательный овраг, поросший дубками, с сохранившейся на них с осени высохшей жёлто-розовой листвой. В овраге уцелели ещё остатки снежных сугробов, и на дне его, среди снега, журчал ручей…». На фото – картина « Вешний поток», 1904год, холст, масло, 70х89, Государственный Русский музей.
Работы, созданные до революции в Дугино, Титово, Наре сам Грабарь считал лучшими в своей жизни. Не боялся сказать с трибуны об этом, хотя они были написаны до революции и сам отвечал на предполагаемый вопрос « почему?» так – « тогда я поклонялся только живописи, а потом нескольким богам», имея ввиду расширивцийся круг своих занятий. В 1908 году Грабарю велят ехать в деревню, соблюдать полный покой, не рекомендуют умственные нагрузки, но разрешают писать картины. Многие художники улыбнутся тому, что врачи считали, что живопись не связана с умственным напряжением. А Грабарь, передвигающийся пока с палочкой, едёт сначала в имение Бугры что недалеко от Малоярославца, к другу и коллекционеру Трояновскому, потом к Борисову - Мусатову в Подольск. Пока он обитал у Мещериных - частенько бывал в Подольске, ведь от Дугино до Подольска через большое село Домодедово было 12 верст по прямой.
Осенью и зимой Грабарь пишет натюрморты, зиму, иней. Живопись приносит ему радость и новые открытия. Он дает на выставку «Союза русских художников» 1908-1909 годов картин больше обычного. И вновь изучает архивы, посвящённые русскому искусству — живописи, скульптуре, архитектуре. В январе расстается с палкой, ходит самостоятельно, а в мае 1909 года уже едет в путешествие - Константинополь, Афины, Египет, опять Афины, Италия, где он изучает стиль архитектора Палладио, Париж… А из Парижа незапланированно рванул смотреть Веласкеса в Испанию. Он был настолько поражен гением Веласкеса, что последующая за Испанией поездка в Лондон его не впечатлила, и даже Голландия с Рембрандтом и Хальсом не смогли в полной мере перебить впечатления от картин Веласкеса. В июле он возвращается в Россию, в Дугино, и сразу приступает к архитектурному проекту. Делает проект Захарьинской Больницы, которая задумывается дочерью и женой известного клинициста Захарьина Г. как памятник. Они заказывают именно Грабарю проект с условием, чтобы он был нестандартным. Проект увлекает его полностью. Грабарь советуется с врачами, пытается учесть потребности пациентов, изучает современный опыт передовых немецких клиник, делает расчеты и чертит собственноручно чертежи, проектирует современные операционные, систему отопления, циркуляции воздуха, не забывая о эстетике и её влиянии на оздоровление лечащихся. Проект выполняет в палладианском стиле, с которым только что ознакомился в Италии. Всю эту работу он ведёт в Дугино, вооружившись чертежными принадлежностями и справочными материалами. Отсутствие у Грабаря архитектурного диплома, заставляет его привлечь к утверждению проекта сертифицированных архитекторов. Грабарь собирался продолжить архитектурную практику, но понял, также как в случае с театром, с музыкой, это может отвлечь его от основной цели – живописи и написания «Истории русского искусства». Грабарь возврещается к написанию многочисленные статей как искусствовед и критик , в Дугино начинает составлять «Историю Русского искусства».
С 1909 по 1914 год подготовка этого ученого труда занимала почти все время Грабаря. «Я пять лет не дотронулся до кисти, находясь во власти пера», — вспоминал он в своих мемуарах. До 1914 года были написаны пять томов «Истории русского искусства», но в 1915-м издательство немца Кнебеля по несправедливой иронии судьбы было разгромлено черносотенцами и завершить нужное для культуры страны дело не удалось, но и увидевшие свет тома — это целая веха в отечественном искусствоведении, и сейчас по ним учатся студенты.
Продолжение следует