Сегодняшняя карикатура называется «Лихое дело» и нарисовал ее Борис Ефимов.
Как обычно, рисунок предваряется цитатой из СМИ: «На острове Исландии редактор коммунистической газеты приютил у себя русского мальчика. Местные власти потребовали высылки юного большевика, а когда редактор отказался, — осадили дом и взяли мальчика силой. (Из газет)».
Честно говоря, я об этом странном деле слышу первый раз, и никакой информации о несчастном ребенке и приемном отце я не нашел – ну да Исландия никогда не была завсегдатаем первых полос мировой прессы.
По этой причине никакой ни исторической, ни политической справки по этой карикатуре я вам дать не могу. Но это, разумеется, не повод промолчать – свинья везде грязь найдет, а болтуну только дай повод потрепаться.
Весьма интересна, на мой взгляд, подпись к карикатуре, слова командующего захватом офицера: «Осторожнее! Когда будете брать его -оденьте перчатки. Он может заразить вас бациллой коммунизма».
Ревнители чистоты русского языка сейчас схватились за сердце – «Он сказал: «Оденьте перчатки»! Как можно? Неужели трудно запомнить – надеть одежду, одеть Надежду?!».
Да не волнуйтесь вы так. В советских журналах 1920-х годов еще и не то найти можно, причем даже в изданиях для детей, где на грамотность всегда обращали особое внимание. В «Мурзилке» № 6 за 1929 год, к примеру, было напечатано стихотворение «Словца без конца» известной в те годы писательницы и поэтессы Софьи Захаровны Федорченко.
Был день непогожий,
Одел я калоши,
С крыльца не сошел, —
Как дождик прошел!
Повернул я в дом опять,
Стал калоши раздевать.
Раздел, вышел на крыльцо, —
Страшный дождик бьет в лицо!
Повернул я в дом опять,
Стал калоши одевать,
Одел, с крыльца не сошел, —
Опять дождик прошел!
<…>
Этак просто беда!
Не пойду никуда!
Здесь мало того, что калоши «одевают», так еще и «раздевают»! И это безграмотное стихотворение вышло в главном детском журнале страны. Более того - оно еще дало название сборнику детских стихов писательницы, изданному в 1930 году.
В чем же дело?
Да все просто - и до революции, и в первые годы после нее «одеть галоши» было нормой русского языка. Это словосочетание встречается в записках Ахматовой («Ожидая опаздывающих студентов, он говорил собравшимся: «Я сегодня одел калоши и плащ...») и Розанова («он, прервав ученые разговоры по химии, пошел в переднюю и одел ей калоши»), в трагедии "Владимир Маяковский" Владимира же Маяковского («Он выбрал поцелуй, который побольше, и одел, как калошу»). Да много у кого оно встречается, но - как правило, в изданиях, вышедших до Великой Отечественной войны.
Потому что в 1935-40 годах вышли 4 тома Толкового словаря Ушакова, где недвусмысленно объявлялось:
ОДЕТЬ, одену, оденешь, повел. одень, ·совер. (к одевать).
1. кого-что во что или чем. Облечь в какую-нибудь одежду. Одеть ребенка.| Покрыть, закутать чем-нибудь для тепла. Одеть коня попоной. Одеть больного одеялом.
<…>
4. что неправ. вместо надеть. Одеть калоши (вместо надеть калоши).
И вскоре уже методисты поучали школьных педагогов: «Порою также делаются ребятам краткие, но убедительные внушения: «Нельзя говорить: одел калоши, раздел пальто. Калоши надо надеть; раздеть можно человека, пальто нужно снять».
Первоклассники, которым делались эти внушения, давно выросли и сегодня даже не они, а их внуки устраивают грамма-баталии в соцсетях.
А «одетые перчатки» и «раздетые калоши» остались только в старых журналах.
________
Это проект "История в карикатурах".
Каждый день я буду показывать вам карикатуру из журнала "Крокодил" и коротко рассказывать про нее. Начну с 1920-х годов и буду понемногу складывать мозаику нашей истории столетней давности.
Присоединяйтесь и подписывайтесь на канал!
_________________
Если вы любите историю, можете почитать мою книгу Двинулись земли низы. Том 1. Двадцатые - https://author.today/reader/99947/793448
После страшной междоусобной войны пятеро 20-летних мальчишек-ветеранов, выживших в кровавой купели, встретились в стенах первой Академии новой Империи. Они пришли сюда научиться чему-нибудь, кроме как убивать. И это у них получилось.
Роман-мозаика в лицах о пятерых юношах, живших в одной комнате общежития Московской горной академии в двадцатые годы двадцатого века.
Если вам понравится - я буду очень рад.