Войны происходят в основном потому, что силовой способ решения той или иной проблемы куда проще, чем "договориться". И дело тут не только в том, что люди зачастую неспособны к диалогу или неверно понимают ситуацию, о чём уже мы говорили на днях. Договариваться объективно сложно, и пример тому в моей предметной области мы тоже найдём легко. Мы уже говорили о том, что корни Тридцатилетней войны зрели более века — не только из-за Реформации. Не надо думать, будто проблему не пытались решить.
Вот взять Аугсбургский религиозный мир (Augsburger Religionsfrieden) 1555 года. За три года до него очередной конфликт католиков и протестантов в СРИ был кое-как остановлен Пассауским договором — но для того, чтоб империя сохранилась, явно требовалось решение получше. И для решения, прямо скажем, приложили усилия: переговоры в Аугсбурге шли с начала февраля по конец сентября 1555. Со стороны католиков и имперской власти рулил процессом Фердинанд I — брат императора Карла V, который и сам скоро станет императором.
О чём договорились?
Император признал, что лютеранство — не злая ересь, а вполне себе легитимная на территории Священной Римской империи конфессия. При этом для имперских сословий была установлена свобода вероисповедания по принципу cujus regio, ejus religio — то есть отныне обладающие феодальной властью в неких землях и свободные города могли сами определять на своей территории веру. При этом никак не учитывалось мнение подданных, однако им было предоставлено право свободно переезжать, если вера властителя не нравится. Это если говорить упрощённо, в основных деталях.
Казалось бы, решение великолепное. На деле проблем было очень много.
Во-первых, Аугсбургский религиозный мир не особо чётко определял, кто такие "лютеране" (в основном потому, что сами протестанты с трудом могли объяснять различие между собой). Вроде бы ясно, что это люди, которые за Аугсбургское исповедание — но упоминались некие "близкие к ним", что остро ставило вопрос насчёт кальвинистов.
Во-вторых, на деле вроде бы примиряющий всех договор во многом жителей империи разобщил. Разграничить католиков и лютеран с опорой на границы владений конкретных людей — отличная идея, чтобы остановить войну здесь и сейчас. Но на долгосрочную перспективу это по сути уже бесповоротно сажало немцев разных конфессий в разные лодки — и вынуждало искать альянсы по религиозному признаку. Что через около полувека и приведёт к возникновению Евангелической унии, ну а там и до Тридцатилетней войны полшага.
Мир, о котором договаривались почти 8 месяцев, по сути лишь откладывал войну — купируя напряжение, но практически не решая коренных противоречий и давая возможность для нарастания новых. Худой мир, понятно, лучше доброй войны — а "религиозные" (не устаю повторять, что это очень условное понятие) конфликты XVI–XVII веков были далеко не "добрыми".
И даже худого мира достичь может быть очень, очень, очень сложно.
Автор - Андрей Миллер. Подписывайтесь на Grand Orient и читайте больше его статей!