Мне хотелось бы посмотреть на размер глаз человека, если бы ему сообщили, что в самое короткое время в его стране инфляция составит почти 2600 процентов.
Не 10 и не 25.
Между тем, такое случилось не в Гондурасе.
3 декабря 1991 года Ельцин сказал народу прочувственную речь о том, что придется подписать грустный указ "О мерах по либерализации цен".
И деньги ускакали от нас на космических скоростях.
Их отпустили. Они и умчались.
Отличное экспертное мнение из тех времен. Руслан Гринберг, директор института экономики РАН:
- И в команде Горбачева, и в команде Ельцина это понимание было. Более того, это понимание было и у простых советских граждан, ведь проблема широко обсуждалась. Люди отдавали себе отчет, что рано или поздно нечто подобное произойдет, и поэтому даже закупались впрок, что дополнительно раскручивало дефицит.
А как же не закупаться, когда даже хлеб стал дефицитом?
Сразу после вступления в силу указа по либерализации в начале января 1992 года к концу месяца инфляция была уже 346 процентов.
Зарплаты (там, где их еще платили), как вы понимаете, оставались прежними. Но на большинстве уцелевших производств платили натурой.
- Почем продаешь?
- Сорок семь условных единиц, сынок.
- А на наши сколько будет?
- По курсу.
- Нержавейка?
- Не ржавеет. Два дня под дождем стояла, а он всё как новый. 10 рублей могу сбросить.
Он сбросил 15 и уехал счастливый, что умеет торговаться. А потом увидел вереницу людей с точно такими же.
Вернулся, обозвал и потребовал деньги обратно.
- Ты еще зареви.
- Слез нет. Все выревела.
- Что так?
- Сын по пьяному делу с крана упал, разбился насмерть. Оставил сноху с тремя детьми. На мою пенсию впятером живем. Мужа тоже похоронила. Танкистом был, всю войну прошел. Возьми за сколько возьмешь, хороший глушитель, не ржавеет.
Яков взял.
Андрей Нечаев, в последнее время чуть ли не ежедневно вещающий из далеких уголков мира, тогда говорил:
- Альтернативой была реальная угроза голода и хаоса. Главная проблема – это снабжение крупных городов, которые всегда сидели на централизованном обеспечении, в том числе за счет импорта, а импорт – прекратился.
Он был министром экономики в те дни. Сейчас изучать его большой жизненный путь - пир духа для следователей, расследующих экономические преступления. Но Нечаева уже не достать.
А ведь до указа Ельцина в январе того же года было феерическое решение Горбачева и так называемая павловская реформа. Был объявлен внезапный обмен старых 50 и 100 рублевых купюр на новые. Но даже если у вас были деньги, вы имели право обменять лишь тысячу рублей (коллеги, я правильно помню? в голове крутятся три, сейчас скажу почему), наличие суммы, ее превышающей, надо было объяснить государству.
У меня такой суммы не нашлось, поэтому я не напряглась. Но меня напряг мой заместитель, армянин, вскоре после этих событий, отъехавший в США. Он попросил меня написать несколько заявлений и обменять его купюры. Я помню, как мы сочиняли продажу дачи моей несуществующей двоюродной бабушки и другие сказки.
Мы не смеялись, потому что все вокруг пребывали в стрессе. Ведь одновременно сообщили, что в единственном банке, где могли лежать наши сбережения, можно снять не больше 500 рублей, которые сразу окрестили "деревянными".
У меня в дальнем углу лежат две сберкнижки. На одной так и осталось рублей семь, на второй, возможно, трешка. Там же визитная карточка москвича, позволявшая только мне покупать что-то в магазинах города. И два незадействованных ваучера - мой и мамин. По словам Чубайса, каждый из них стоил как две "Волги". Многие ищут их на просторах Вселенной и в местах, где оказывают квалифицированную помощь, до сих пор.
- Я ясно понимал, что магазины это одно, а промышленность - это другое. Было очевидно, что для настоящего уничтожения коммунизма... ничего более смертельного для него, чем частная собственность в большом производстве, нет (нрзб). А именно это и было нашей задачей. Дальше где-то к апрелю-маю пошла очень жесткая встречная политическая волна. Хасбулатов пошел в атаку. Красные консолидировались. Мы были в положении, если не в апреле, то в мае нас точно снимут. Не в мае, так в июне. И стало ясно, что с большой приватизацией есть одна-единственная дилемма - либо пойти на приватизационные чеки, то есть создать себе единовременно 150 миллионов сторонников, полностью перевернув весь политический расклад, либо вообще не сделать ничего.
- Всё. Точка. Иных политических вариантов не существует. В тех реалиях, в которых мы существовали тогда. Именно поэтому тогда именно я собрал свою команду, проанализировал еще раз все плюсы и минусы. Принял решение - разворачиваемся полностью в сторону приватизационных чеков. Будем делать это, потому что никаких других средств просто не существует. Одна болтовня и вранье. Либо сделать так, либо никак. И мы сделали так. В июле мы их ввели, в августе хитрым путем провели через Верховный Совет - во время отпуска в Верховном Совете. 12 августа, как сейчас помню. 28-го они вышли, а 3 сентября Верховный Совет должен был принимать решение о закрытии приватизации. С 1 сентября началась выдача. Мы на двое суток опередили их. С момента выданных первых чеков ни один депутат, народный избранник, будь он в здравом смысле, не может выступить против того, что отдано людям. Мы захлопнули дверь у них перед носом. Именно это сделало возможным осуществление приватизации в России. Но именно это вызвало то, что как вы нежно назвали? (С улыбкой). Сложными эмоциями трудящихся.
Не знаю, как вы, я , обладатель четырех Волг, покоящихся в моей старой шкатулке, переслушала всё это в восторгом и упоением. Виртуозы!
Записала на память, а то вдруг ютуб сотрет.
Когда я рассказываю дочери, что помню ценники, на которых сияли миллионы, мне кажется, она не верит. А мне в те дни было особенно тяжко, потому что для меня математика это "Сорок и сорок - рубль сорок, спички брали? Три рубля". Я могла легко упустить дефицитную банку сгущенки, потому что не могла сообразить, сколько это условных единиц... Или наоборот.
А потом был 1998-й... Дальше современники уже помнят.
Так сами подумайте - чем меня еще можно испугать?