— Что?! — мать оторвалась от журнала, вытаращив глаза. — К этому мальчишке? Ты в своем уме?
— Да, он хочет увидеться и зовет меня к себе погостить.
— А больше он ничего не хочет?
— Я тоже хочу с ним встретиться, мам.
— Зачем тебе это? Ты его даже не знаешь!
— Мы общаемся уже несколько месяцев, и за это время я узнала о нем больше, чем о ком-либо. У него серьезные цели в жизни, и он заботится обо мне...
— Так, ну-ка притормози. Во-первых, вы общаетесь не уже, а еще только несколько месяцев и через интернет. Это совсем не то, что вживую. Да и помню я, как он к тебе приставал в Турции — понятно, какие там цели...
— Мам!..
— А что, неправда? И куда ты, собственно, хочешь ехать? В Германию? Да знаем мы этих немцев!
— Что за предрассудки! Ты же это не серьезно?
— Дело не в этом. Хотя немцы и правда народ непростой. Всем известно, как они падки на красивых женщин. Увидел, и тут же — женюсь! А потом ищи свищи. Я читала, как они к русским женщинам относятся.
— Маркус не такой.
— Ты не знаешь, какой он. И в любом случае, одну я тебя никуда не пущу. Тем более в другую страну. С ума сошла!
— В какую такую страну? — подоспела удивленная бабушка.
— Мам, ты представляешь, что наша Геля удумала?..
— Не надо! — запротестовала девушка.
— Надо-надо! Раз мое мнение для тебя уже не авторитет, давай спросим у нашей бабушки. Как ты считаешь, мам, можно ли юной девушке одной ехать в гости к молодому человеку в другую страну? Наша Гелечка хочет лететь в Германию к своему дружочку. Какова, а?
Геля невольно покраснела и потупилась. Бабушка всплеснула руками:
— В Германию? Зачем? Какой такой дружочек? Тебе всего шестнадцать лет!
— Семнадцать уже! И, пожалуйста, не начинай! Я люблю его! А он меня! Хотя... откуда вам понять, вы такой любви в жизни не видели!
Геля гордо прошествовала мимо них и скрылась в своей комнате. Оказавшись в одиночестве, она прыгнула на постель и зарылась лицом в одеяло. Неужели они так и не встретятся? Ей хотелось плакать, но слезы не шли.
Она прислушалась к тому, что происходило в гостиной. Мама с бабушкой о чем-то шептались. В конце концов, они, должно быть, правы. Недоверие к Маркусу, страхи, сомнения, временами мучившие ее, — все вспыхнуло с прежней силой.
Он слишком красив, и по одному этому ему нельзя доверять. К тому же слишком страстный. Сможет ли он себя контролировать, оставшись с ней наедине? Маркус обещал быть с ней таким же, как в чате — нежным и заботливым. Но сможет ли он сдержать свое слово, если его захлестнут чувства?
Впрочем, несдержанность Маркуса волновала ее куда меньше, чем перспектива ехать одной в незнакомую страну, где она действительно могла оказаться в странном положении. Вдруг его родители примут ее за какую-нибудь меркантильную девицу из России, приехавшую пожить за их счет и захомутать их сыночка?
Ей стало так обидно, что захотелось ударить кулаком по стене. Нет, ехать к нему невозможно. Но как сообщить ему об этом помягче? Ведь он так ждет ее.
Геля взяла телефон. Маркус отправил ей час назад три смайлика-сердечка. Он должен был в это время вернуться с футбольной тренировки. В другое время она бы вся затрепетала, но теперь какими же глупостями ей все это показалось. Она не стала отвечать. Села за уроки.
Прошло где-то полчаса, когда дверь тихо скрипнула, и в комнату вошла мама. Геля слышала, как она присела на диван, но не оборачивалась.
— Послушай, все не так просто...
— Я знаю.
— Дело вовсе не в том, что он немец. Русскому или еврею я доверяла бы не больше. И ты совсем юная. Сама не знаешь, чего хочешь. Куда спешить?..
— Я никуда не спешу. Я просто хочу... увидеться.
— Ну, увидитесь вы и что дальше?
— Не знаю.
— Зато я знаю. Вы переспите, и ты потеряешь голову. Сама подумай, у тебя на носу сложнейшие экзамены, поступление в вуз... Ладно, если удастся совмещать, а если нет?.. Плюнешь на учебу и что дальше? Стирать и гладить его рубашки? Ты этого хочешь?
Геля молчала, бессознательно водя ручкой по тетради. Телефон осветился новым сообщением от Маркуса: "Почему не отвечаешь?" Она перевернула телефон экраном вниз.
— С ним-то все будет в порядке. Закончит гимназию, пойдет в университет. Он парень толковый. Не удивлюсь, если и правда пилотом станет. Думаешь, он бы смог поступиться ради тебя своими целями? Бог знает, может, и смог бы. Но это большая редкость для мужчин. А вот ты точно останешься у разбитого корыта.
Геля сжала губы. Как ни больно было слушать слова мамы, она чувствовала, что та права.
— Хорошо, что ты предлагаешь? Послать его к черту?
— Зачем же? Общайтесь пока. Главное — не терять голову. Всему свое время. Нельзя же срываться и ехать не пойми куда по первому зову. Он сам этого не оценит. Подумает, что слишком доступная. А ты только разочаруешься. По-другому в этом возрасте не бывает. Поверь, я знаю, о чем говорю. — У нее вырвался тяжелый вздох.
Геля резко обернулась к матери.
— А сколько тебе было, когда ты встретила папу?..
— Ну... шестнадцать. Я к этому и веду, что ранние...
— А ему сколько?
— Зачем тебе это? Мы с твоим папой давно чужие люди.
— Ну мам, расскажи!
— Да что тебе рассказать? Там и рассказывать-то нечего. Мы оба, как ты знаешь, были спортсмены. Он в соседней школе учился. Познакомились на городских соревнованиях по волейболу. Обоим по шестнадцать лет. Мозгов нет, понятное дело, одни гормоны. Вот и сошлись на этой почве.
— Ну нет, ты же была влюблена в папу!
— Наверное, была, да. Но и он тогда был другой — пусть и не красавец, как твой Маркус, зато с характером железным, с волей. Скажет — сделает. Руки золотые у него, это в отца — тот вообще мог дом в одиночку за несколько месяцев соорудить. И Толика с детства приучал к труду. В общем, было за что твоего отца любить, было. Не то, что потом...
— Это когда я родилась?.. Он из-за меня другим стал?
— Нет, конечно. Он был очень счастлив, когда ты родилась. Он как раз выпустился тогда из строительного училища... Я была на последнем курсе пединститута, взяла академ. Все было хорошо. Вообще он уже тогда любил выпивать, но все-таки контролировал, знал свою меру. К тому же дела шли в гору: его назначили начальником строительного участка, я получила место в школе, квартиру нам дали. Бабушка помогала, сидела с тобой. Нет, жаловаться не на что, это было хорошее время.
— Почему же он ушел?..
Мама опустила глаза и замерла, будто погрузившись в воспоминания.
— Не хотелось бы мне это ворошить, Гелечка... Давай не сейчас.
— А когда?.. — вопрос прозвучал грубее, чем она хотела. — Я до сих пор не знаю, почему вы развелись, почему он бросил нас, почему никогда не приезжал...
— Приезжал. Только поздно было. Нет ему никакого прощения и не будет.
Мать поднялась и направилась в сторону двери.
— Подожди! — Геля побежала за ней. — Что значит поздно? Он хотел к нам вернуться?!
Ссылки на предыдущие части:
Больше, чем курортный роман ч.2