Но фраернулись в этот раз менты, что надо,
Я тот лопатник, даже близко не брала,
И подписал ты зря, начальник, под терпилу
Того под шляпою очкастого козла.
© ансамбль "Воровайки"
***
Майор вздыхает и нехотя отходит от окна, где через прутья решетки можно наблюдать, как играет огнями вечерняя Москва. Не вся, конечно. Слева на две трети обзор закрывает серая стена из бетона, увенчанная щедрыми витками "егозы", а справа торчит мрачный силуэт сторожевой будки, в которой одиноко мёрзнет часовой. Но в щель между ними как раз можно увидеть кусок проспекта, по которому мчится разноцветный многополосный поток машин.
- Итак, - говорит он, поворачиваясь к своей собеседнице. Та сидит на стуле посередине комнаты. Она уже давно преодолела тридцатилетний рубеж и все её силы сейчас брошены на то, чтобы показать, что до сорока ей еще далеко. У неё большие серые глаза и перманентная полуулыбка, от которой веет женственностью и игривым лукавством. Она обезоруживающе хороша собой. Майор снова вздыхает.
- Итак, - повторяет он, - Алиса Игоревна, последний раз спрашиваю. Где "Миелофон"?
- Какой "Миелофон", Фима?
- Алиса. Ну хватит уже кривляться. Я понимаю - брать прописью бабки вахтовиков с Марса, которые после "Праги" сами ищут приключения на пятую точку. Но это...
Майор вдруг стремительно подскакивает к ней и наклоняется к её лицу:
- Надоело филонить у нас тут в социалистическом достатке? На дальник заехать захотелось? Под Сатурн - лёд колупать из астероидов?
Она чуть вскидывает левую бровь и подается ему навстречу так, что их лица почти соприкасаются.
- Иш как мы заботали. Только ты, мусорок, меня понт не бери. Не на ту напал. Кто там у тебя на терпилу подписан в этот раз? Наполеон? Этот говорящий козёл? Гражданин начальник, ты серьёзно?
Она откидывается на спинку стула и заливисто смеётся.
На лице майора играют желваки. Он тоже понимает нелепость ситуации - потерпевший действительно является обычным домашним козлом по кличке Наполеон, хотя и с генетически модифицированным речевым аппаратом. И других свидетелей у него на данный момент нет. А пропажа ценнейшего научного оборудования - есть. Он неторопливо обходит массивный письменный стол и садится на своё рабочее место.
- То есть вы, гражданка Селезнёва, утверждаете, что вчера, когда вы находились на своём рабочем месте, к вам не приходил старший научный сотрудник КосмоЗОО Электрон Иванович Ясулов вместе с говорящим козлом по кличке Наполеон, и вы в ходе состоявшейся беседы не похитили у последнего прибор УК-101 "Миелофон"?
- Ну почему же, - она улыбается немного шире своего стандартного норматива Джаконды, - Электрон Иванович захаживал. Он ко мне, считай, каждую смену подкатывает, этот ваш бельмондо в цилиндре. Всё звезду обещает подарить. И козлик тоже заглядывал - бананами, между прочим, лакомился, балда бацильная. А вот за УКа-Сто Один - звиняйте, гражданин начальник, я не в курсах. Так что ежели вы что-то и потеряли, то сами и ищите, а на порядочных граждан свои головняки грузить не надо.
Она смотрит на майора спокойно, без тени сомнения в том, что победа в словесном поединке останется за ней. Улыбка на её лице как и всегда сопровождается появлением совершенно очаровательных ямочек на щеках, от которых у майора до сих пор слабеют колени. Звонит настольный телефон. Майор нетерпеливо хватает трубку.
- Королёв на проводе. Да. Да? И как? Хорошо. Очень хорошо. Ждите.
Он кладет трубку на рычаги и, прищурившись, смотрит на задержанную. Потом негромко хлопает в ладони, видимо, приняв какое-то решение.
- Даю последний шанс, Селезнёва. Куда вы отправились вчера вечером?
- После смены флипнула до ВДНХ. Посидела в кафе, потом домой пошла.
- С кем встречалась в кафе?
- Ой, Королёв, неужто ревнуешь?
- Отвечать на вопрос! - майор впечатывает кулак в стол с такой силой что от боли ему приходится на секунду зажмуриться.
- Да не волнуйся ты так, гражданин начальник. Ну, может и встречалась. Я девушка одинокая, так сказать, в свободном поиске.
- С кем. Была. Встреча.
- Свидание у меня там было, - она с вызовом закинула ногу на ногу, - Но не срослось. Уж больно прыткий оказался. Ксиву, извините, не срисовала.
- И всё? Ни имени, ни фамилии?
- Нет. Не запомнила. А ты что хотел-то, Фима? Влажных подробностей бурного продолжения? Чтобы потом еще двадцать лет фантазировать на эту тему?
Майор морщится и растирает пальцами переносицу.
- Ладно. Я действительно пытался тебе помочь. Но это твой выбор, - он нажимает кнопку селектора, - Крысевич, Весельчаков, введите задержанного.
Открывается дверь кабинета и два человека в форме проталкивают внутрь третьего. Он выглядит несколько помятым, хотя старается не подать виду. У него в руках авоська с тремя бутылками кефира.
- Коля?! - Алиса медленно поднимается со стула.
- Алиса! Они меня пытали. Но я им ничего не сказал...
- Да всё он сказал, - перебивает его один из конвоиров, - Как мы его прижали, так запел прямо соловьём. И про "Миелофон", и про новые паспорта для себя и Селезнёвой, и про билеты на круизный лайнер до Бетельгейзе...
- Да что ж вы по беспределу-то творите, волки позорные! - неожиданно срывается на хриплый крик Алиса, - Вы мне жизнь всю поломали, падлы! В гробу я вас всех видала! А ну ка грабли свои убрал! Кому сказала, падаль мусорская!..
Майор устало закрывает глаза. Он почему-то именно сейчас вспоминает медленный танец на выпускном вечере в Институте Времени. И тот неловкий, нелепый, неумелый но такой волнительный поцелуй. Словно прыжок в космическую бездну. И стихи, которые она тогда шептала ему на ухо. Прекрасное Далёко, не будь ко мне жестоко, не будь ко мне жестоко, жестоко не будь. От чистого истока в прекрасное Далёко, в прекрасное Далёко я начинаю путь.
(по мотивам композиции из репертуара ансамбля Воровайки "Хоп, мусорок" и телесериала "Гостья из будущего")