Найти тему

Старик приподнялся на локте.

Старик приподнялся на локте.

— А, заходи, заходи! Почему не показывался?

Ефимов подошел, подал руку. Сел там же, где сидел в первь
раз, и, как тогда, скрутил цигарку для старика.

— Ну, аксакал, как чувствуешь себя? Что говорит тебе сердце!
Дело идет к теплу, пора и выздоравливать.

«Теперь я понял: мне нужен был этот человек!» — удивленно
думал Байраммурад.

— Чувствую-то я себя неплохо. А на тебя обижаюсь. Где ты скр
вался? — И, не получив от Ефимова ответа, вдруг крикнул в при
крытую дверь: — Акджагюль! Зайди-ка сюда!

Акджагюль вошла и, заметив Ефимова, спрятала лицо.

— Иди, внученька, поставь скорее чай. Скажи матери, пусть при
готовит плов с курицей. Принеси покурить. Отцу скажи, пусть пок
занимается своими делами, а потом приходит поесть. й

Девушка принесла чайник, пиалы, табак и вышла, Байрам
обратился к Ефимову:

— Да, надолго же ты покинул меня!

Ефимов очнулся только после его слов. Увидав Акджагюль,
был так изумлен, что едва не воскликнул: «Бывают же такие крае
вые девушки!»

Байраммурад глядел на него, ждал ответа.

— Работы много, Байраммурад-ага. И у Сапармурада много дез
и у меня.

— Дела никогда не кончатся! Когда ты пришел, мне сразу стал
легче.

Ефимов молча склонил голову перед этой большой и так про
высказанной радостью.

Налили чай. Байраммурад еще больше оживился.

Ефимов говорил мало. Он все думал, время от времени погл:
вая на Байраммурада, словно хотел сказать ему что-то важное.
‘не мог решиться. Старик скоро заметил это, однако не торопил
спросить, о чем думает гость. А Ефимов размышлял: «Рассердит
он или поймет мои слова? А вдруг обидится и выгонит прочь?»

— Что с тобой? Ты не похож на прежнего Ефимова! — сказа
старик.— Может быть, тебя обидели в моем доме?

— Ничего со мной не случилось, — ответил Ефимов и вдруг р
шился: — Ты вот лежишь, а мне больно. Ты не обидишься, если.
скажу несколько слов для тебя?
— Говори, говори. Какой же человек на тебя посмеет обидетьс;
— В Ташаузе есть хороший доктор. Я позову его и покажу теб
Байраммурад расширил свои орлиные глаза и бросил неопреде
пенный взгляд на Ефимова. Потом прикрыл их и задумался.