В середине ноября 1941 года командир бронепоезда №48 старший лейтенант Простаков получил приказ из штаба бронедивизиона. Надо было выйти на позиции и накрыть артиллерийским огнём большое скопление немцев.
На задание вышел и бронепоезд №49 того же бронедивизиона под командой капитана Коркина.
Осенние ночи длинные, сумерки наступают рано, но пока не стемнело, выдвигаться было нельзя, немецкая авиация господствовала в воздухе. И сейчас в небе кружила «рама».
Как только начало темнеть, комброны отдали приказ развести пары и вскоре бронепоезда, постукивая колесами на стыках рельс, покатили вперёд.
Артиллеристам сообщили, что немцы сгруппировались в деревне Лысцово. По карте прикинули оптимальное расстояние для стрельбы.
В ночном небе тут и там прочерчивали трассеры, кто стрелял и куда, было не понять. Вдалеке грохотало.
Комброн Коркин дал приказ считать по пикетным столбам своё местонахождение. Сейчас эти полосатые столбики служили единственным ориентиром для бронепоездов.
Второй бронепоезд шёл по второму пути, немного отставая, чтобы позже выстроиться в единую боевую линию.
Наконец, разведчики сообщили, что бронепоезда вышли на заданный рубеж.
Артиллеристы ещё раз провели расчёты. Наблюдатели заняли свои места, они смотрели в бинокли, надеясь, что разрывы осветят цель, и тогда можно будет корректировать огонь.
Первый залп был пристрелочный. Ударили всего два орудия, по одному с каждого бронепоезда.
Оба снаряда легли с небольшим недолётом к деревне. Но в кратких вспышках наблюдатели заметили дома и угловатые силуэты машин и видимо, бронетранспортёров.
Второй залп уже был с накрытием.
Дальше артиллеристы повели беглый огонь. Восемь орудий 76-го калибра выпустили по десять снарядов.
В деревне начали рваться машины с боеприпасами. Загорелось несколько домов. При свете огня артиллеристы, действуя по наводке корректировщиков, дали ещё три залпа.
И тут по рации из штаба бронедивизиона капитану Коркину передали, что из штаба армии сообщили об удачном артналёте. И передали благодарность от Катукова.
Простаков глянул на часы. Время подходило к утру. Надо было отходить, чтобы не попасть под немецкие самолёты.
Бронепоезда покатили обратно. Но вернуться на базу не успели, начало светать.
И почти сразу над железной дорогой появилось девять юнкерсов. Они быстро обнаружили цели и закрутились в карусели, готовясь атаковать.
Но бронепоезда не были беспомощными. Четыре зенитки и три установки счетверённых пулемётов ударили почти разом.
Первый юнкерс успел сбросить бомбу и разворотил шедшую в хвосте бронеплощадку.
Но второй самолёт даже не успел войти в пике. Зенитчики угодили ему в крыло, и тот, закувыркавшись, рухнул вниз.
Остальные юнкерсы от атаки отказались, они обстреляли бронепоезда из пулемётов. Но подходить ближе к бронепоездам, с которых вёлся густой заградительный огонь, они не посмели.
Бронепоезда начали было отходить, но тут на пути выскочили двое и замахали руками. Оказалось, наши, два командира из пехотного полка.
Они попросили помочь огоньком.
Пехотный лейтенант сказал, что его послал комбат. В километре отсюда немцы с утра начали атаку. Идут танки и пехота. А своей артиллерии нет.
Коркин и Простаков тут же выслали корректировщиков. Поле боя заслоняли невысокий холм и рощица. Так что пришлось опять бить по наводке.
Два снаряда пристрелочных, ещё два.
И вскоре корректировщики передали, что есть накрытие и попросили ударить беглым огнём.
Израсходовав почтив весь боезапас, бронепоезда помогли пехоте отбить немецкую атаку. Для танков артналёт стал совершенно неожиданным.
К своей стоянке бронепоезда вернулись уже во второй половине дня.