Н.А.Некрасов обессмертил свое имя уже тем, что отлил в чеканную формулировку легенду о русском женском характере. Одинаковом для всех сословий и возрастов. Хоть для дворянки, хоть для крепостной. Хоть для миллионерши, хоть для нищенки. Хоть для девушки, хоть для старухи.
"В беде не сробеет, спасет!"
Образ женщины не воительницы, но спасительницы. Идеально точное определение: не сробеет. Робость - это ведь не синоним трусости. Это установка при опасности на выход из ситуации. На то, чтобы перестать быть ее активной стороной. Спрятаться за спину защитника или в укрытие, затаиться, пережидая бурю, либо принять случившееся, максимально подстроиться под новые обстоятельства.
Робости противопоставляются активные действия, установка на вмешательство в ситуацию, субъектность. При этом можно быть сколь угодно трусливым или неприспособленным. Не обязательно даже воевать - можно мирить, или помогать пострадавшим, или даже мародерствовать. Главное - оставаться активной стороной.
Нашим женщинам не положено быть робкими, не положено прятаться в укрытие за спиной господина. От россиянки ожидается, что она кинется спасать не только себя и детей - что в общем-то по природе: за цыпленка и курица лютый зверь. Русским женщинам полагается спасать... своих мужчин. Зачастую от тех бед, в которые они сами же ввязались по своему мужскому праву или нраву.
Почему же это определение - легенда? Да потому, что оно отражает не характеры отдельных Тань, Наташ и Марь-Ивановн, а сумму общественных ожиданий от них. Нравственный ориентир. Общественное бессознательное. То поле, в котором воспитываются девочки, подрастают девушки, живут женщины.
Ярче всего это выражено фольклоре околокриминальном, тюремно-каторжном, блатном. В жалостливых байках, "романтических" песнях, "взаправдашних" историях, а теперь и в созданных в той же тональности фильмах и книгах.
По сути, в них два женских образа: мать-старушка "молоденького парнишки", которая чахнет от тоски и не доживает до возвращения сына. И жена, подруга, "маруха". Которой как раз полагается всячески своего фартового либо непутевого дружка спасать. Продавать последнее (в том числе себя) на оплату адвокатов и подкуп судей. Ехать за любимым на каторгу. Способствовать побегу. Прямо защищать при аресте от ментов поганых (неплохо бы с оружием в руках). А то и вовсе брать на себя вину и гордо идти в тюрьму за чужие преступления, даже сиротя этим малых деток. А будет ей за это наше слово доброе - и хватит.
Думаете, это так некрасовское воспевание декабристок преломилось в народных мозгах? Нет, это куда более ранние представления о "настоящей любви".
У Куприна в "Яме" об этом с упоением рассуждают проститутки. Воспринимающие физиологические утехи просто как тяжелый труд, они все мечтают о любви возвышенной. Которая в простонародной среде, откуда они все вышли, воспринимается вот так:
Если ты любишь человека, то тебе всё должно быть мило от него. Он в тюрьму, и ты с ним в тюрьму. Он сделался вором, а ты ему помогай. Он нищий, а ты всё-таки с ним. Что тут особенного, что корка чёрного хлеба, когда любовь?
Казалось бы, что взять с безграмотных дур? Но какой бешеной популярностью пользовалась при развитом социализме "Калина красная"! Сколько женщин в СССР сломали свои судьбы, вдохновленные романтикой "принять, спасти, отогреть"? А уж спасать мужа (или кандидата в мужья) от пьянства и иных пороков - это вообще святая обязанность!
Но, может быть, оголтелое оберегание мужчин - в самом деле порождение 20 века, с его мировыми, локальными и гражданскими войнами, выкашивавшими мужское население? - Нет.
Поднимите старинный русский фольклор. Что там делают Василисы, да Марьи, да Аленушки? Спасают своих попавших в беду женихов, мужей, братцев!
Надевают башмаки железные, запасаются караваями медными, идут за тридевять земель, скачут на серых волках в заповедные леса к Бабе Яге. Или надевают шлем ратный, берут в белы руки меч булатный и идут вместо богатыря защищать землю русскую.
А то отправляются за водой живой и мертвой, чтобы омыть члены богатырские, на куски изрубленные. Чтобы срослось тело обратно, а потом и душа в него вернулась.
Ой, вообще-то это сказание в ходу со времен Древнего Египта, когда Исида Осириса по кускам собирала. Собственно, сходный сюжет есть в сказаниях и культах любой цивилизации, чье благополучие жестко привязывалось к природным циклам. Когда неблагоприятный сезон грозил погубить человеческий мир. В них мужской бог - податель благ временно умирал или попадал в темницу (обычно в результате злых козней конкурентов), а женщина - богиня или даже смертная - его спасала-вызволяла.
Надеюсь, никто не будет спорить, что русская православная вера на массовом уровне густо смешана с самым махровым язычеством? И основные моральные установки проистекают именно оттуда.
Вот в какую давность уходит корнями "нравственный долг" следовать за мужем на каторгу или спасать от пьянок-гулянок распоследнюю непуть. Принося при этом в жертву не только себя, но и детей.
А во что это вылилось в наши дни - продолжим разговор в следующей статье.
Еще на канале по теме:
Также заглядывайте иногда в Каталог заседаний клуба , некоторые из старых статей весьма неплохи.