Умом Галина понимала, что должна взять себя в руки. Более того, на нее смотрели дети, которые прекрасно чувствовали психологическую поддержку матери. В таком случае отец для них становился неким козлом отпущения, а не авторитетом. Но как все будет на самом деле, женщина не понимала. От этого она боялась верить самой себе.
На следующий день супруги Платоновы уже встречали Илью Васильевича на железнодорожном вокзале города. Галина изо всех сил старалась быть любезной со свекром. Борис это заметил и был доволен.
Они воспользовались услугами такси и через час были у подъезда дома.
— Красиво тут у вас, — Илья Васильевич огляделся по сторонам, затем осмотрел весь дом и удивился: — Какой домище огромный! Половину нашей деревни заселить можно!
— Папа, ты еще квартиру нашу не видел! — заранее похвалился Борис. — Пойдем, покажу. — Он взял большой винтажный чемодан отца, и все трое зашли в подъезд.
Подъем на седьмой этаж на лифте изрядно позабавил старика. Когда все зашли в квартиру и разделись, Борис сразу повет отца в гостиную, чтобы показать ему место.
— Вот, папа, тут ты будешь спать, — сын поставил чемодан возле дивана. — Проходи. А вещи свои в шкафу разложишь. Он полностью освобожден.
— Ой, сынок, да какие у меня вещи! — отмахнулся дед.
— Ладно, чего стоять? Присаживайся, поговорим немного хоть. Рассказывай, чего там у вас стряслось? — спросил Борис и сам по-мальчишески плюхнулся на диван.
Присели. Галина предпочла остаться стоять напротив собеседников.
— Боря, ты только Сережку-то не вини. Это я сам во всем виноват. Ну кто меня за язык дергал?.. Взял, да Машкиному мужу сказал, что, мол, ты должен лучше ухаживать за своей молодой женой. А с Машкой я тоже повздорил потом. Так вот, я Сергею-то сказал, что Маша уж больно взрослой себя почувствовала, когда замуж вышла. И ведь что учудила — курить начала!..
— А вам обязательно было на внучку жаловаться? — спросила Галина.
Илья Васильевич ничего на это не ответил.
— Да, папа, сейчас такая молодежь пошла — слово поперек не скажешь, — высказал свое мнение Борис.
— Сынок, ты не подумай, я буду у вас тише воды, ниже травы. Во всем буду Галину твою слушаться. Я же все понимаю — у вас тут свои порядки.
Слова свекра были многообещающими для снохи, и она сказала:
— В общем, вы тут располагайтесь, а я — на кухню.
Мужчины проводили взглядом хозяйку.
— Ничего, папа, все будет хорошо, — Борис приобнял отца и мягко похлопал его по спине. — Ты сейчас переодевайся, мой руки и приходи на кухню.
***
Пока Илья Васильевич приводил себя в порядок, Галина хозяйничала на кухне. К ней пришел супруг.
— Не знаю, поместимся ли мы здесь впятером? — расставляя стулья вокруг стола, задумчиво произнесла жена. — Тебе это ничего не напоминает? Опять тесниться придется, как в коммуналке.
— Слава богу, здесь не коммуналка, — ответил на это Борис, поцеловав жену. Затем он протянул супруге листок бумаги.
— Что это? — спросила Галина.
— Заявление в паспортный стол для регистрации отца.
— А без регистрации он у нас жить не может? — напряглась женщина. — Смотри-ка, заранее побеспокоился! — укорила мужа.
— А как же! Жить, конечно, может. А вот получать пенсию и пользоваться медицинскими услугами — уже нет, — спокойно объяснил муж.
Аргумент был убедительнее некуда, отчего Галина отдала заявление обратно супругу в руки и сказала:
— Оставь, я посмотрю позже и повнимательней. Боря, ты что, действительно думаешь, что он может остаться жить у нас постоянно?
— Я разговаривал с Сергеем. Весной, как потеплеет, они снова могут забрать папу. В теплое время года он будет жить на веранде. И вообще, огород, хозяйство никто не отменял, не сможет он без этого. Но как только похолодает, снова вернется к нам.
— Значит, у нас здесь будет осенне-зимний дом престарелых, — сделала вывод Галина.
В этот момент в кухню вошел Илья Васильевич. Старик скромно остановился на пороге и посмотрел на уставившихся на него супругов.
— Папа! Проходи, выбирай себе место, — предложил сын. — Садись, где тебе удобно.
— Оксана, Павлик, идите ужинать! — позвала остальных мать.
Первой пришла Оксана, радостно сообщив родителям, что сделала уроки.
— Здравствуйте, — поздоровалась она, заметив дедушку.
— Ксаночка, как же ты выросла! — с неприкрытым удивлением воскликнул Илья Васильевич.
— Еще бы она не выросла, — подметила Галина. — Ведь вы ее пять лет не видели.
— Вы, кстати, на мое место сели, — осмелилась сказать Оксана.
Илья Васильевич автоматически поднялся на ноги, но растерялся.
— Так, на этом месте сегодня будет сидеть дедушка, — Борис положил руки на плечи отцу и опустил его на место. — А ты здесь садись, — он указал дочери на свободный стул.
— А я вам подарочки привез, — объявил дед и полез в какую-то сумку. — Вот, Ксаночке моей дорогой я варенье малиновое привез, — протянул небольшую банку внучке. — А Павлику — шиповник. — Дед достал тряпичный узелок и передал его через отца появившемуся на кухне внуку.
— Здрасьте, — поздоровался Павел, с интересом разглядывая Илью Васильевича.
— Здравствуй, Павлик! А тебя вообще не узнать! А я тебя вот таким помню, — дедушка показал от пола меньше метра. Улыбка недолго украшала лицо пожилого человека. Он вдруг заметил серьезные взгляды присутствующих: Галины, Оксаны и Павлика. Захотелось сразу спрятаться, исчезнуть. Дед понял, что с подарками совсем не угадал.
Первым высказался Павел:
— Что я должен с этим делать? Это же такой ужас — сушеные ягоды! Фу! Еще и пахнут чем-то...
Оксане хватило соображалки промолчать.
— Давайте ужинать, — предложила Галина, разрядив обстановку.
Наконец, все расселись по местам и стали принимать от хозяйки тарелки с блюдом.
— Дедушка, а вы к нам надолго приехали? — поинтересовался Павел.
— Да, очень хотелось бы знать, — поддержала брата Оксана. — А то папа тут нас напугал... Сказал, что чуть ли не навсегда...
— Перестаньте сейчас же допрашивать деда! — не дал договорить дочери Борис. Мужчина надеялся найти поддержку у жены и посмотрел на нее.
— А что тут такого? — ответила ему Галина. — Что, у нас в доме уже и спросить ничего нельзя?
— Когда я ем, я глух и нем, — вышел из положения терпеливый супруг.
— Мама, я не ем после шести, — дочь вежливо отказалась кушать, встала из-за стола и покинула кухню.
— Я тоже, — ее примеру последовал и Павел.
— В общем, ужинайте тут сами, — добавила Галина и тоже ретировалась, перед этим вручив мужу сковороду.
