Когда я работала врачом, в моё отделение переодически клали пациента на химиотерапию. Это был молодой мужчина 49 лет, высокий, крепкий и с огромными синими глазами. У нег был рак головного мозга. Первый раз я столкнулась с ним, когда он поступил к нам с отеком мозга и парезом нижних конечностей. Он всегда лежал в палате один. Я пошла на вечерний обход, захожу в палату, а он лежит на полу, голова под кроватью и он пытается дотянуться до кнопки вызова медсестры (его голос сел из-за химии). Оказалосья что он потянулся за пультом и упал. Я позвала медсестру и медбрата, мы подняли его на кровать, я спросила как он себя чувствует, а в ответ получила: лучше всех!
- Бывало конечно что от меня пытались сбежать пациенты, но чтобы уползти - это первый раз!" - отшутилась медсестра и вместе с пациентом мы посмеялись.
Я сделала необходимые вечерние манипуляции, ещё несколько раз заглянула к нему справится о его состоянии. На утро на обходе поинтересовались как он себя чувствует получила тот же ответ : лучше всех!
Через пару дней отек мозга спал и он встал на ноги. После выписки он возвращался к нам каждые две недели на плановую химиотерапию ( в отделение хирургии) и каждый раз слышала от него: «лучше всех».
Примерно спустя полгода, в своем журнале наблюдений за пациентами я получила отметку о том, что данный пациент находится в отделении терапии на лечении у невролога. Зайдя к нему в палату, я увидела перед собой опухшее от метилпреднизолона лицо и исхудавшее тело. Его черный волосы оставались на подушке клочьями. Чтобы понять в созна́нии ли он мне пришлось разбудить его: на меня смотрели уставшие синие глаза. Я померила давление, проверила рефлексы, чтобы отслеживать их в динамике и спросила о самочувствии. Нормально - впервые ответил он. В этот момент я всё поняла.
Спустя 16 часов смены я передала его под наблюдение следующему дежурному доктору, а тот в свою очередь спустя 24 часа ещё одному (молодая врач, которая являлась моей одногруппницей). Если мы дежурили подряд (в выходные), то обычно созванивались, чтобы уточнить данные поднадлюдным пациентам. Звонок: «а когда ты уходила в субботу утром, пациент был в сопоре?»
- Не был - ответила я. В понедельник жена забрала его домой, умирать.
Я видела многих умирающих и от рака в том числе. Мой отчим умер от БАС. И чаще всего люди становяться злыми, от неизбежности, от беспомощности.
Я бы хотела изменить свое мышление так, чтобы в один момент на вопрос "как моё самочувствие" в любой жизненной ситуации с уверенностью отвечать "лучше всех".