Петр Шейнзон входит в литературу сразу с романом, который писал с 2013 года. Это сложное повествование, пронизанное чувством экзистенциальной тоски и ностальгии. Петр — кандидат медицинских наук, и проза его тоже местами по-медицински подробная и неутешительная. При этом не стоит ждать замедленного темпа повествования или провисающего линейного сюжета — это бодрый приключенческий роман о смелом и умном человеке.
Глава 6. Лови сигнал
Высадив Леру у дома, он поехал в обратном направлении. Склизкая грязь летела во все стороны из-под колес. Надо посмотреть, как этот Хлопонин ведет себя на публике, может, его интервью есть в архивах. Кивнув охраннику, он поднялся к себе в кабинет. Следы вчерашнего пиршества в виде недопитой бутылки граппы и половины банки маслин стояли на столе. «Опять бухали в моем кабинете, — поморщился Сергей. — Что, негде больше?»
Убрав всю эту отвлекающую от работы мерзость в холодильник, он достал телефонную книгу и позвонил в архив. Потом, поняв бесполезность своей затеи, нажал на рычаг. Посмотрел на газету, лежавшую на подоконнике, и его осенило: «Программа передач. Точно, как это раньше мне в голову не пришло!».
В середине лежал вкладыш с программой. Взяв карандаш, он стал обводить все передачи, где мог упоминаться Хлопонин. Таких оказалось несколько: «Деловая Россия», «Момент истины» и «Бизнес о политике». Как назло, все будут на выходных. И уже кладя газету, он вдруг увидел анонс интервью с Хлопониным, отрывок из программы должны были показать сегодня. Но где взять телевизор? Не ехать же из-за этого снова домой. «Кажется у нашего охранника был старенькая “Юность”». Не бог весть что, но интервью посмотреть можно. Он спустился на проходную. Охранник — его тезка, дядя Сережа — разгадывал сканворд.
— Дядя Сережа, одолжи телек на час, страсть как надо.
— Сломался, что ли, интернет у тебя, что ты до телека дошел?
— А на кой мне интернет, у меня кум в программе «Кто хочет стать миллионером» выступает.
— Да бери, только антенну настрой, чтоб видно было, — усмехнулся охранник.
Телевизор был маленький и совсем не тяжелый. На вид рухлядь, но если правда показывает, то цены ему нет. Поставив его на стол, он протер тряпочкой запылившийся экран. Включил в розетку и нажал на кнопку включения. По экрану мелькали волны помех. Подняв антенну, Сергей стал осторожно вытаскивать его на полную длину. Волны продолжали бегать по экрану, но появился звук. Повернул антенну под небольшим углом, и появилась довольно четкая картинка. Показывали какой-то сериал. Пощелкал программы, но интервью с Хлопониным нигде не нашел.
Глянув на программу, он вздохнул с облегчением: анонс интервью был после программы «Вести недели». Проглотив новости спорта и прогноз погоды, он уселся в кресле поудобней и стал ждать. Внезапно изображение снова попало. Выругавшись, Сергей стал рвать антенну с остервенением одержимого. Изображение и звук появлялись, если согнуть антенну под немыслимо острым углом, но упрямая антенна ни в какую не желала находиться в этом положении.
Тут Сергей вспомнил старый трюк, который проделывал с таким телевизором его отец. Нужен кусок проволоки. Что же делать, не бежать же снова к охраннику? У Пестрюка скорее будет ящик дорого коньяка, чем такая безделица. Ни на что не надеясь, он зашел к шефу. Тот еще был на работе, и судя по всему находился в превосходном настроении.
— Ну что, как успехи?
— Пока никак. Нашел интервью с Хлопониным, но антенна, как назло, не фурычит.
— Антенна где?
— На стареньком телеке, я у охранника взял.
— Зачем так мучиться? Сказал бы, я бы тебе запись организовал, с доставкой на дом.
— Завтра Юстинов приезжает, а у меня нет вообще ничего, мне быть хоть глазком анонс взглянуть, чтобы психологический портрет составить.
— Скрути проволоку с радиоточки, я тебя не выдам.
— Здорово придумано, — отозвался Сергей, откручивая проволочку.
Пока он разговаривал с шефом, пятиминутный анонс программы практически закончился. Хлопонин отвечал на вопрос, заданный журналистом Карауловым. Судя по всему, с чувством юмора и самоиронией у олигарха все было в полном порядке. Держался он уверенно, страха не выказывал. Достойный противник, таких располагающих к себе раскалывать сложнее, но гораздо интереснее.
Вернув телевизор охраннику, Сергей сел писать психологический портрет Хлопонина. Пригодится в завтрашней беседе с Юстиновым. С такими величинами, как генпрокурор России, Сергею еще встречаться не приходилось.
Завибрировал мобильник. Пришло смс от жены: «Сережа, приезжай домой немедленно, Лера опять скандалит!»
Да, тут уж ничего не попишешь. Он надел куртку и направился к машине. Дежурный на проходной мирно спал, положив голову на руки, и Сергей внезапно передумал его будить, пожалел.
На улице сыпал снег с дождем, и почему-то стало легче. Дочка помирится с женой, обязательно. Все наладится. Разобраться бы, почему именно его поставили раскручивать это дело. А улик никаких, кроме одной странной бумаженции. Тут есть какая-то загвоздка. Неспроста, ох, неспроста именно ему поручили это все распутывать.
Машина снова ни в какую не хотела заводиться, но никого не было поблизости на этот раз. Мотор лишь только чихал и кряхтел, и Сергей скоро бросил это дело. Было холодно, и глаза его начали слипаться. Вдруг раздался стук. В окно заглядывал Пестрюк в новой модной шапке с ушами:
— Гений уральского сыска решил замерзнуть в своей машине накануне встречи с генпрокурором? Этого я не могу допустить. Давай, шевели помидорами, перебирайся ко мне в машину, довезу тебя до дома.
— Спасибо тебе, Владлен, — только и смог произнести Сергей.
В машине Пестрюка было тепло, просторно и пахло какими-то благовониями.
Сергею показалось, что машина остановилась у подъезда буквально через минуту.
— Давай, отоспись дома и не бухай, — сказал Пестрюк. — Завтра будь огурцом. Постарайся не вдаваться в подробности твоих незначительных успехов. И мыслью по древу не растекайся. Завтра в девять за тобой заеду, будь готов, Серега.
Сергей махнул рукой и, покачиваясь, зашел в подъезд. Дома все уже спали. Недопитый чай и две тарелочки с недоеденным тирамису свидетельствовали о перемирии — хотя бы до утра.
Быстро раздевшись, он нырнул в теплую постель к жене. Мягкое женское, длинные волосы, тонкая талия, это все его родное. Обняв ее сзади, он почувствовал, как теплые волны радости и спокойствия обволакивают его.
Глава 7. Встреча с Юстиновым
Утро предательски оборвало праздник сновидений. Выбравшись из теплого рая супружеской постели, он впитал холодную серость октябрьского утра.
Серость и холод раздражали глаза и больно обжигали кожу. Очень хотелось обратно в постель. Сергей наскоро побрился и, чтобы взбодриться, принял контрастный душ. Сделал себе яичницу с колбасой на закопченной чугунной сковороде, сел завтракать. В кухню вошла дочка и села рядом.
— Есть будешь? — спросил он.
Лера только помотала головой.
Позавтракав, Сергей надел чистую рубашку, поверх натянул черный свитер с горлом. Едва он успел одеться, как зазвонил домофон. Лера нажала на кнопку, раздался вкрадчивый голос Пестрюка:
— Сережа, шофер у подъезда.
Надев черные берцы и заправив в них джинсы, Сергей поцеловал дочь и вышел.
В машине Пестрюка играло что-то знакомое из советского детства.
— К бою готов, орел?
— Всегда готов, Владлен Вадимыч, — съязвил Сергей, вскинув руку в пионерском приветствии.
Несмотря на снег и гололед, Пестрюк ездил быстро. Выехав на трассу, они разогнались до ста пятидесяти. На всякий случай включили милицейскую мигалку. Зима еще не началась, поэтому коммунальщиков на дорогах не задействовали, и весь Челябинск был покрыт снегом. Выехав из города, они направились в сторону аэропорта.
— Мы не в ресторане будем встречаться?
— Юстинов попросил перенести встречу в бизнес-лобби зала ожидания. Желание генпрокурора для нас закон.
На съезде к аэропорту их машину остановили ФСОшники. Пестрюк показал свою корочку, и шлагбаум поднялся.
Перед входом в терминал их еще раз проверили, но на этот раз обоих основательно осмотрели, прежде чем допустить к высокопоставленному телу.
За огромным столом сидел суровый опухший мужик. Обнявшись с Пестрюком, он сурово взглянул на Анциферова.
— А это что еще за явление Христа народу?
— Виктор Сергеевич, это наш лучший работник по Уральскому федеральному округу и один из лучших сотрудников по всей России, Сергей Анциферов.
Юстинов крепко сжал его руку.
— А он часом не двурушник, не госдеповский прихвостень либеральных настроений? — поинтересовался он.
— Что вы, Юрий Степанович, за Сергея я ручаюсь, как за самого себя. Он уже давно у нас работает, и более квалифицированного и надежного работника найти просто невозможно.
— Тогда я спокоен, Владлен. Ну что же, Сергей, изложи ситуацию.
— Юрий Степанович, я только вчера приступил к делу. У меня не так много информации. Есть кое-какие документы. Еще вчера смог посмотреть анонс интервью Хлопонина. Довольно харизматичная фигура. Шутит, не тушуется, покруче простого нувориша. Выглядит интеллектуалом, возможно, имеет далеко идущие планы в политике. В общем, есть тут у нас одна версия, мы работаем в этом направлении.
Юстинов мгновенно залился краской и заорал на Анциферова:
— Ты что, блядь, на пресс-конференции «Интерфакса» или с журналистом сраного «Московского комсомольца» разговариваешь? Это им, блядь, будешь так отвечать! «Работаем в этом направлении», ядрена ена.
Анциферов, наслышанный о суровом характере Юстинова, спокойно слушал его, не выказывая никаких эмоций и не говоря при этом ни единого слова, дав возможность собеседнику быстрее выговориться и остыть.
— Ладно, ладно, я и сам все знаю, — сказал успокоившийся Юстинов. — Данных мало, в основном из открытых источников типа Википедии и жидомасонской ленты.вру, но вы ведь и другие источники подключите, правда, Сергей?
—Да, абсолютно верно, Юрий Степанович. У нас есть данные о незаконной приватизации ряда объектов на территории Российской Федерации, таких как Уфимский нефтеперерабатывающий завод, бывший Уфимский нефтехимический комбинат.
— Ладно, дерзайте. Даю добро на арест Хлопонина. Главный, как вы понимаете, уже в курсе. На следующей неделе Хлопонин будет в ваших краях. Его самолет остановится в Челябинске для дозаправки, и в этот момент вы его арестуете. Вся челябинская милиция в вашем распоряжении, два автобуса ОМОНа прибудут из области, дабы не привлекать лишнего внимания. Насчет слабой доказательной базы не беспокойтесь. Это тот самый случай, когда и кошелек можно подкинуть ворюге, как Жеглов сделал. Вор должен сидеть за решеткой. Я не смогу присутствовать на этом показательном задержании. Мысленно я буду с вами. Вопросы есть?
— Незаконная приватизация Уральского нефтехимического комбината — это единственное обвинение или есть какие-либо еще?
— А ты зришь в корень, Сергей. У нашего государства есть целый ряд вопросов к Хлопонину, суть которых я по понятным причинам пока раскрыть не могу. Однако раскалывать его мы начнем именно с незаконной приватизации, пока срок давности этого мошенничества не истек. Потом займемся и другими вещами, включая убийства. Ладно, давайте выпьем за торжество справедливости, и мне придется вас покинуть. Завтра должен открывать конференцию правоведов в Томске, а путь туда неблизкий.
Медовуха оказалась очень приличной. Кроме обычного тепла вкус липового и верескового меда, настоянного на хорошей водке, дарил кайф всему телу. Сергей вдруг восхитился Юстиновым. Такие мужики Россию от гнуса нуворишей чистят!
Генпрокурор действительно уехал, даже не дождавшись горячего. Неужели всю эту красоту зря готовили? Сергей не знал, с чего начать. Рулетик из дикого кабана, приправленный морошкой, просто таял во рту. Попробовать хотелось все, но желудок ведь не резиновый. Когда они оба уже не могли ни есть, ни пить, Пестрюк повернулся к нему и спросил:
— Ну что, Сережа, на посошок — и поедем работать?
Сергей молча махнул рукой в знак согласия.
Пестрюк никому не доверял садиться за руль своего Митцубиси Паджеро, но сейчас, едва держась на ногах, сделал исключение. Из управления вызвали водителя, и тот развез их обоих по домам.
Прощаясь, шеф, медленно ворочая языком, произнес:
— Помни, Анциферов, в нашем распоряжении всего неделя.
Глава 8. Долгая дорога домой
Держась за дверь подъезда, Анциферов попытался ввести код домофона. Это оказалось непростым занятием. Кнопок было десять, а код напрочь забылся. Сосед, выносивший мусор, открыл ему дверь, в ужасе уставившись на мертвецки пьяного Сергея, изо всех сил старавшегося собрать остатки человеческого достоинства.
Дойдя до лифта, он поскользнулся на чем-то скользком и упал. Боже, это не лифт, а каток. Где же спасительная кнопка. Вот она, родимая. Жмись давай. Лифт остановился на третьем этаже, но выйти не получалось. Вытянув одну ногу, он продолжал сидеть на заднице. Внизу стали барабанить по двери лифта и материться. Оттолкнувшись руками, он выполз на лестничную клетку. Боже, какая она огромная. И где тут моя квартира? Их тут целых раз, два, три, четыре… И в какой я живу? Точно, в этой, у которой дверь металлическая. А почему их тут две? Что мы вообще сегодня ели такое, что я ничего не помню. Нет, помню, Юстинов велел мне… А об этом молчок. Тсс…
На счастье в это время сосед, выбрасывавший мусор, возвращался обратно. Увидев Сергея, он быстро пошел к своей двери.
— В-в-вади-и-ик, помоги мне попасть домой.
— Я не Вадик, я Валера. На каком этаже ты живешь?
Он неуклюже поднял три пальца.
— Ошибся ты, приятель, это четвертый. Пойдем, я тебя провожу.
Дверь открылась, и он с облегчением рухнул на пол. Он не помнил, сколько так пролежал, но очнулся в кресле со связанными руками и пакетом на голове. Человек, подошедший к нему, разрезал пакет ножом и взял его за нос.
— Ну что, тварина, допрыгался?
— Вы кто?
— Здесь вопросы задаю я, а ты молчишь, или я тебе сейчас в жопу паяльник вставлю, понял? Тебе велели искать улики против Хлопонина, а ты почему тут в ресторане с начальником пьянствуешь в рабочее время? У тебя дочь, вместо того чтобы учиться, по улицам шляется, а ты сидишь и бухаешь. У тебя жена умерла, а ты, трех лет не выждав, вторично жениться решил?
— Я…
И тут Анциферов почувствовал, что его голос пропал, а сам он становится все меньше и меньше и скоро совсем превратится в муравья. Огромный кирзовый сапог наступил на него, он закричал и открыл глаза.
Над ним стояла испуганная жена:
— Где ты так налакался в рабочее время?! В общем, мне это надоело. Я собираю вещи и переезжаю к маме! С меня хватит. Мало того, что мы уже больше года не ездили в отпуск, так ты еще и запил!
— Спокойно… Марина. Я тебе сейчас… все объясню, — он сам удивился, как странно звучал его голос.
— Проспись вначале и приди в себя, потом поговорим.
Щелкнула входная дверь. Ушла — и черт с ней. Он схватился за дверцу шкафа и поднялся. Все плыло перед глазами. Дойдя до ванной, он включил свет и в одежде залез внутрь. Вот она, спасительная ручка смесителя. Полилась ледяная вода. Блядь. Холодно. Переключил на крутой кипяток. Сука… Потом снова холодная вода. И снова кипяток. Контрастный душ медленно, но верно делал свое дело. Стены и пространство перестали плыть перед глазами. Крыша встала на место.
Только сейчас Сергей заметил, что сидит в ванной в чем был, даже берцы не снял. Еще раз крепко выругавшись, он вылез из ванной и стал снимать с себя мокрую одежду. Душ вырвал его из тумана опьянения, зато теперь страшно заболела голова. Кто-то внутри бил молотком остатки его несвязных мыслей. Что если она не вернется? Опять с Лерой вдвоем жить? «Не хнычь, ты мужик или где!» — велел он себе.
В холодильнике оказался литровый пакет кефира. Вот оно, спасение. Выпив весь пакет, он рухнул на стул. Благодать. Одновременно с мышечным расслаблением началось умственное напряжение. Надо сходить к Сане Чапченко. Он с Госархивом связан. Авось, поможет нарыть компромата на Хлопонина. Отличная мысль!
Сергей заварил крепкий кофе и принял таблетку алка-зельтцера. Алкогольные облака окончательно унесло ветром перемен. Горизонты сознания стали ясны как никогда. «А что если он мне не сможет помочь? Попытка не пытка. Останусь сам в архиве, буду там дневать и ночевать. Саня хороший мужик, он мне точно скажет все как есть, без обиняков».
Дело за малым — найти его телефон. В записной книжке был только домашний. Нет, домой звонить не стоит. Зачем посвящать в это дело лишних людей? Это глупо.
«Господи, как же я раньше не догадался?» Сергей набрал телефон приемной Госархива при областном отделе ФСБ.
— Девушка, соедините меня, пожалуйста, с Чапченко Александром.
— Кто его спрашивает? — раздалось на том конце провода.
— Это его коллега, старший следователь Анциферов.
В трубке заиграла классическая музыка. Потом он услышал голос Чапченко:
— Слушаю.
— Саня, это Анциферов, у меня к тебе срочное дело, могу я подъехать сегодня к тебе на работу?
— У меня отпуск с завтрашнего дня и дел невпроворот, а от тебя сто лет уже ни слуху ни духу. Надо бы тебя послать. Ну ладно, подъезжай к семи вечера.
Продолжение следует...
#современная проза #современные писатели #новый роман #литература #ФОРМАСЛОВ
Премьера: роман Петра Шейнезона «Крах»
Премьера: роман Петра Шейнезона «Крах». Продолжение