Здесь трудно дышать, здесь слишком много кислорода, непростительно много. Здесь холодно, нестерпимо холодно, если температура опустится ниже плюс двадцати, я уже не знаю, что со мной будет. И все-таки я терплю, это мой единственный шанс хоть ненадолго выбраться из трехсот страниц в огромный мир, хоть ненадолго... здесь хочется сказать – вздохнуть полной грудью – только какая уж тут полная грудь, когда кислород обжигает и душит, выбивает землю из-под ног...
- ...вы как... ничего? – голос хозяина пробивается сквозь звенящую пелену потерянного сознания. Не сразу понимаю, что хозяин хватает меня под локоть, пытается поднять.
- А.... да ничего... пройдет...
- Может, пойдете приляжете?
- Это... не... повторится...
- Это вы уже четвертый раз повторяете... и четвертый раз все поверяется, - легкая усмешка, - ну, смотрите... вот, книгу видите?
Вижу книгу, какую-то неказистую, каких много, сидит на ветке, точит когти, помахивает длинным хвостом.
- Вот... ничего в ней... не замечаете?
Хочу присмотреться к книге, книга не хочет, чтобы я к ней присматривался, срывается с места, упархивает в самую глубину книжного стада, ищи-свищи. Ищу-свищу, хочу схватить книгу за хвост, тут же спохватываюсь, за хвост нельзя, а за что тогда можно, хватаю за крылья, подтягиваю к себе, книга норовит цапнуть, уворачиваюсь, вр-решь, не возьмешь...
Вчитываюсь, всматриваюсь, вдумываюсь, хотя во что тут вообще можно вдумываться, плохонькая книжонка на один вечер, не более того. И все-таки покорно читаю, раз велел хозяин, да я все что угодно сделаю, лишь бы меня подольше оставили тут, в большом мире, читаю странную историю про человека, который не мог построить дом, потому что разные части его дома делали в разных странах, а потом между странами началась война. Дом все-таки собрался воедино, вывернул пространство немыслимыми изгибами, тем самым погубив все живое, кроме своего хозяина, который с удовольствием обосновался в доме, правый скат крыши которого укрывал снег, левый скат нагревало тропическое солнце, кухня распахивалась в альпийские луга, а на террасе веяло свежестью средиземноморья...
- Что чувствуете?
- Ну... э...
- Понравилось?
- Не...
- А что так?
- Даже не знаю... тревога какая-то... вроде и ничего такого в книжке нет, а ощущается страшное что-то, как будто беда какая-то надвигается...
- Точно! – хозяин щелкает пальцами, - вот это вы в точку. Беда... ощущение беды... понимаете? Вот и остальные книги от неё шарахаются, подальше, подальше, чуют что-то.
Догадываюсь:
- Отсадить... от остальных?
- Не, вы подождите, шустрый какой, отсадить... Тут таких знаете, сколько?
- А... а сколько?
- А к вечеру вы мне это скажете, да? И книжки все эти в дальний загон отгоните, да?
- Обязательно.
- Ну-ну, смотрите... – настороженно смотрит на меня, - или... пойдете, приляжете?
- Да ничего... справлюсь...
- Ну, смотрите у меня, а то меня на пастбище не будет, поднимать вас будет некому, - посмеивается, уходит, поигрывает цепочкой часов, я все думаю, где же часы. Остаюсь наедине с книгами, хочется перечитать их все, залпом, одну за другой, и нельзя, надо искать эти, которые... ловлю себя на том, что даже не знаю – которые эти, я даже сказать толком не могу, что именно не так с этой книжицей, вроде и сюжет не сильно мрачный, а ощущение такое, что...
...что...
...понимаю, что это не передать словами, что для этого не существует не только слов, но даже мыслей, и все, что остается, - причувствыватся, улавливать мимолетные ощущения, когда от страниц книги как будто веет холодом. Одна, другая, третья... после третьей долго-долго ничего не находится, я уже начинаю верить, что больше таких историй не попадается. Начинаю в спешке пролистывать страницы, понимаю, что так ничего не добьюсь, что надо читать, именно читать, начинающий актер играет роль космического воина в маленьком безвестном театре, управляет картонным зведолетом, стреляет в картонных врагов игрушечным лазером – и одновременно видит, что эти нехитрые навыки пригодятся ему двадцать лет спустя, когда он действительно будет сражаться в какой-то безумной войне всех против всех. Он одновременно в будущем и настоящем, и лишь под конец спектакля спохватывается, что если кто-то написал сценарий этой истории, значит, это уже было, безумная война всех против всех когда-то давно, и это повторится снова и снова...
...вздрагиваю, вот оно, коготками цепляется за душу, тревога какая-то, непонятный страх неведомо чего, от которого хочется спрятаться внутри самого себя...
Сгоняю книги, книги, книги в дальний загон на холме, чем их сгонять вообще, хворостиной нельзя, руками нельзя, а чем можно, разве что бросить им горсточку букв, так нет же, слетятся другие книги, кш-ш-ш, кш отсюда, не для вас это, не для вас...
...захлопываю калитку, перевожу дух. С удовольствием отмечаю про себя, что дышать стало легче, начинаю привыкать к кислороду, и мерзну уже не так, хотя, может, согрелся, пока бегал за книгами. Оглядываю стадо, что-то настораживает меня, что-то, что-то... нет... или...
...а вот.
Неужели.
Ну да.
Да...
Быть не может...
И все-таки...
- ...знаете, я что заметил...
Сидим на веранде хозяинова дома, мотыльки бьются в свете лампы. Чувствую, что мне уже не так уж и холодно.
- Что такое? Книги-то собрали?
- Собрал, собрал... и знаете, что заметил в них... они все одного и того же года.
- М-м-м... интересно... и какого же?
- Двадцать седьмого. В смысле, две тысячи. Ну за двадцать шестой еще парочка попадается...
Хозяин поигрывает цепочкой от часов, в который раз думаю, где же часы.
- Интересно... и что же такого случилось в этом двадцать седьмом году?
- Так вот то-то и оно, что ничего, я уже как только не смотрел,в каких только книгах, и ничего, ни слова...
- Ни слова? – хозяин оторопело смотрит на меня.
- Ну да... – поворачиваюсь к нему с надеждой, что он-то сейчас расскажет, что там было, ну как, ну как можно этого не знать, да там же... и я буду оправдываться, что не могу этого знать, я же в это время ходил по страницам, водил по страницам путешествия из далекого Джунго в далекий Элмет, подвергаясь бесчисленным опасностям.
- А ведь верно, ни слова... – хозяин поправляет фитилек лампы, разливает остатки чая, - ни слова... ничего ведь не происходило, ровным счетом ничего такого... и, тем не менее, в книгах... страх какой-то, безысходность, отчаяние... ожидание неминуемой катастрофы... Как думаете, что это такое?
Понимаю, что если сейчас скажу – не знаю, то вернусь обратно в книгу на века и века. Понимаю, что нужно хвататься за соломинку, говорить все, что угодно, лишь бы показать, что я что-то соображаю....
- Знаете, что я думаю... наш мир не единственный... есть еще миры, миры и миры... варианты реальности... в нашем мире... э-э-э... то есть, в этом мире ничего не произошло, а в других мирах случилось что-то страшное. Люди здесь этого не увидели, не заметили... только почувствовали самым-самым краешком сознания, но этого хватило, чтобы пропитать книги непонятной тревогой...
Хозяин поигрывает цепочкой от часов, думаю, где сами часы.
- А ведь верно говорите... Ну, вы вообще молодец... А знаете что-нибудь, как найти эти миры?
- Гхм...
- Или, наверное, это надо кого-нибудь из книжки про параллельные миры... Ну что вы, что вы, я вас обратно на страницы запихивать не собираюсь, мне бы просто еще какого-нибудь помощника... – вздрагивает, - ну что вы сидите, а книги-то не кормлены, вы бы хоть пошли им букв подсыпали, что ли, там, в загоне!
Спускаюсь с веранды, иду к загону, волоча за собой ведро с буквами, все еще не могу вытряхнуть из сознания вот эту неуемную неуместную тревогу, которой меня заразили книги, она так и бьется в моем сознании, воспоминание о том, чего не было десять лет назад, в двадцать каком-то там году...Лезут, лезут какие-то мысли, какие-то страницы из только что прочитанного, а что если что-то было, но настолько страшное, что нас заставили забыть, что что-то было, нас заставили поверить, что ничего не изменилось, что так было всегда, мы теперь даже и не помним, каким был мир до страшных событий, например... например... например, мы не сидели по книгам, а свободно ходили по всему миру туда-сюда, да нет, бред какой-то, надо что-то менее немыслимое...
Земля проваливается подо мной, не сразу понимаю, что это не земля, это разверзаются подо мной страницы моей книги, падаю на песок где-то в бесконечной пустыне между Джунго и Элметом, в голове еще успевает вспыхнуть страшная догадка, неужели я был прав – а потом память окончательно рассыпается осколками, холодными звездами, блестящим песком...
...подхватываю поводья путешествия, веду его через бесконечность, пытаюсь что-то вспомнить, уже не могу...