Мне не пишется. Нет, я по-прежнему полна мыслей и идей. Они гуляют в голове, но - куда хотят, и явно не желают приобретать хоть какую-то перевариваемую форму. Это как лебедь с раком и щукой.
Я живу в пограничном с Донбассом городке. Вот и не пишутся сейчас стихи. Хотя пыталась. Давно известно, что самая сложная лирика – политико-патриотическая. Написать просто. Сложно написать хорошо. Тонко соединить художественность с действительностью.
Кнопка Delete «врагов колоть устала». Километры слов стёрты, потому как «краски тусклы». Фу ты, не поминай к ночи ч@рта... тьфу, Макаревича. Но пишу, потому как уже спрашивают:
- Куда делась?
Ой, думаю! Надо отозваться. Стихи подождут. В свете последних событий каждое опубликованное слово, как лакмусовая бумажка, которая отвечает на вопросы «Кто ты, с кем ты?» Так что, примите эти заметки, как мой лакмус. С моим душевным неспокойствием всё в порядке. Оно знает, на чьей стороне воюет. Но ответить надо, как бы ненароком ни с кем не перепутали.
Так вот, я – русская. Это к вечным словам Достоевского «если русский человек скажет вам, что он не любит Россию, не верьте ему. Он не русский». В помойке горниле соцсетей нас так часто называют ватниками и путин@идами, что это стало звучать гордо. Так вот, я из этих. И у меня нет пресловутой рубашки, которая ближе к телу.
О, эти тёпленькие (фланелевые, наверно) рубашонки! Светлоликая часть нашего общества уже напялила их на свои стыдливо опущенные плечи. Надо бы теперь поменять их на модель с капюшоном. Поглубже на голову нахлобучил, и красных от стыда щёк не видно. Это так, бесплатный дружеский совет кумирам. Они нынче поют хором. Вы в курсе? Стали рядком и спели ладком:
- Нет войнеееее!!!
С краю стоял Ургант. Высокий такой, красивый, голосистый! Прям так выводил… Бабушку свою затмил, что «десантный батальон». Но до Меладзе ему далеко. Тот затянул гораздо лиричнее, на мотив «Каааак ты красива сегоооодня».
Гудков не очень. Просто как-то скакал козликом, и речитативом, речитативом вторил основному звучанию. Козловский другое дело! У того текст по полной. Он хоть и признался честно, что слов не учил, но подголосок… Закачаешься!
Почти по центру Галкин, у самого микрофона. Думали, что близость к примадонне опыляет голосом. Неа, не опыляет. Умом тоже. Каким ты был, таким осталсяяя… Ой, песня была не та, эк меня понесло. Почему он был не по центру? Потому что в нём, естественно, плакала Лобода.
Кричит так, бедная, убивается. Но ножкой всё равно красиво так… Опа-опа! А губки:
- Нет войне! А-а-а! Нет войне! А-а-а!
Ага, она вам не Шульженко Клавдия, которая по 500 концертов не за баксы на фронте давала.
Не смешно? Совсем не смешно, я знаю. Потому что они эту «Нет войне» раньше не спели. Моим соседям. Они её только 24 числа написали.
Если уж совсем серьёзно, без дураков, то хочу им всем, пользуясь, так сказать, возможностью, передать привет. Огромный, горячий. Я, конечно, понимаю прекрасно, что им от него ни холодно, ни жарко, но мне это принципиально важно. Они в Ростовской области не живут, им не прилетает. Да и не в этом дело. В трудное для своей же Родины время они выражают ей своё «фи».
Это, конечно, ужасно, что маленький сын Лазарева проснулся от страха перед войной. Нет, ну в самом деле! Но ему навряд ли страшнее, чем его ровесникам на Донбассе. Они-то просыпаются от реальных артобстрелов… Это продолжается так неправдоподобно долго, что эти, в рубашонках, давно уже забыли об этой войне. А кое-кто и не знал о ней вовсе, сам признался. Закрутился по делам, бывает! Жаль, что она от этого не закончилась.
На свете бывают другие слёзы, вы не знали, господин Лазарев? Не только театральный умилительный блеск в глазах при исполнении очередного шлягера о любви. Настоящие слёзы, от реального страха и реального горя. Не только светлые такие слёзки. Истошный, истерический ор, животный страх смерти. Это в кино только умирают красиво.
Там умирали по всякому. Тринадцать тысяч. И они были просто русские люди, которые не поддержали военный переворот. За это их начали убивать. Вы не знали?
До какой степени политически неграмотными, далёкими, неокунувшимися в этот ужас оказались кумиры! Если вашими звёздными мозгами таких вещей не охватить, то, может, хотя бы постараться, попытаться понять, ПОЧЕМУ это происходит? Каковы варианты? Что было бы завтра, если НЕ? Поверить своему президенту, в конце концов. Осознать всю страшную тяжесть его ответственности за происходящее сейчас, ведь оно выстроит нашу жизнь на десятилетия вперёд. В конце концов, заглянуть в историю своей страны и мира в общем.
Боже, опять меня понесло. Что за идеализм? О ком я, о Лободе? Макаревиче? А то вы не их не знаете. А лица какие при исполнении одухотворённые! Я вот ещё хотела… Ой, нет. Гозмана оставлю на потом. Он у меня любимчик. Это к вопросу о светлых ликах.
Хоть один честно признался, Познер. Я, говорит, не русский. Я тут, говорит, просто работаю. Общество тут у вас, говорит, отсталое. А я там где-то, между Парижем и Нью-Йорком, там мы все продвинутые.
Кумирам, конечно, плевать, но теперь я стану стирать их с экрана с особым остервенением. С тем самым, с которым они подхватили свой припев. Они не узнают об этом, к сожалению. Но мне так приятнее будет. Нет, ну они имеют право! Чего уж там. Собственное мнение и протчее, протчее. Просто их, слава богу, за это не убьют. Даже денег дадут. Мы сами дадим. Много.
Ни один нормальный человек не хочет войны. Иначе он ненормальный. Но с утра 24 февраля я там, с нашими. Потому и не пишется. Нет никакого смысла рассказывать о вынужденности и необходимости происходящего. Об этом уже сто раз рассказали лучше и правильнее меня.
Душа болит об Украине. Там тоже люди разные, далеко не все захлебнулись сейчас ненавистью. Многие – страхом. Но что делать? Выкормленное Европой дитя оказалось злобным уродцем. Не вылечить – заразит всю многострадальную Украину и нас заодно. Вот звёзды уже закашляли. Надо принять горькое лекарство. Дай бог, поможет. А рубашка фланелевая у меня тоже есть, только я её не надену. Я русская.