18 февраля 1937 г. в журнале «Оксфорд Мэгэзин» под псевдонимом «Оксюмор» было опубликовано стихотворение «Стук в дверь», с подзаголовком «Строки, порождённые ощущениями в ожидании ответа у дверей одной возвысившейся академической персоны». Оно было написано Толкином, предположительно, в 1927 г., а псевдоним ассоциировался со словом «Оксюморон» (преднамеренное сочетание противоречащих друг другу по значению слов). В рукописи подзаголовка не было; он появился лишь в ранней машинописи, подвергшейся значительным правкам. По словам У. Хэммонда и К. Скалл, «в какой-то момент автор его вычеркнул, затем восстановил, как будто не мог решить, должно ли стихотворение рассматриваться (если принять подзаголовок буквально) как сатира на университетскую жизнь».
О героях этого стихотворения вспомнил Дж. Рейтлифф в комментарии к черновикам «Хоббита», в которых упоминаются болота к востоку от Темнолесья. Гэндальф в этих текстах носит имя «Бладортин», Торин – «Гандалв», а Беорн – «Медвед».
«Когда доберётесь до другого конца, выйдете на Долгие болота <Long marshes>, но тогда уже увидите на востоке вдалеке и неясно Одинокую Гору. Через болота есть проход», – говорит Бладортин при прощании на границе леса в Сюжетных заметках A, написанных после прихода гномов к Медведу, но его перебивает предводитель Компании: «Знаем-знаем, – сказал Гандалв – это на границе нашей собственной страны и мы не забыли – за болотами находятся дикие поля <…>»
Рейтлифф комментирует:
«Долгие Болота», написанные с заглавных букв, как если бы это было именем собственным, появляются в Главе VII (с. 244; ср. также DAA.189), но нигде в книге это название больше не употребляется. Сами болота восходят ещё к «Фрагменту Прифтана», появившись на карте Фимбулфамби (см. фронтиспис), хотя в последующих событиях ни с Бильбо, ни с гномами там никаких приключений так и не происходит».
Фраза «Через болота», относящаяся в Сюжетных заметках A к соответствующему эпизоду в путешествии, слишком краткая, чтобы на её основе делать какие-либо заключения. Однако переход через болота продолжает предвосхищаться в исключённом впоследствии куплете песни о ветре:
С заката ветер – на восток,
Хоть не дрожал в лесу листок,
Продолжив ход среди болот,
Свистел он, резок и жесток.
The wind went on from West to East –
all movement in the Forest ceased,
But shrill and harsh across the marsh
Its whistling voices were released
Медвед предупреждает их: «а сама дорога, как он слыхал, на востоке сильно заросла и упирается в непроходимые болота», – и то же делает Бладортин.
«<…>Держитесь лесной тропы, не вешайте нос, надейтесь на лучшее и, если вам невероятно повезёт, в один прекрасный день вы выйдете и увидите внизу Долгие Болота – а за ними на востоке вдалеке и неясно – вершину Одинокой Горы. Через Болота тоже есть проход…
– Знаем-знаем! – сказал Гандалв. – Болота находятся на границах тех земель, что мы знавали давным-давно, и не забыли. Спасибо вам большое, до свидания! Раз не хотите идти с нами, лучше бы вам уже быть отсюда подальше, да и нам тоже. До свидания!»
Далее, о реке, которая «бежала с лесных возвышенностей, впадая в болота у подножия гористой местности», упоминается при описании пещеры эльфийского короля.
«Там они были связаны вместе и отправлены в виде плота вниз через болота и заросли тростника к Долгому Озеру», – говорится в Сюжетных заметках B о бочках. – «Плот. Плавание через болота. Плотовщики рассказывают истории об исчезновении <плотов> и пропаже людей и зверей в этих местах».
О том, что бочкам предстоит миновать тростник и камыши и водную растительность на поверхности болота (past the rushes past the reeds / past the marsh’s waving weeds), поётся в черновике песни плотовщиков, относящейся к этому же периоду.
Наконец, в завершении Сюжетных заметок B, год спустя после того как они побывали у Эльронда, хоббит, глядя назад с вершины Одинокой Горы, «мог разглядеть далеко на западе линию леса, жёлтый проблеск света на болотах<,> деревья в отдалении, начинающие буреть с приближением осени».
Забегая вперёд, можно вспомнить о «болотах и топях, которые всё расширялись» и об орках, которых «преследовали вглубь [> вплоть до] болот вокруг Лесной Реки, и там большинство из них сгинули».
Такое нагнетание страха перед болотами (в первую очередь, рассказы плотовщиков) позволило Рейтлиффу высказать предположение, что там могли обитать существа, названные Толкином «Mewlips». Хотя в черновиках «Хоббита» о них ничего не говорится, этим болотным жителям целиком посвящён одноимённый раздел комментария (второй по счёту) к Сюжетным заметкам B.
«(ii) <Комментарий к Сюжетным заметкам B>
Визит к мьюлипам
Довольно зловещая строка о плотах, людях (то есть эльфах с плотов) и зверях, исчезающих в Долгих Болотах, предполагает, что Толкин держал в уме некое приключение, для которого на хоббита и его сотоварищей, если бы они нашли путь в болотах, должны были обрушиться неприятности. Описанные здесь случаи исчезновений могли быть просто результатом кормёжки Смауга, но это кажется маловероятным – охота Смауга, похоже, велась вовсе не исподтишка, а из поздних описаний можно заключить, что он много лет держался близко к Одинокой горе. У нас, однако, имеется описание злобных монстров-людоедов, таящихся в болоте, в другой работе Толкина: в его стихотворении «Мьюлипы» («Приключения Тома Бомбадила», стихотворение № 9).
Первоначально опубликовано в 1937 г. под названием «Стук в дверь». Дата сочинения этого стихотворения неизвестна, но на примере двух других стихов, опубликованных в том же журнале в том году («Дракон прилетел» [конец 1920-х?] и «Iumonna Gold Galdre Bewunden» <«Золото людей древности, опутанное чарами» – древнеанглийский> [1923 или ранее], оно могло быть написано за долгие годы до появления в «Оксфорд Мэгэзин». Вероятность этого увеличивает тот факт, что стихотворение это несомненно вдохновлялось «Сокровищем гиббелинов» Дансени, возможно, также с заимствованием некоторых элементов из «Как Нут практиковался на гнолах» (оба в «Книге чудес» [1912]), а влияние Дансени на Толкина угасло после периода «Книги утраченных сказаний». Наконец, Дуглас Андерсон указывает, что на машинописи ранней версии стихотворения, которая, кажется, относится к периоду «Залива Бимбл» (конец 1920-х гг.), Толкин много позже написал «Окс. 1927? пересм. 1937» (личная беседа DAA <Андерсона> с JDR <Рейтлиффом>, 29 октября 2006 г.), тем самым подтверждая, что наиболее вероятный период сочинения датируется временем как раз накануне начала работы Толкина над «Хоббитом».
Учитывая, до какой степени свободно Толкин производил заимствования из своих более ранних работ, когда писал «Хоббита» – то, что в другом месте я назвал привычкой автоплагиата – поступить здесь так же было бы весьма в его духе. Но в действительности история пошла по другому пути, и Бильбо по счастью полностью избежал необходимости пробираться через болота».
На этом комментарий Дж. Рейтлиффа заканчивается. В пользу того, чтобы разместить болота мьюлипов на восточном краю Темнолесья, Робертом Фостером в «Полном путеводителе по Средиземью» приводятся географические аргументы с позиций «внутренней истории». Путь к этому месту лежит сначала через Мерлокские горы <Merlock Mountains>, под которыми, поскольку других таких гор в Легендариуме нет, предположительно могут подразумеваться Мглистые горы <Misty Mountains>, точнее, сказочное представление о них у обитателей Шира. В публикации 1937 г. они назывались «Морлокские горы», что дало основания исследователям строить предположения о влиянии «морлоков» Г. Уэллса (о которых в 1939 г. Толкин писал: «морлоки "волшебнее" лилипутов <…> морлоки живут так далеко, в такой глубокой бездне времени, что кажутся заколдованными»). Далее следуют долгая одинокая дорога, тени пауков, отсутствие ветра и прочие детали, которые напоминают Темнолесье и лежащие за ним болота.
У. Хэммонд и К. Скалл указывают, что «Морлокским горам» в машинописи предшествовали «Минголские горы» (Mingol Mountains), где «Mingol», очевидно, не имело никакого смысла, кроме создания аллитерации к «Mountains». После публикации 1937 г. перед включением стихотворения в «Приключения Тома Бомбадила» «Морлокские горы» были заменены на очевидно бессмысленные «Мерлокские», возможно, чтобы уйти от ассоциации «Morlock Mountains» с придуманным Уэллсом словом «Morlock». Хотя «тени паучьи» напоминают Темнолесье или окружавшую Унголиант тьму, а «ивы плакучие» – Старый Лес во «Властелине колец», У. Хэммонд и К. Скалл предостерегают от навязывания таких параллелей стихотворению, написанному в 1927 г.
«Любопытная своей неуместностью характеристика «в щитках, как БРОНЕНОСЦЫ», отсылающая к маленькому млекопитающему, известному своим костяным панцирем из роговых пластин, также является правкой, внесённой в машинопись», – добавляют У. Хэммонд и К. Скалл. – «Мы не смогли найти «gallows-weed» ни в одном словаре, но возможно, Толкин подразумевал под ними вариацию на тему «gallow-grass» [буквально, «висельную траву»], или пеньку (используемую для изготовления верёвок, на которых вешали на «gallows» – виселицах)». В русском переводе это сочетание передано как «петли трав», чтобы сохранить смысловую связь с «hanging trees», буквально, «деревьями-виселицами», упомянутыми перед ним.
Этимология придуманного Толкином слова неизвестна. Она может включать основы «mew» (линька, мяуканье, чайка, тайное убежище) и «lips» (губы, выступы, края, дерзости). А. Застырец перевёл их как «Мьюлипсы», С. Степанов – «Синегубки», М. Виноградова – «Болотные твари», В. Тихомиров – «Хлюпогубы», И. Забелина – «Мары».
Публикация статьи на Дзене одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.
