Я — историк, причём со специализацией на временах ~500-летней давности. Не современный политолог и не военный аналитик. Так что я вам сейчас скажу кое-что на тему "моей" эпохи, а вы уж решайте: как-то это применять к современности или нет, если да — то как именно. Причём желательно — не в комментариях, всё-таки тут мы про историю. Не про текущие события. А история эта такова...
Международные отношения в правовом плане всегда были своеобразной вещью. Это же не рамки некоего государства, населённого его подданными и имеющего монополию на насилие. Тут имеют место суверенные права — не суть, в рамках феодализма или более-менее современного суверенитета государств. Система международных отношений далеко не совершенна и сегодня, но она существует хотя бы в каком-то виде и каких-то пределах эффективности.
Однако так было не всегда. Строго говоря, до второй половины XVII века таковой системы просто-напросто не было.
Это не значит, что правители не могли между собой о чём-то договориться и не пытались этого делать. Просто эффективность переговоров не на языке оружия была уж совсем низкой — и никого не удивляло, когда для нарушения мирного договора хватало 4 дней. Что случилось потом? Верно: конфликты Ренессанса. Сначала Итальянские войны, установившие гегемонию Габсбургов, затем мелкие конфликты из-за неё, ну а когда критическая масса недовольства самых разных государств и государственных образований, неспособных к адекватному диалогу, накопилась — грянула Тридцатилетняя война.
И эта война стала катастрофой, какую Европа прежде знала только от чумы. До 70% погибшего населения на юге Германии — огромный регион почти опустел. Как подсчитывал antoin, от начала походов Густава Адольфа до Полтавы на войне умерло 30% шведских мужчин. И у остальных картина тоже безрадостная. Раньше люди тоже гибли на войне, понятно — но прежде войны никогда не разрушали экономику столь сильно и не выкашивали мирное население в таких ужасающих количествах. Если в конце XVI столетия все ещё дивились "Испанской ярости" в Нидерландах, то теперь судьба того же Магдебурга оказалась совершенно в общем духе происходящего.
Почему так случилось — вполне очевидно. Методы ведения войн, начиная с организационных (банальных размеров "мобилизационного резерва") и кончая техническими (в Высокое Средневековье поди возьми укреплённый город — а с минами и пушками это стало много проще) сильно развились. То есть кулак стал мощнее — и при этом ослабла голова, его контролирующая. Если прежде война была в первую очередь делом дворян — всё же достаточно узкой и обладающей определённой этикой прослойки общества, то теперь армии стали настоящим "срезом общества", причём во многом и что касается командиров. То, чего не стало бы делать большинство рыцарей, озлобленные друг на друга и сильно психологически надломленные войной (их же не готовили к тому с детства, в отличие от) простые люди исполняли упоительно легко.
Прямо скажем: XVI и XVII века вышли очень кровавыми на общем историческом фоне. Однако ровно из этого проистекает и важнейшее их достижение: первая настоящая система международных отношений, которая называлась аналогично завершившему Тридцатилетку мирному договору — Вестфальской.
И худо-бедно, но это сработало. Войны в Европе не прекратились, в том числе масштабные, однако по-настоящему глобальная случилась только через век. А главное — характер этих войн стал куда более цивилизованным как минимум на полтора века. И даже в XIX столетии, хотя "галантная эпоха" уже завершилась — трагедий прежнего уровня всё-таки почти не случалось. Да, уже Наполеоновские войны — всё-таки не что-то вроде Войны за австрийское наследство, но и далеко не тотальный ужас Восьмидесятилетней.
Естественно, тут играло роль и возникновение регулярных армий с совсем иной системой управления — однако их появление в общем-то следствие появления государств в современном понимании, так что проистекает оттуда же.
И возможным это стало именно потому, что всем сделалось ясно — чернила на бумаге всё-таки лучше крови на поле боя. А если уж и приходится лить эту кровь — то возможно её количество как-то минимизировать. Учитывая, что не все немецкие города вообще когда-либо оправились от событий первой половины XVII столетия, а у ещё большего их числа на это ушло лет так 200 — пример перед глазами стоял постоянно.
Характерно, что когда в ХХ веке случилось то, что случилось тогда аж дважды — реакцией стал очередной виток развития международных отношений, то есть создание ООН. Прямо скажем, эта организация тоже не избавила мир от войн. Отнюдь, равно как и другие шаги ХХ века в том направлении. Но что всё могло сложиться куда хуже — думаю, вам и без меня известно, а не сложилось именно благодаря какому-никакому умению договариваться хоть о чём-то.
Но это уже за рамками моей предметной области и ближе к современности. Тут же сами, сами... как говаривал комэс Титаренко: бывают момент, когда никто человеку помочь не может.