Стр. 67
Перед тобой новый текст материала: «РУССКАЯ КУХНЯ ВИПАССАНЫ».
В качестве ознакомительного элемента, сейчас и дальше, будет выступать отрывок, выхваченный с соблюдением последовательности нахождения в основном тексте. Всё излагаемое открыто через смысловой ключ DEDERNIZM. И относится к новой творческой (социально-нравственной) смысловой системе «Чистого творчества», пришедшей на смену значению «искусство», как институции. Сформированной, как бы возвышенной, но ложной «идеалистско-художественной» основой. Всё ниже изложенное, уже формируется самой системой «ЧТ», через неё и формулируется, в системе выводов и определений.
Я же, повторюсь, уже достаточно давно, живу так, чтобы осознать нечто важное о самой родине, выработал привычку к возникающему удивлению, сопутствующего неожиданности в ответе на то, что хотел бы или привык сегодня слушать оппонент, когда речь заходит о государственности России и о самой России, как о родине. Но и не без сожаления смотрю на тех, кто, не отрываясь от негативного суждения, смешивают всё в один коктейль, взбивая его, определением несправедливости, вменяя ей какую-то отсталость или наделяя её ущербностью, выставив на фоне совершенно нелепых, с точки зрения действительной марали примеров нынешней мировой практики суждения о свободе, возможностях или банальном счастье. Приправляя его собственной патологической неприязнью, правда сто из ста напускной, но проявляя её всё же открыто, уже даже к самой родине — Матери, вообще (боясь даже говорить о ней с позиции Руси-Матушки). Кричит такой, скукожившись, не желая знать о её ведении, о положении дел в Её мире. Не желает слышать где находится. Где частность мнения его, есть позиция, не более выстроенного порицанием всего вообще. Но на самом деле, всё та же эклектика из разрозненных и не связанных частиц навязанного мнения. Всё та же калитка для входа невежды, тема, всегда являющаяся условным входом для словоохотливых в полемики с невеждой. Но и я представляю. Как можно говорить о своей стране, всегда начиная с критики и порицания, никогда не находя более важного чем токсичный сарказм заводящий ругань. – Или вы так превознесите её? Видите, лишь её неразвившиеся пока стороны, и вместе с ними не видите развитые - прекрасные, совершенные? А говорите знаете её? А если знаете, то почему ненавидите? Не знаете за что любить? И конечно, тот, кто всегда порицает человеческий фактор, забывая о том, что сам и есть он, в конце концов сам становится проводником образов, выражаясь прообразом, разбираемых негативом, вышибает эту калитку с удара, конечно же вваливаясь, с темой некоего финансового ущерба, от тех или иных сил, козыряя тычками, крича о благосостоянии жителей России, выступая с позиции знатока решения всех проблем. Так приготовляя угощения, всё смешивая, беря из разных мест рецепты, пытаясь угостить всем смешанным, приготовленным в качестве угощения таких как я, ожидая одобрения и участия в обсуждении вкуса. Вот тут-то я и увидел хозяина коктейля, отказавшись от предложенного им будто предложенного мне такого угощения. Обрекая страждущего привычного мнения, на разочарование своим отказом пить с ним, поднимать тосты, унижающие Родину. Явившись для меня в ритуале неприемлемом: слагать суждения, лукаво возникая, завсегдатаем, любимицей считая слоняющуюся в безделье тему с её так сказать завсегдатаем — экономическим рефреном причины нашего несчастного благополучия. Дерзая в такт, чтоб лишь бы в нищих превратить риторикой своей всех нас, поддакивая смыслам рассуждений, так дружбу гарантируя, тому, кто определяет нас живущих с ней в обречённых. Сам же ровно желая разрезать её по середине. Всё из-за них, тех, кто выше ходит. Всегда ненавистных в веке всех веков - кричит. Я же сам уверен. И считаю нужным, отвергнуть предлагаемое питьё, предложенное, как угощение, застольем для разгорячённых тушь. С улыбкой, сообщаю, словно вновь в попытке с глухим заговорить, причину отказа пробовать с ним предложения, поскольку не видно понимания готовившего рецепт, как сказанное выше, в отношении именно метафизического соотношения России с миром, и её места в сопротивлении лжи, как таковой, в масштабе мирового сообщества. Чьей заблудшей частью, оно само же и так или иначе несомненно является. Собственно, то, о чем мне и привычно сейчас толковать тут, расчищая разум к этому метафизическому, прогуливаясь к Первопричинному, не покоряясь людскому свойству, идущего от наречённой и порицаемой вечной Русскости. И тут нет никакой проблемы, так, изучая Её, чувствами, и проникаешь в понимание того, что сообщает Она. Живёшь, учишься, внимая знаки Её, вливаясь своей судьбой в предназначенное Нам. Что же касается основной темы, если не отвязываться ОТ НЕЁ, а продолжить о предстоящем перед нами предмете России, можно сказать, — «маркер духовного образования для меня сейчас проистекает главным образом от того, как кто смотрит на саму суть места под названием Россия», поскольку именно определённая чистота («достаточно») незамутнённого сознания позволяет правильно почувствовать проявления свойств места, находящегося в определённом информационном потоке, начав общение в своём диалоге с ним. – И всё же это место? – Россия – это информационный канал, поток ощущаемых значений истины, находящимся в месте, с местом. Понимает ли тот или другой, просветленный или нет, где он живет, и о чем говорит, когда не слышит Россию, за её якобы отсталый облик, пользуясь искажённой формой нравственности, поставив себя так, как решивший может себя определить, посчитав недостойным лично себя недостойного места. Места, в котором родился и так пока и живёт не вступив в диалог с ним, игнорируя его. Априори считая, что где-то там есть лучшая жизнь, лучшее место. Но не в месте дело, а в потоке, в ключе его открытий. Так как, ещё скажу, это всего-то, место с определенным информационным каналом, который и образует ту самую возможность для каждого, нравственно обогащённого сегодня, получать все творческие возможности для устройства и насыщения данного информационного канала, для его расширения и укоренения его своим существом с истиной мироздания: живя по вере, находясь в благости с живыми образами собственного естества, стремящегося к свету своим творчеством. Действуя, уже разбирая в действии добро от зла. – Ты скажи, ответь, вот, почему не понимает всё это тот или этот я, может кто-то ещё? – Потому как, совсем ещё, может и недостаточно тут одного я, потому как, это и есть пока не тот ведающий, а тот, не могущий пока понять простого её укрывающего нас существа и от этого обиженный на Россию. – Не может понять такой, усвоить, что же сбережено и теперь открыто с ней нашими предками для нас тут? – В последствии такого непонимания, отстраняешь то, что, находясь на её территории сейчас, очень скоро, в течении буквально жизни или её части, можно осознать не дуальность или множественность в трактовке обыденных истин, касающихся самого добра, а как раз единство морали любви как свободы, теперь перекрученной ложным мышлением с нитями допущений. Превратившись за это в воспринимающего её существо, как не доброе, так как врать себе проще, чем разбирать свои поступки, живя не принимая даруемой ею свободы, стремящемся добровольно в рабство своего страха. – Того самого, что губит душу человека? – Так мы получаем искусственный мир, создающий условности для сравнения её с ненужным в сути развития человека тенденциями, всегда выставляет её неспособной дать столько сколько может дать искусственный мир искусственному существу для того лишь, чтобы отвлечь его от истины назначения, обещая всего лишь, один и тот же путь, для каждого, обретающегося на этой земле, ради материального воплощения. Такой всегда смотрит в карман другому только чтоб узнать сколько там, потом жалеет, особенно, что не он владелец того кармана, и не так важно, что это лежит в кармане. Ведь то что там, всегда нужнее, чем то, что есть в собственном от Бога данном. Любитель таких поощрений, всегда готов продолжить начатое, со слов рассуждением такого рода: а вот если бы я, а вот если бы мне, а вот если бы у меня, у них всё, а у меня ничего, мне просто не дают то что я хочу, у меня нет того, что мне нужно. Хотя, так не бывает. Либо ты делаешь, либо нет. Такой не знает, что это всё одна и та же уловка, для малодушного борца за процветание и свободу прокрастинацией. Бросает он диванный вызов тому, на чьём месте бы превратился во тло, и шагу не сделав, на поприще того, на чьё место встать сулит. Призывает внимание, стремящегося, всех одарить равенством дележа, не существующим в таком представлении равенства в мире. А существующем только в искусственном – им и являющимся. Едва зная, что равенство, есть призыв в самом отношении существа, в назначении его самого для мира, но не есть суть положения для уравнивания. Так топит игнорирующий свободу немыслимой иерархией обиженных, являясь смыслом самого допущения, пытаясь обойти нравственный удел России своим безнравственным, брезгливым отношением к знанию о её назначении в нестяжании за блага вечные. Стремясь успеть прожить красиво, шарится по миру, обращенным плотью на мнение о сущем, где светлое для него давно стало темным, только по причине невежества собственного субъекта, впутанного технологией толерантного допущения в значении ложной свободы. Хочешь настоящей свободы? Тогда не попей и не поешь день или два. Нет, такое немыслимо, для пришедшего своей оценкой недостающего, чужого блага, во мнение о самой идеи России, не позволяющей просто брать чужое, а сама дающая только то, что по справедливости необходимо для дела, каждому, в её прямом назначении для духа, а не для плоти. – В этом и состоит служение родине? – В общем-то и культура Русская –это не про вещи: – «Русская культура», ведь это не про вещи? – Русская? Значит только для, умеющего согласиться с написанным тут? – Позволь, это не какие-то вещи, отражённые в искусстве, которые можно потрогать, пощупать, понюхать, услышать, а те люди, которые известны своим стремлением создавать именно культуру, создавая всё перечисленное в людях, умением следовать ей, понимать её, нести и сохранять её именно в себе самих. Ну и конечно, развивать её в себе, значит основываться на свойстве собственного оригинала. – Значит Россия – это люди, живущие стремлением проявлять культуру источника, под влиянием которого сами и находятся? – Такое образование, всё так же, только инструмент, позволяющий всё так же под влиянием самого источника, продвигаться внутрь самой идеи спасения, подвигаясь всё дальше и выше, становясь ближе к истине назначением открывающегося с каждым шагом. Сложность тут состоит только в том, что, так находится вместе с потоком, можно только смирением, стараясь не расшатываться, держась как можно ровнее проникая в соблазны искусственного мира, усвоив на опыте однажды пустоту. Только так не будешь вываливаться под влиянием порочащих смысл бытия допущений. Действительно направляющих к разрушению самого ключа, наводя порчу, как на чистоту родника – источника чистого, и как ключа прохладного, открывающего новые двери знаний об истине, а значит приближающей нас к ней с помощью необходимого равновесия, достигающегося усилием значения нравственности, к цели всей её миссии, так называемого человечества. Русский только потому русский, и не важно, рождённый тут, или уже позже осознавший поток истины, для этого тут всегда есть идеальные условия, но важно другое, такой всегда находится именно в потоке осознания источника, обретя вначале сознание источника – узрев собственную правду. Теперь следуя по миру, именно с погружением в него, образовывая себя в нравственных категориях. Устремляя свои взгляды не на вещи, но исходя из культуры образования тех или иных вещей, получая в побочном эффекте, всё то, что можно считать приносящимся нам с нами же, оставаясь в нужных и необходимых нам вещах. Сделанных нами или окружающими нас. В свою очередь, это всё то, что мы можем считать искусством в итоге. – Нет вещи, но есть люди, создавшие их? – Для русского нет ценности вещи, есть глубокое уважение к создателю, за то, что она есть с ним. Любая попытка навязать русскому стремление жизни сведя её к оценке бездуховной вещи выдав её за смысл из смыслов, сделав мерилом успеха жизни – есть провокация, против источника, против человека, против культуры, а значит, против самих себя. Так как, нет большей ценности для русского, чем сам поток, нет большей радости для русского, чем осознание принадлежности к нему, ибо Русский определяет ценность истинной меры вовлеченностью в знания правды о происхождении самих вещей. Великое сознание. Оно и есть, всё то, чем можем гордится и всё то, ради чего пришёл сюда каждый. Он, как и ты, есть то воплощенное искусство Богом, к делам которого, в творчестве своём, сами же и стремимся, начиная совершать первые шаги в постижении собственной культуры по лекалам Его искусства, запечатлённого в человеке явлением меры в смирении, являясь нравственным произведением». Сегодня же, думаю, определение ложного отношения к России лежит, в реальном помутнении ощущения нашей связи с её источником. Ту связь, которую сами же в нас самих хотим прекратить, так и нарезвившись до необходимого восприятия. Связь, которую спешим променять на удовольствие, разорвав, заставив себя подражать кому-то, не догадываясь, что на нас смотрят через вещи, оставленные нами, а мы, всего лишь искажённая проекция свободы, кривым лучом отражённая проекция чужой правды. Преклонение перед чужими идеями блага, мечтами, есть наше собственное действие по захвату нас самих неведомым авторитетом. Так и порождается ложное, через пагубное влияние материальных ценностей, уводящих наше стремление в поиск истины, капаясь в отбросах человеческого бытия, находясь в нелепых причинах неравенства от количества недоступных нам материальных благ. В тоже самое время, находясь в равенстве всех, тут живущих, в равенстве значения источника. Наше же отношение, в том выражении несчастья, есть уже сформированное ложными системами ценностей мнение, определённое структурами уже давно подпавших под влияние подражающих культур ложного, теперь создающие тех, находящихся с низким оценочным проявлением собственных начал и желаний субъектов, так пытаются устранить последнее место, где источник Благого ещё теплится надеждой для всех живущих - живых сегодня. Это место и этот источник сегодня зовутся Россия. И удерживает нас что-то тут, не по какой-то другой причине: поскольку пока созданное Богом является истиной для жизненных сил, ложное, может лишь сформировать творческие правила на известном примере несправедливости, в отношении со свободой, ведущей к, и, идущей от собственной безнравственности. Только теперь основываясь на открытой лжи. Вынося что-то там как упрёк, невозможностью нас идти по пути процветания, ориентируясь на мнение меньшинства, или же выдавая наше нежелание движения к материальным целям за неспособность создавать материальные ценности или блага. Заставляя нас успевать копировать всё то, что производится в мире вещей и моды. Затем высмеивать оставляя нас на невозможном соответствии, так забалтывая истину, постоянно заставляя нас оправдываться и извиняться. Так и во всём. Абсолютно зная и понимая, со своей стороны уводящего, что русская культура находится в понимании концепции того, как, чем ближе ты к успеху вообще, проявляясь в материальном плане, в частности духовного созревания, тем сильнее тебя начинает раздражать желание прикосновения к источнику, идя к которому нужно будет всё оставить, превратившись в желающего от себя иного движения, обнаруживая себя, как уходящего, теряющего смысл в жизни отпуская материальное, но постепенно занимающего иную сторону. Ту, на которой нравственность не есть просто слово, а концепция существования мира, вполне конкретный императив для достижения любого блага собственным развитием, также на уровне вселенной. И чем крепче закрепляешь в себе основы нравственного пути, выбрав срединный путь концепцией познания истины нравственностью, тем проще отношение к собственной личности, в проекции ложного величая, имеющее значение лишь в материальном мире бездуховного величия, выраженного в искусственном мире смехотворными качествами суммарных или же физически проявленных размеров. Чего нет того нет в духовных сферах. – От этого грустно. – Только невежде. До той поры, пока ты сам не узришь, что чем выше значение именно в понимании духовного значения жизни, тем крепче становится сущность, тем менее проницаема для зла. Тем свободнее и чище становится сам человек. Тем выше у него уровень созидательного качества, тем могущественней в таком проявляется личное тождество творческой основы. Торжество вселенной. Основа, позволяющая гораздо больше чем материально-искусственная, ложная основа величия. Поскольку вырастает познание величия мира и его единства, а значит излечивается страх. Ровно так, как зависимость от благ материальных уменьшается, как и нужда во многих из них. Но если наоборот, тем дряхлее становится творческая основа, тем проще навязать новые системы, уводящие нас от понимания значения сохранения источника. Цель же любой искусственной культуры, увести от источника, закрыть его, ограничить доступ к нему, любым из возможных способов в человеке. Сегодня подобное выражается порицанием сложности нравственного пути, из-за отсутствия якобы удовольствий на таком пути. Утопия, ровно копирующих, порицание ухода от нравственного пути, игнорируя творческую идею сохранения в здравии. Подменив цели, упростив благо до удовольствий, создав императив счастья на основе культа личности достигшей подобия счастья, сродни успеху. Сегодня открыто, и уже проявлено всё то, что есть во всей материальной сфере, как самообман искусственных культур. Поскольку суждения, произведённые под их влияниям уже входят в норму, значит могут расходиться суждения о светлом, из–за нравственной метаморфозы, подпавшего с изменённым суждением под канал правды. И теперь он стоит тут, передо мной, столкнувшись с источником восприятия, того, кто занял сторону напротив искажающих процессов потоке Россию. Отделив от себя, как юродивого, оттолкнув на паперти, он отталкивает чужую правду с брезгливостью неприкасаемого до сути содержания в кличе обличая юродивого, изрыгающего рёвом суть своего явления. – Всегда отворачиваешься от пытающегося дотронуться, до тебя самого себя? – Вероятно. Забыв о своем предназначении, так и не став сыном её.
«Русским можно и не родиться: а коли, кто стал, родиться».
Моё же мнение, кому оно нужно, как эпиграф данной главе: мнение живущего в России сегодня: «Одна из самых свободных территорий, оставшихся сегодня в мире, в отношении истинных и прогрессивных свобод, одно из последних мест, где еще можно постичь добро, свободу и любовь в их истинном назначении. И, пожалуй, единственное место на земле где ещё сохранилось значение ответственности перед нравственностью. Вот это-то и нужно сохранить, остальное сущий пустяк. А правда – есть дело сил человеческих, было бы здоровье!!!»
DEZO.SPACE2022