Самолет набирает высоту, кренится то в одну, то в другую сторону, гул двигателей меняет тональность и уже воспринимается, как фоновый, как внезапно все звуки стихают… мы только успеваем повернуть друг к другу головы, как в следующую секунду свет в салоне гаснет, и самолет камнем падает вниз…
Каждый раз, когда я публикую очередную часть своего «собрания сочинений» о поездке поездом по Транссибу, среди зрителей канала находится немало недоумевающих: – «Неделю в поезде, это же с ума сойти можно».
На что я каждый раз отвечаю, что помимо интереса, к этой поездке меня подтолкнул банальный страх.
Дело в том, что на Дальнем Востоке все мои друзья и родные, там моя родина, и за три с лишним года жизни в Петербурге, в родные места я никогда не летала одна.
Для меня сам по себе полет-то стресс, а тут вырисовывалась перспектива одиночного, почти девятичасового, полета – ну, это вообще вне моих сил, ведь я – аэрофоб.
Это, знаете, как показывают в кино, когда алкоголики садятся в круг и их первый шаг к выздоровлению, это признание вслух, при других людях, своей проблемы и зависимости. Так и я признаю, что страдаю аэрофобией.
Но сейчас у меня нет цели «поплакаться вам в жилетку», а просто хочу рассказать, как я этот недуг заимела и как с ним борюсь.
Раньше мы с мужем много летали. Мы жили в Комсомольске-на-Амуре, а там почти север, холодно и «бедненько» на впечатления, вот мы и копили весь год деньги, чтобы в отпуск обязательно куда-нибудь слетать. Бюджетных и прямых направлений нам выбирать не приходилось, их было мало, вот и летали в основном по Азии. Мы несколько раз были в Таиланде, в Китае, в Малайзии и Сингапуре, а в 2014 году у нас вообще было восемь перелетов за год.
Сказать, что я очень уж боялась летать тогда – да не было такого, наоборот, я с удовольствием наблюдала заоконные картины и с восторгом благодарила жизнь за то, что в наше время есть возможность вот так запросто парить над облаками. Раньше я часто говорила, что летать стоит хотя бы ради того, чтобы увидеть мир с высоты.
Однако, как, наверное, любой человек испытывает тревогу и волнение перед полетом и в процессе (что объясняется банальным отсутствием возможности контролировать происходящее и как-то влиять на свою жизнь в случае чего), так было и у меня. При этом волнение обычно сопровождало приземление, а взлет никогда не доставлял каких-либо переживаний.
Но в 2016 году с нами случился Вьетнам…
Впервые в жизни мы решили испытать, что значит встречать новый год в теплой стране - море, пальмы, ароматный кофе, сладкий манго и аппетитный супчик Фо. Сам Вьетнам понравился очень и новый год мы отметили здорово, но второго января нас ждала обратная дорога домой.
Накануне был дождь, громогласно гремел гром, и ломаные линии молний исчерчивали свинцового цвета небо. Хоть бы, думаю, завтра распогодилось, чтобы лететь в ясный день.
Ночью я плохо спала, ворочалась и почему-то сильно тревожилась, а мама мужа при телефонном разговоре пожаловалась, что ей приснился плохой сон, и предостерегала быть осторожнее.
Утро дня вылета – тепло и ясно, безмятежный морской бриз ласкает листья пальм, они издают приятное шуршание, море убаюкивающе плещет мирными волнами, небо голубое и десятки параллельных линий, летающих туда-сюда самолетов, успокаивают меня окончательно.
Аэропорт, уже привычные процедуры регистрации, посадка в самолет – ждем взлет. Сидим с мужем вдвоем, а через проход, в центральном ряду, с краю девушка, разговорились: - «А я летаю в Нячанг к родителям, они у меня здесь зимуют, пенсионеры. Вы знаете, сколько раз летаю, а сегодня впервые прямо страшно почему-то, какое-то предчувствие что ли…».
Ну, думаю, нормально поговорили, и так тошно было, а тут еще она со своими предчувствиями.
Разговоры и мысли прервал капитан воздушного судна, а дальше произошло то, с чего началась публикация…
- «Внимание, с вами говорит капитан корабля, наш самолет готов к взлету».
Смотрю в иллюминатор – закрылки подняты, самолет начинает разбег. Стремительней, еще и еще, оглушающий гул двигателей – нас прижимает к сиденьям. Еще мгновенье, максимальный разгон, засосало под ложечкой – взлет. Самолет набирает высоту, кренится то в одну, то в другую сторону, гул двигателей меняет тональность и уже воспринимается, как фоновый, как внезапно все звуки стихают… мы только успеваем повернуть друг к другу головы, как в следующую секунду свет в салоне гаснет, и самолет камнем падает вниз…
Что-то противно пищит, темно, и люди, словно все разом, вскрикнули ужасающее «Ах». Кто-то вскрикнул «Мама», кто-то «О, Боже», кто-то «Господи». Я посмотрела на мужа, а у него, абсолютно уравновешенного, психологически устойчивого человека, в глазах читалось, испуганное и смиренное: - «Это что, всё?».
От этого его взгляда мне стало еще страшнее. И тут, резко, внезапно и стремительно, наш самолет стал словно падать вниз… Даже сейчас, когда я пишу эти строки, у меня начинает кружиться голова от тех воспоминаний.
Нас приподняло над сидениями, тело стало каменным от ужаса и перехватило дыхание, самолет затих, словно вообще перестал работать, какие-то считанные секунды, но это секунды непередаваемого ужаса, вдруг снова раздались гудящие звуки механизмов и почувствовалось как самолет вновь начал набирать высоту.
От пережитого в эти мгновения, я сидела не в состоянии пошевелиться и говорить, огромные, холодные мурашки покалывали спину и затылок.
Шли первые двадцать минут полета, впереди нас ждали еще 7 часов - семь долгих часов в кабине самолета, который только что чуть не упал. 420 утомительных минут ожидания, когда наконец-то можно будет выйти с этого вынужденного плена и, наконец, выдохнуть. 25200 секунд непонимания, растерянности и страха, что все еще может повториться.
Честным будет сказать, что остальную часть пути мы летели в штатном режиме, но попробуйте это объяснить напуганному телу, которое покрывалось холодным потом, билось в истерике учащенным сердцебиением, то зябло, то испытывало жар.
Когда мы приземлились, я готова была целовать землю. Испытав, наконец, облегчение, ноги затряслись от ощущения твердой почвы под ногами, а к горлу подступил ком от осознания, что все позади.
С тех пор я – аэрофоб. Теперь, когда мне предстоит лететь, мое тело сковывает тот самый ужас, колкий, липкий, сковывающий. Теперь ладошки начинают потеть даже при одном взгляде на самолет.
Особенно сложными были первые годы, тогда я всячески избегала полетов.
Сейчас, когда моей проблеме уже 6 лет, я учусь с ней жить, и иногда у нас даже получается договориться.
Что я делаю?
1. Страх там, где незнание. Соответственно, я стала понемногу читать об устройстве самолета и его аэродинамических свойствах – то, что я в силу своей женской логики могу понять. Подписалась в инстаграм на нескольких, активно летающих, пилотов. Благодаря этому теперь я знаю, что тогда с нами произошло сваливание в результате изменения летных параметров – мы попали в «конфликт» восходящих и нисходящих потоков воздуха, такое бывает после грозы в регионах, где море соседствует с горами. Это страшно и неприятно, но, все же, контролируемо и пилоты к такому развитию событий всегда готовы.
2. В самолете я применяю дыхательные техники и отвлекаю мозг разными задачками – от банального вычисления, до разгадывания кроссвордов и чтения книг. Еще очень хорошо успокаивает любимая музыка.
3. Ну и главное – я ищу «корень» моих проблем, а он не в той пугающей ситуации во Вьетнаме, она стала лишь «спусковым крючком». Но это уже тема психологии и длительной саморефлексии.
4. Я перестала себя пугать и накручивать. Здесь мне еще есть над чем поработать.
Не могу сказать, что эти приемы помогли мне освободиться от страха, но то, что они работают – это факт. И, если в Приморье я ехала поездом, то обратно я все же взяла себя в руки и полетела на самолете, одна…и это было лучшим, что я смогла сделать для того, чтобы освободиться от страха.
Страх слабеет, когда мы идем на него, смотря ему прямо в лицо!
А как вы относитесь к самолетам, расскажите. Есть ли среди вас те, кто поборол аэрофобию – поделитесь опытом.
На этом пока все, друзья. Подписывайтесь, если было интересно, ставьте лайки, если понравилось и пишите добрые комментарии, если есть чем поделиться.
До новых встреч на канале!
Добавлено спустя год: