Ни одного мужчины я так не добивалась. Хотя три правила моей мудрой тетушки гласят: женщина не должна проявлять инициативу, не должна ни на кого западать и всегда иметь варианты. Но тут у меня вариантов не было. И писала ему, и звонила. Изучила всю биографию, поговорила с учительницей и первой школьной любовью. Добралась даже до его бывшей жены. Но и она мне не ответила. Тогда я решила поставить на нем крест.
А началось все со звонка подруги. Обычно Ляля звонит мне и спрашивает: «Котик, ты готова заняться со мной любовью?». «Любовью» мы с ней занимаемся не торопясь, часа по полтора: сначала она рассказывает о своих отношениях с юными механизаторами, у которых ведет в училище литературу и которые уверены, что Анна Каренина – это детская писательница. Затем о своем походе к стоматологу и о том, какие сложные чувства испытывает, когда тот засовывает ей пальцы в рот. Ближе к финалу мы пробегаемся по мужьям, детям и общим знакомым. Разговаривая с подругой, я забрасываю все свои вечерние дела, например, ужин, просмотр сериала, Лешу, который недовольно заглядывает в комнату со словами: «Все болтаешь?».
Но в этот раз Ляля, пропустив механизаторов и стоматолога, сразу перешла к самому важному: «Катя, ты обязательно должна посмотреть «Вертинского»! Потом все обсудим! Там играет иркутянин, который окончил нашу театралку!»
Слушала я подругу в пол уха. Дело в том, что я не смотрю отечественные сериалы. «Катя, ты – враг русского народа, -- говорит в таких случаях муж. – Ты высокомерна и считаешь себя умнее других». Но если считать снобизмом нелюбовь к мелодрамам, написанным словно под копирку, где героиню подло бросает муж, потом у нее отнимают ребенка (как вариант -- садят в тюрьму), а затем, как по волшебству, в ее жизни возникает богатый, красивый и добрый олигарх, с которым в конце они играют свадьбу – то да, я сноб.
Однако скоро я поняла: от «Вертинского» мне все-таки не отвертеться. И не ради Ляли я села смотреть фильм, а получив заказ сделать интервью с Алексеем Филимоновым. С первых сцен я поняла, почему подруга, обычно такая скептичная, приняла этот фильм на «ура». Дело было в самом Вертинском. Его манерность, театральность, эти любовные истории, как бусины, одна за другой нанизанные на сюжетную нить, – все напоминало бывшего Лялиного возлюбленного Сашу, поэта и музыканта, тонкую, ранимую натуру. Он играл ей на рояле при свечах. И все в этой истории было театрально и «на кончиках пальцев». Хотя и проза тоже была.
Появлялся он у Ляли обычно часа в два ночи и, как правило, нетрезвый. Выслушав его новые стихи, подруга заверяла Саню в том, что он -- гений, варила ему сосиски, укладывала спать, а утром занимала двести рублей на обед. Позже, в подробном телефонном отчете клялась мне, что «обещает избавиться от любви к альфонсам, алкоголикам, невротикам и прочим проходимцам».
В общем, сходство Лялиного бывшего и Вертинского в исполнении Алексея Филимонова я «считала». Сам сериал мы с мужем посмотрели на одном дыхании. Наш земляк в роли шансонье и правда оказался очень хорош. Но все попытки пообщаться с актером были тщетны.
«С журналистами Алексей на контакт не идет», -- объяснила мне его учительница. А первая школьная любовь Ольга добавила: Леша скромный, не любит внимания прессы. Испробовав все, я хотела уже выбросить эту идею из головы. Но тут внезапно в телефоне выскочило сообщение от бывшей жены Филимонова. Она дала мне контакты его агента. Продюсер, получив мое письмо, через десять минут написала: «Алексей даст вам интервью!». Чудо случилось.
Списавшись, мы договорились созвониться в 18-00 по Москве. И вот, обложившись двумя телефонами, в одиннадцать вечера в пижаме, со слипающимися глазами я сидела и рефлексировала. Все нормальные люди уже лежат в постели в обнимку с мужем или на худой конец с книгой. А у меня -- пик работы! Набрав номер, я услышала приятный голос Вертинского, который без всякой картавости сообщил, что пока на озвучке и перезвонит позже. А позже – спрашиваю -- это когда? В 12, час? «Извините, у вас ведь уже ночь! Тогда давайте завтра в шесть вечера по Иркутску», -- ответил Филимонов.
Назавтра муж примчался с работы в полшестого, чтобы дать мне свой сотовый (свой я использовала как диктофон). И вот час пробил, звоню, Филимонов опять очень вежливо: «Екатерина, я вам через минуту перезвоню!». Эта «минута» затянулась больше чем на полчаса. Я успела погладить белье и при желании могла бы написать небольшую статью. Муж нервно ходил вокруг и говорил: «Что ж это такое? Почему не звонит? Издевается, что ли?». И это, замечу, был единственный случай, когда Леша жаждал, чтобы мне позвонил мужчина.
Наконец Филимонов позвонил и сказал, что сорок минут, пока он едет на студию, мы сможем пообщаться. Но связь была плохая. Звук постоянно пропадал. Пока мой собеседник серьезно и вдумчиво отвечал на вопросы, я сидела как на иголках, с ужасом представляя, как буду все это расшифровывать. Удовольствие было смазано, хотя в нескольких местах мы с ним посмеялись.
О том, похож ли он на Вертинского: «Что такое актерская игра? Это отложить все в сторону и сыграть кого-то абсолютно иного. Изобразить более глубокую интересную жизнь». На вопрос: «Случались ли у вас романы с партнерами по съемочной площадке?», актер с сомнением сказал: «Вроде бы нет». Наверное, когда много снимаешься, такие нюансы и не запомнишь. Вопрос про то, влюбчив ли он, тоже застал его врасплох: «Я однолюб. Хотя сейчас уже в этом не уверен. Надо подумать».
Почему он долго раздумывал соглашаться ли на роль Вертинского? Тут актер не был красноречив, но в голове у меня возникла такая картинка. Приходит Алексей на пробы, опоздав на два часа (не только мне пришлось помучаться в ожидании этого загадочного мужчины, но и Авдотье Смирновой!). Одет, так скажем, не изысканно: носки, сандалии, треники. И говорит: «Я чисто из вежливости к вам заглянул, все равно ведь на роль не возьмете». На что режиссер отрезала: «А вот это я решать буду! Идите, гримируйтесь!». И когда он из гримерки вышел преображенным, настоящим аристократом, Авдотья заявила: «Будешь играть ты!». Филимонов в шоке: «Я всяких гопников переиграл, бандитов, а Вертинского… у меня не получится». Тут Авдотья (она женщина суровая и ни с кем особо не церемонится) надвинулась на Филимонова и пророкотала: «Ты чудесный, талантливый, пластичный, уникальный артист, ты – звезда! Но если ты этого не понимаешь и откажешься от этой роли, значит ты просто дурак!»
- Да, -- подтвердила Ляля. -- Вертинский напомнил мне Саню. Но Вертинский мне нравится гораздо больше. Когда мы расстались, я должна была свить крепкий мещанский быт, а Саня – опуститься на дно, погибнуть. Мы должны были встретиться через много лет, все бросить и слиться в единое целое. Я, как и предполагалось, вышла замуж и у меня все хорошо. А он, подлец, совсем не погиб. Наоборот, окопался в Москве, женился и процветает! И, знаешь, он стал противный. Представляешь, добравшись до работы, он каждый раз пишет жене эсэмэски типа: «Дорогая, не волнуйся, я доехал»!
- Это просто отвратительно, -- согласилась я.
- Когда у мужчины появляются жены и дочки, он сразу становится дурачком, -- резюмировала Ляля. – Даже Вертинский в последних сериях, женившись на Лидии, потускнел и поглупел. Что уж говорить о наших бывших.