Начало ЗДЕСЬ
Глава 14
Римма сидела, удобно устроившись в кресле, поджав под себя ноги и откинувшись на спинку. Казалось, кресло обнимает ее, окутывая уютом. В кресле напротив снова сидел тот самый мужчина с красивой проседью в густых волосах. В рука и он, и девушка сжимали кружки с чаем. На столике перед ними расположились чайник, блюдо с кексами, тарелочка с ломтиками лимона и сахарница.
- Ты что-то зачастил ко мне, - произнесла Римма. – Нет, не думай, что я упрекаю, напротив, я всегда рада тебя видеть. Просто раньше такого не наблюдалось. В чем дело? Ты тревожишься за меня? Или тут что-то иное?
Мужчина поставил кружку на стол, откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и скрестил руки на коленях. Он немного помолчал, задумчиво глядя в пол, и, наконец, выдал:
- Да, тревожусь.
- С чего вдруг? – удивилась Римма. – Опыта у меня вполне достаточно, чтобы не попасть в неприятности. И раньше ты никогда не боялся за меня.
- Ты раньше работала одна. Четко, ясно, с холодной головой и безо всяких лирических отступлений. У тебя иногда выскакивали фразы о напарнике, но все шло по-прежнему. А сейчас, когда ты все-таки подобрала себе напарника, я боюсь. Да, боюсь! Не нужно так насмешливо улыбаться! Я твой отец, и я боюсь за свою дочь!
- Пап, поверь: ты напрасно тревожишься, - спокойно возразила девушка.
- Да? Напрасно? Может быть, твой напарник столь же опытен, как мы с тобой? У него огромный послужной список, он прекрасно подготовлен и дисциплинирован? Молчишь? Так я отвечу: ничем из перечисленного мною он не обладает, но, невзирая на это, ты собираешься использовать его уже в текущем деле. Считаешь, у меня нет причин для тревоги?
- Папа, - мягко сказала Римма, - я не собираюсь сейчас его использовать, как говорится, на всю катушку. Не имею права. Да и потом: ты ведь сам сказал, что своих надо беречь.
- Да, сказал, верно, - кивнул отец. – Но сможет ли он в ответ уберечь тебя?
- Пап, я не буду его вмешивать в опасные моменты. Но мне пригодятся его способности в поиске тех, которых следует депортировать как можно скорее. Я уже столько времени не могу их найти.
- Почему ты не возвращаешь тех, которых уже нашла? Ты мастерски заманила их сюда, создала у них иллюзию безопасности. Так чего ты ждешь?
- Там все непросто. Те, другие, они здесь из-за них. Банальная жажда мести за свою смерть.
- Толку в этой жажде? Убить уже убитого? Не пойму что-то.
- Убить невозможно, но сделать больно можно. У него здесь мать живет.
- Тогда послушай меня, дочь. Как можно скорее депортируй и его, и его сестру. Только этим ты предотвратишь непоправимое. Ловля на живца имеет место быть лишь в случае с такими, как мы, если в качестве приманки выступает кто-то из нас. Но мы не имеем права подвергать смертельной опасности непосвященных. Отправь их, Римма! Или я сам этим займусь.
Она взглянула на отца, голос его звучал жестко, в нем явно слышались нотки угрозы, лицо суровое, словно гранитное, взгляд холодный, отливающий металлом. Таким отца Римма видела редко, в такие моменты она даже немного побаивалась его. Она медленно кивнула:
- Хорошо, папа. Кажется, я поняла. Я все сделаю, не волнуйся.
***
Володя смотрел на Николая, как на умалишенного.
- Ты чё? Моя Катька типа тебя заманивает?! С дуба рухнул, что ли?
- Вов, серьезно. Не кипятись. Если не она, то кто же? Ты?
Володя открыл было рот, чтобы возразить, но тут же осекся. Нахмурившись, он смотрел на Колю, было видно, что он обдумывает его доводы.
- Зачем это Катюхе, не пойму? – пробормотал он.
- Может, её саму спросить? – предложил Коля.
Когда они подошли к подъезду многоэтажки, часы показывали начало второго. Кругом тишина, дом спал. Володя подошел к двери, приложил к ней ладонь и легонько потянул на себя. Дверь бесшумно открылась, он кивком головы пригласил Николая следовать за собой. В холле тихо и пусто, в лифтовой комнате тоже.
- Ты ездишь на лифте? – спросил Коля.
- Нет, - рассмеялся Владимир. – На лифте ездишь ты. Нажимай.
Николай нажал кнопки вызова всех четырех лифтов. Дождавшись первого из них, он заглянул внутрь и повернулся к своему знакомому.
- Полюбуйся сам, - предложил он.
Володя сунулся в лифт и замер. В самом верху панели красовалась кнопка под номером двадцать пять. Коля усмехнулся:
- Можешь убедиться, что и в остальных то же самое.
- Поехали, - решительно сказал Володя.
Лифт медленно полз вверх, мужчины не произнесли ни слова, говорить было не о чем. На двадцать пятом этаже, как и прежде, раздался мелодичный звук, и дверь откатилась в сторону. Володя шагнул на площадку, освещаемую рассеянным светом. Выйдя следом за ним, Николай снова испытал такое же чувство замедленного движения и вязкого воздуха.
- Володь, я здесь долго не выдержу, - предупредил он.
- Я в курсе. Отправлю тебя обратно вовремя. Пошли.
Он решительно направился к двери «квартиры» и, толкнув ее, зашел внутрь. Следовавший за ним по пятам Николай отметил, что света за дверью нет, как и в прошлый раз. Он достал телефон, включил на нем фонарик и приложил палец к губам, призывая спутника к молчанию. Они двинулись по длинному коридору и, когда по расчетам Коли, до двери в комнату оставалось несколько шагов, впереди, в кромешной темноте он ощутил едва заметное движение.
- Есть здесь кто? – спросил Коля.
- Ты пришел снова поиграть со мной? – спросил вкрадчивый голос.
- Я пришел поговорить. Свет включишь?
- Зачем?
- Я не вижу тебя. Ты же звала меня, вот и включи свет.
- Ладно, - ответила девочка.
Тут же, словно из ниоткуда, возник яркий свет, заставивший Колю на миг зажмуриться.
- Вовка? – удивленно и растерянно воскликнула девочка.
- Кать, ты что творишь? Зачем? – недоуменно спросил брат.
Узенькие плечи девочки обессиленно опустились, она, склонив голову, отвернулась и зашла в комнату. Сейчас Катя походила скорее на маленькую сгорбленную старушку, нежели на веселую девочку-подростка, которую Коля с близнецами видели в парке.
- Кать… - Володя тронул ее за плечо.
- Володь, давай уйдем, а? – вдруг попросила девочка.
- Давай, скажи куда, и уйдем. Куда ты хочешь?
- Вов, ты не понял. Совсем уйдем. Ну, как ты говорил тогда, помнишь? Туда, где должны быть…
Катя подняла на брата глаза, такие ясные, такие детские, но с такой болью на самом дне, что по телу Коли мурашки пробежали.
- Катюха, ты чего? – растерялся Володя. – Я ж для тебя… Я ж всё… Кать, лишь бы тебе хорошо было, чтобы ты счастливая ходила.
- Счастливая? – грустно усмехнулась девочка. – Ну да, у меня есть классные ролики, и велик, и самые лучшие куклы, и одежда, и косметика, и еще много-много всего. Только вот я на роликах и велике накаталась давно, в куклы тоже наигралась давно… Да и все остальное тоже… Володь, я и сама как игрушка. Твоя игрушка. Ты меня одеваешь, балуешь, подарки даришь… А зачем? У меня нет друзей, я не могу пойти в школу, сходить в кино с девочками… Я устала, Вов. Мне здесь плохо, понимаешь? Я хочу уйти, и пусть все станет правильно.
- Кать, скорее всего, я не смогу уйти с тобой, - вздохнул брат.
- Почему? – удивилась Катя.
- Нам с тобой в разные места. Начудил я в жизни… Меня с тобой не пустят… И мы больше не увидимся. Я так не хочу терять тебя!
- А мать? – вдруг спросил Коля. - Мать ты готов потерять?
- Ты о чем? – не понял Владимир.
- Камал, Склеп, Музыкант, Ветер. Помнишь их?
Владимир содрогнулся.
***
С момента исчезновения Володи и Кати прошло больше года. Следствие зашло в тупик, пора было признавать брата с сестрой пропавшими без вести. Но Галина наотрез отказалась этим заниматься. С ней вообще невозможно стало общаться, женщина замкнулась и ушла в себя настолько глубоко, что, казалось, возврат уже нереален. Она стала одеваться исключительно в черное с головы до пят, закутывалась в любое время года в черный платок почти до самых глаз, при встрече на приветствия не отвечала, лишь зыркала пронзительным взглядом и, опустив голову, быстрым шагом уходила прочь. Выходила она редко и лишь по крайней необходимости. Даже в магазине появлялась не чаще одного раза в пару недель, скупаясь сразу на много дней вперед. Соседи жалели несчастную мать, потерявшую в одночасье обоих детей, и не раз предлагали помощь. Мало ли работы на подворье. Подправить что, подкрасить, починить… Нет, отказывалась от всего, а со временем даже калитку открывать перестала, а потом и звонок отрезала.
По району ползли слухи, что будто бы бригада Камала разобралась с конкурентом, но слухи так и оставались слухами, никто не решался заявить во всеуслышание, опасаясь бойцов Камала, особенно после того, как они якобы перебили бригаду Грека, то есть Володи. Совершенно отмороженные они были, как говорили про них шепотом. Естественно, доказательств того, что ребята Камала причастны к ликвидации бригады Грека, не было. Лишь упорно распространялась сплетня о захоронениях не пустыре. Ну сунуться туда никто не решался. Все заметили, что бригада самого Камала уменьшилась на одного бойца, но об этом тоже говорилось лишь шепотом. Всем стало понятно, что произошла разборка между двумя бригадами, что в те времена случалось нередко, поэтому, как говорится, махнули рукой и забыли…
Сначала исчез сам Камал. Никто бы и не озадачился выяснением обстоятельств. Пусть милиция разбирается, если так нужно. Парня откровенно не любили и боялись, считая одним из самых опасных отморозков. Члены его бригады на допросах, набычившись, молчали. Мол, ничего не знаем, ни о чем не догадываемся, никого не видали.
Следом за Камалом отправился Музыкант. Это произошло через месяц.
За ним Ветер. Еще через месяц.
Оставшийся один Склеп не выдержал. Каждый день напиваясь в стельку, он, шатаясь из стороны в сторону, возвращался домой и заплетающимся языком убеждал мать, что это призрак Грека им мстит. Мать лишь крестилась и укладывала перебравшего сына в постель. На следующий день все повторялось сызнова.
В тот день Склеп сидел в облюбованной братками забегаловке и, закидываясь самым дорогим коньяком, уже еле ворочая языком, рассказывал бармену:
- Грек, сволочь, всех перебил… ик … Не веришь? Ну и ладно. Я что? Я чистую правду… ик… По одному выкашивает, гад. Сначала Камал, потом остальные… А мы чё? Это все Серый … ик… тока с Серым давно разобрались… ик… А я вообще против был…И Ветер тоже… А Грек, сволочь, всех косит! Ты не веришь?!
Последний вопрос прозвучал уже агрессивно, поэтому бармен посчитал нужным успокоить неадекватного посетителя:
- Что Вы, верю! Конечно, верю!
- То-то… А смотришь, как не веришь… Ладно. Пойду. Но я на пустырь ни-ни! Не достанусь Греку! А то зайчиков пускает в темноте! Ага, щас! Ладно, вот тебе, держи. Сдачи не надо.
Склеп положил на стойку несколько крупных купюр и вышел на улицу. Увидев сумму, бармен присвистнул от изумления и радости. Сумма в три раза превышала стоимость заказа.
А Склеп в это день домой не дошел. И на следующий тоже. И вообще больше его никто не видел.
Только на пустыре каждую ночь жители окраинных домов стали замечать мечущиеся огоньки, которые то разбегаясь врассыпную, то группируясь в кучу, метались в темноте, словно играя в салочки. Находились отчаянные смельчаки, решившиеся отправиться ночью на пустырь и исследовать природу этих огоньков. Вот тогда-то и стали пропадать люди. Просто уходили на пустырь и не возвращались. Их пытались искать, но безрезультатно. Приезжала милиция, прочесывали весь пустырь и прилегающий к нему лес, даже проходили его с металлоискателями, всё без толку. Ох, и резвились тогда местные кумушки, соревнуясь друг с дружкой, кто выдаст самую смачную байку о пустыре.
Единственным вернувшимся оказался Паша-инвалид. Вернее, инвалидом он стал в результате вылазки на пустырь. От него и узнали обрывки происходящего: будто какая-то неведомая сила затаскивает пришедших под землю…
***
- Чего молчишь? – спросил Николай. – Или не знаешь таких?
- Знаю, - голос Володи звучал непривычно тускло.
- Ну и? Ничего не скажешь больше?
- Сам-то откуда их знаешь? – немного агрессивно спросил Владимир.
- А я их видел! - заявил Коля.
- ЧТО?!
- Что слышал, - пожал плечами Коля. – Да, я их видел, и они, похоже, разыскивают тебя. Ведь есть для этого причина, не так ли? Я догадываюсь, что ты причастен к их исчезновению, да?
Володя мрачно кивнул.
- Ну вот, значит, верно. Тебе-то они ничего сделать не смогут, как и ты им. Но есть твоя мама. Она – твое слабое место. Она единственное, чем можно тебя зацепить. И они сделают это, не сомневайся, только сделают на твоих глазах, чтобы тебе никогда больше покоя не видать. Ты ведь не хочешь этого?
- Нет, - прохрипел Владимир.
- Тогда уходи, - устало сказал Николай, пошатнувшись.
- Володь, и правда, давай уйдем? – снова попросила Катя.
Коля чувствовал себя все хуже и хуже, он почти не ощущал рук и ног, зрение замутилось, словно он смотрел на всё вокруг сквозь дымку тумана, даже звуки стали вязкими, будто Коля слышал их на грани сна и бодрствования. Он пошатнулся и оперся о стену, боясь сползти на пол и отключиться.
- Вова, что с ним? – услышал он доносящийся издалека голос Кати.
- Ему пора уходить отсюда, - так же издалека ответил Володя. – Он больше не может здесь оставаться, умрет.
Сильные руки подхватили Колю, он прикрыл глаза и чувствовал, будто плывет по воздуху. В ушах стоял нестерпимый звон, он совершенно перестал ощущать свое тело. Ничего не было, кроме этого невообразимого, доводящего до эйфории, впечатления полета. Звук шагов, щелканье, потом звук открывающейся двери лифта.
- Кать, нажми первый этаж.
Дверь закрылась, лифт тронулся с места, но ехал совсем недолго.
- Вовка, мы что, застряли? – удивилась Катя.
Коля понемногу приходил в себя, зрение уже вернулось. Он приоткрыл глаза и увидел, как девочка попеременно нажимает на все кнопки подряд, но кабина стоит на месте, не двигаясь. Володя прислонил Николая к стенке и сам попытался привести лифт в движение, но кабина не реагировала.
- Вов, но нам же не обязательно на лифте, - предложила Катя.
- Нам да, а ему? – он махнул головой в сторону Николая.
Дверь бесшумно отъехала в сторону.
- Ну вот и хорошо, что сами пришли, - сказала стоящая на площадке Римма.
#мистика #сверхъестественное
#мистические истории
Продолжение СЛЕДУЕТ
Предыдущая глава ЗДЕСЬ
Вам понравилось? Ставьте лайк)))
Заходите и подписывайтесь на мой КАНАЛ .
