ИТ-подразделения компаний формируют цифровые приоритеты на ближайшее будущее, опираясь на новые реалии ведения бизнеса.
Аналитики одним из важных отличий 2021 года от 2020 в сфере цифровизации называют переход от экстренных действий к стратегическому планированию. Объясняется тренд просто: неожиданно для всех начавшаяся пандемия потребовала быстрой трансформации процессов, и соответственно, внедрения решений, которые бы это обеспечили. К 2022 году новые процессы уже отстроены, а бизнес получил возможность снова обратиться к стратегическому планированию. Такой тренд, по оценкам аналитиков, наблюдается во всем мире. Однако, как показала организованная РБК Петербург дискуссия, направления этого развития могут быть самыми разными.
Цифровые приоритеты
По словам директора департамента проектирования компании «Газинформсервис» Александра Калиты, в 2021 году спала напряженность, большинство компаний обеспечили работу сотрудников в гибридном режиме, и освободились ресурсы для корректировки ИТ-стратегии с учетом изменившейся социально-экономической модели, в том числе и под давлением пандемии. «В частности, поэтому продолжается активное развитие российского рынка облачных услуг. А в условиях всеобщего внимания и интереса возможно прогнозировать рост данного рынка на уровне 15-20%», — говорит Александр Калита.
После стресс-теста 2020 года многие компании решили свои текущие проблемы, связанные с пандемией, и поняли, что так тоже можно работать. «Можно работать вне офиса, а значит можно иначе строить бизнес-процессы, размещать ИТ-системы в облаке или отдавать на аутсорсинг, — перечисляет генеральный директор компании Nexign Игорь Горьков. — Раньше это было лишь возможностью, а теперь превратилось в насущную необходимость. Так что связанные с этим очевидные тренды — переход в облака, платформенный подход для коллабораций и микросервисная архитектура как возможность что-то быстро сделать и получить результат в новых бизнес-моделях — все это стало крайне востребовано с прицелом на будущее».
Бизнес в 2021 году ожил и более активно пользуется В2В-услугами, считают в Tele2. «Мы видели, как в 2020 году многие наши корпоративные клиенты либо закрывались, либо замораживали на время деятельность. В 2021 году бизнес адаптировался к новым условиям и стал более активно пользоваться нашим услугами. Трафик в B2B-сегменте увеличился на 30%, услуга SMS-Таргет — на 70%, подключение АТС — на 30%, M2M — на 40%. Это свидетельствует о том, что бизнес оживает и наращивает обороты. К цифровым решениям чаще стали обращаться и госструктуры. У нас есть успешные кейсы в Петербурге и Ленобласти, когда мы на основе технологии big data предлагали властям аналитику по туристическим потокам. В целом продажи решений в big data за год выросли на 20%», — говорит директор макрорегиона «Северо-Запад» Tele2 Сергей Тимошин.
Читайте на РБК+ Петербург:
Метавселенные и голосовая биометрия: что развивают технологичные компании
Чего вы там не видели: туристическая отрасль притягивает новые инвестиции
Эксперт ЦДС: «Строительный рынок пережил переломный момент»
Глава КВС: «Повышение ключевой ставки ЦБ в итоге ляжет на плечи покупателя»
Цифровизация раньше шла на неосознанном, точечном уровне, так как надо быстрее решить вопрос, соглашается директор по региональному развитию Северо-Западного филиала МегаФона Михаил Прахов: «А сейчас процесс трансформируется в осознанную историю, когда компании если даже не начинают создавать экосистему, то внедряют системный поход к интеграции бизнес-процессов для повышения конкурентоспособности».
Насущные проблемы
С такими оценками согласны не все. Директор макрорегионального филиала «Северо-Запад» ПАО «Ростелеком» Александр Логинов считает, что стратегическое планирование никуда не исчезало. Операторы — пример такого подхода. «Практически все, видя происходящее, структурно подходили к вопросу цифровизации и многое предусмотрели. Мы, к примеру, не увидели проблем из-за роста трафика: наша сеть справилась не только с возросшей нагрузкой, но и выдержала дальнейший рост», — объясняет он.
Директор макрорегиона Северо-Запад компании «ЭР-Телеком Холдинг» Александр Мотрич отмечает, что у бизнеса в период пандемии действительно увеличились темпы цифровизации, в том числе за счет решения задач, которые неожиданно стали крайне актуальными. «Ситуация слишком быстро менялась, и под нее приходилось оперативно подстраиваться. Кроме традиционно востребованных услуг связи, мы увидели рост числа запросов на решения по видеонаблюдению для мониторинга температуры тела сотрудников и посетителей, для отслеживания ношения масок и т.д. В декабре — также из-за необходимости выполнять новые правила — стал актуален наш новый сервис «Контроль QR-кодов», который в автоматическом режиме решает задачи проверки подлинности сертификатов о вакцинации. Но некоторые предприятия не отказывались и от стратегической трансформации», — рассказывает Александр Мотрич.
Генеральный директор UiPath в России и странах СНГ Светлана Анисимова уверена, что резких фундаментальных изменений в цифровизации предприятий не происходит: «Развитие технологий происходит постепенно — они закономерно эволюционируют за счет смежных отраслей. Например, роботизация становится комплексной, и все чаще включает в себя не только программных роботов, но и process mining [технология интеллектуального анализа бизнес-процессов — ред.], искусственный интеллект и машинное обучение».
Максимально радикален в оценке тренда генеральный директор «Комфортел» Дмитрий Петров, считающий, что никаких фундаментальных перемен в подходе к цифровизации не было и нет, в приоритете лишь насущные проблемы. «Да, мы впереди планеты всей по финтеху, мобильному банкингу, госуслугам, но говорить о глобальных достижениях в цифровизации нельзя. К примеру, многие перешли на электронный документооборот за эти два года: было 30%, стало 70%. Но оставшиеся 30% не дают говорить о действительно фундаментальных изменениях в этом направлении. Если бы государство приняло решение о запрете обмена бумажными документами, тогда можно было бы чего-то добиться — это было бы фундаментальное изменение».
Время ставить новые цели
Но даже несмотря на отсутствие тектонических сдвигов, сейчас самое время проанализировать уровень цифровизации своей организации, сделать выводы из проблем, с которыми пришлось столкнуться в пандемию, и сформулировать планы и стратегию дальнейшей трансформации.
«Главным фокусом должна стать максимальная автоматизация и снижение влияния человеческого фактора на итоговый результат, — считает Евгений Брянцев, директор Санкт-Петербургского отделения ПАО «ВымпелКом». — Мы для себя еще в прошлом году выбрали несколько направлений: это применение AI в геоаналитике, переход на самооптимизирующиеся сети SON и AdTech [технологии, связанные со сбором и обработкой данных для формирования, контроля и оценки эффективности рекламных кампаний — ред.]».
Директор МТС в Санкт-Петербурге и Ленинградской области Павел Коротин предлагает в первую очередь определить, какие задачи необходимо решить, потому что для каждого предприятия и региона они будут свои. А уже затем под них подбирать инструменты цифровизации. «Мы шли этим путем. Например, в МТС давно используется big data для решения собственных задач — планирования графика работы сотрудников в розничной сети, планирования собственных сетей, в маркетинге, HR и других процессах. Затем на основе накопленных данных и опыта мы стали запускать продукты для внешних клиентов. Один из примеров — аналитическая платформа «МТС Регион», которая помогает решать задачи, связанные с туристическими и транспортными потоками, планированием объектов инфраструктуры и многие другие», — приводит пример Павел Коротин.
На государственном уровне, по мнению генерального директора группы компаний ЦРТ Дмитрия Дырмовского, важнейший фокус цифровых стратегий — безопасность и комфорт жителей, инклюзивные сервисы, создание дружелюбной городской среды. «ИИ-продукты и сервисы на основе интеллектуальных речевых технологий, биометрии, позволяют успешно решать данные задачи. Один из примеров — ИИ-решение Voice2Med, преобразует голос врача в текст, сокращает время на заполнение медицинской документации. Эффективность решения обеспечила активное масштабирование по всей стране. Также мы видим потенциал развития технологий компьютерного зрения, сформировали центр компетенций «Безопасный город» и Smart city», — говорит Дмитрий Дырмовский.
Михаил Прахов уверен, что составной частью цифровых стратегий сейчас становятся Private LTE, выделенные беспроводные LTE-сети, созданные в пределах одной организации и изолированные от публичных сетей мобильной связи: «Мы видим результативность проектов, которые уже реализуем в этом направлении, и убеждены, что у них очень большой потенциал. У нас достаточно экспертизы в этом направлении. Уже реализуются подобные проекты с такими крупными компаниями как СИБУР».
Светлана Анисимова считает, что фокус цифровых стратегий должен быть направлен на повышение производительности труда, оптимизацию бизнес-процессов и повышение удовлетворенности заказчиков: «В решении этих задач автоматизация может играть ключевую роль, так как с ее помощью можно это сделать быстро и с небольшими затратами. Слабый экономический рост сдерживает развитие бизнеса, заставляя его собственников и руководителей искать относительно простые и недорогие пути оптимизации. Один из них — внедрение RPA-систем [Robotic Process Automation, вид технологии автоматизации бизнес-процессов, основанный на использовании программных роботов и ИИ — ред.]».
Главным же приоритетом как для государственного, так и коммерческого сектора должно стать, по мнению регионального директора Veeam Software в России и СНГ, Грузии, Украине Владимира Клявина, поддержание той скорости внедрения изменений, которой удалось достичь в последние годы.
«В 2020 и 2021 годах даже самым консервативным управленцам стало ясно, что без цифрового присутствия рядом с клиентом, без качественного улучшения диалога с партнерами, контрагентами и заказчиками, из удаленки не выйти победителем. В 2022-м мы увидим дальнейшую сегментацию бизнеса на тот, который это понимает, растет и усиливается, и тот, которому в ближайшие годы предстоит быть закрытым или поглощенным. Быть может, даже в учебниках истории про наше время будут писать, как про смутное время начала XVII века — «Великая Удаленка» [отсылка к эпохе «Великой Смуты» — ред.]» — резюмирует Владимир Клявин.
Автор: Алена Журавлева