Все мои планы рушатся. Это значит конец всему, о чем я так долго мечтала. И наш новый препод на меня странно смотрит.
— Да что вы ко мне прицепились?! Будто других студенток нет! — обхватываю себя руками и пячусь к стене.
— Таких нет, — он делает ко мне шаг.
Его голос — низкий, вкрадчивый — напоминает мне о ком-то.
— Я… — теряюсь.
А он подходит ко мне:
— Почему убежала тогда?
Возрастной дисклеймер для этого материала 16+
— Студенты, и долго ждать, когда вы войдете? — раздается голос нового препода, и мое сердце тут же пускается вскачь.
Откуда я его знаю? Этот голос… Черт, если бы у меня была хорошая память на лица, но я запомнить имена не могу с первого раза, словно как только человек представится, прилетают люди в черном и стирают мне память. Поэтому я иногда по несколько раз знакомлюсь с людьми.
Коля и Эля быстро исчезают в аудитории, Верка тоже, оставив меня с новым преподом один на один.
— Здравствуйте, — пищу, потому что не знаю, как себя вести из-за того, что он кажется чем-то неуловимо знакомым.
Сверкаю улыбкой, хлопаю глазками. А он смотрит на меня пытливо и хмурится.
— И долго ждать, когда вы войдете? — хмуро спрашивает.
— Да, конечно… — и я проскальзываю внутрь и иду к учительскому столу.
Блин, нужно было ему ключ в дверях отдать. Иду походкой от бедра, держа осанку. Кладу ключ и резко поворачиваюсь. Волосы взметаются и падают на глаза, но я все равно иду и врезаюсь во что-то твердое. Убираю пряди, чтобы посмотреть, что это такое передо мной и встречаю взгляд черных глаз. Мурашки бегут табуном по коже, а во рту пересыхает.
— Надеюсь, у вас с моим предметом намного лучше, чем с координацией, — строго говорит препод, но не уходит.
— Простите, — пищу и обхожу мужчину.
Щеки горят, будто меня лихорадит. Странное чувство. Непонятное. Я быстро сажусь к подруге и мельком смотрю на Колю. Он сжимает кулак и исподлобья смотрит на меня. Перевожу взгляд на препода — он спокойно открывает журнал, достает ручку и кладет телефон рядом с собой. На меня не обращает внимания. И славу богу.
— Ильина, возьми листок и запиши всех присутствующих, — раздается голос препода, и я вздрагиваю.
Ну вот за что?
Но молчу. Ничего не говорю. Выдергиваю листок и начинаю всех записывать. Это дело нехитрое, всех по фамилии знаю, проблем с этим не возникает. Встаю и подхожу к столу нашего препода.
— Держите. Что-то еще? — нежно спрашиваю и кладу листок перед ним.
Богдан поднимает на меня взгляд и прищуривается:
— Да. Идите в библиотеку и принесите на всех методички. Запомнили, сколько студентов на паре? — он приподнимает брови, но голос серьезный.
Он не шутит. Неужели я на идиотку похожа, чтобы, записывая, не запомнить сколько человек. Я смотрю на него и сжимаю плотно губы, пытаюсь сдерживать себя — нельзя грубить и язвить. Мне тут еще пару месяцев учиться.
— Я через пару месяцев отсюда уезжаю, лучше кому-нибудь другому сходить за методичками, потому что я закрою свой читательский билет…
— Иди, не морочь голову, список свой возьми на всякий случай, — он держит в руках листок.
А у меня все внутри начинает закипать. Он что, меня на посмешище решил выставить перед всей группой? Держись, Маша. Тебе всего ничего потерпеть осталось. Всего восемь недель, может, чуть-чуть побольше… Главное — не встревать в скандалы.
— Как скажете, — склоняю голову, смотря прямо ему в глаза.
Бесит. Как так можно? Я вижу его впервые, а такое ощущение, что знакомы уже давно и общались в далеко не приятных обстоятельствах. Почему именно я? Забираю листок и молча иду на выход.
— А может, ей помочь? Наверное, книги будут тяжелыми, — говорит Миша и подмигивает мне.
— Не сломается, — говорит Эля и поглаживает Колю за ушком, как собачку, честное слово.
Я шла молча, не обращая внимание на выпад Эли.
— Серов, помоги Ильиной, — говорит препод.
Что?! Он совсем дурак? Видит же, что у этого идиота с подружкой не все в порядке… Для чего он его ко мне приставляет? Я резко оборачиваюсь и смотрю на Богдана.
— Богдан… — черт, как же его отчество… Алексеевич, А-а-а-а… — Андреевич, —вспомнив, добавляю, — можно Миша пойдет, он посильнее.
Я дышу часто, а препод снисходительно приподнимает брови. И, ничего не говоря, посылает меня одним взглядом. Вот он… плохой человек.
Коля идет оказывается рядом со мной. Выхватывает листок. Я разворачиваюсь и выхожу из аудитории. Не знаю откуда, но у меня стойкая уверенность, что Богдан делает это специально. Только вот зачем? Меня колотит. Такое дикое чувство, хочется все крушить, бить и ругаться. Я распахиваю дверь, и она бьется о стенку. Плевать. Я по-хорошему просила, но меня никто не услышал.
Иду быстро, чтобы не слышать, как дышит в спину Коля. Как он торопится за мной успеть. Плевать. На все плевать. Из-за препода сейчас у меня вообще прибавится проблем. Эля прокопается… И Коля…
Хотя что я паникую? Это же хороший повод поговорить с ним и все наконец-то выяснить.
— Ильина, — как раз подает голос Коля.
Но я, не сбавляя темпа, иду по лестнице наверх. Просто подумать о том, что поговорить — проще простого, а вот развернуться и прямо в глаза посмотреть — сложно.
— Что тебе? — уже не так грубо, даже снисходительно спрашиваю.
Хоть злость за его поступки до сих пор меня съедает изнутри.
— Ты встречаешься с кем-то?
— Нет. Но это только мое дело, Коля. А тебе лучше заняться отношениями со своей девушкой и ко мне не лезть, — вполоборота говорю, но так и не смотрю на Серова. Влетаю на этаж и открываю дверь в библиотеку. — Здравствуйте, нам методички нужно взять по экономике.
Я захожу первая. На нас сразу все смотрят. Коля убирает свою руку только для того, чтобы закрыть дверь. Эля смотрит на меня волком. И я понимаю почему. Только вот не я держала Колю за талию, а он меня.
Я поворачиваюсь и беру у Коли несколько методичек и молча иду раскладывать их перед одногруппниками.
— Не возникло проблем, Ильина? — спрашивает препод, и я поднимаю на него взгляд.
Глаза черные, брови черные, ресницы густые, прямой нос, ровные скулы и пухлые губы. Он такой странно-красивый… Смотришь на него и в ступор впадаешь. Почему? У нас было много молодых преподов, но таких красивых, статных и жутко притягательных — нет. Хватит о нем думать.
— Нет, все прошло отлично, — поджимаю губы, уже не стараюсь быть дружелюбной.
Раз он на меня наезжает, я просто буду его игнорировать, как посторонний шум.
Раздаю книги, Коля справляется со своей половиной. Я сажусь к Верке и кладу перед нами две оставшиеся в руках методички.
— Мне приснилось, показалось, почудилось, да что угодно — но ты вошла вместе с Колей, и он держал тебя за попу? — шипит подруга, и я понимаю — раз она видела это, значит и все…
У меня все внутри переворачивается. Судорожно выдыхаю и не понимаю, что ответить. Я смотрю перед собой и тереблю ручку. Это невозможно. Медленно поднимаю взгляд и смотрю на своих одногруппников. Никто не обращает внимания, но я примечаю Элю, которая просто испепеляет меня взглядом и передает записку Алине, своей подружке.
— Он не держал меня за попу, просто подталкивал за талию, — оправдываюсь, потому что хочу это сделать.
Верка меня не осудит, но ее взгляд мне не нравится. Эля ревнует — это понятно, ее подружка будет поддерживать. Но Вера… Я хочу, чтобы она была на моей стороне.
— А смотрелось так, что вы с ним помирились. Может, это мне показалось, — она смотрит в мои глаза.
Мы шушукаемся, стараюсь делать это тихо, насколько вообще возможно.
— Я смотрю, вам там интереснее общаться с подругой, чем слушать то, о чем я говорю, — вроде и не ругает, но тон такой назидательный.
Я не сдерживаюсь, молча поднимаю средний палец, Вера хватает мою руку и убирает ее со стола. Смотрю на нее — она красная, как рак, и бьет пальцем по виску. А меня просто трясет от нашего нового преподавателя. Он переходит все дозволенные границы. Почему меня цепляет? Я ничего ему плохого не делаю.
— Ильина! Я все видел. — Вздрагиваю от его тона. Такого властного, слегка рычащего... Но его слова только сильнее меня раздражают. — После пары останешься и объяснишь мне свой жест, — лаконично добавляет.
Как у него получается так держать себя в руках? И почему именно я должна оставаться после пар?
— Ага, да хоть сейчас, — шепчу себе под нос, но из-за полной тишины мой голос звучит как гром среди ясного неба.
И студенты начинает смеяться.
— Ильина! — Богдан Андреевич встает из-за стола, и я перевожу взгляд на него, кусая губы. Какой черт меня вообще дергает и заставляет это говорить вслух? Молчала бы себе в тряпочку… — Пускай будет по-вашему, пройдемте, — он указывает на дверь за спиной, а у меня мурашки по спине пробегают.
— Я… — резко робею, так не вовремя.
Ладно. Просто встань, Маша, и извинись.
— Прошу, Ильина, не стоит всех задерживать, — он опускает руку и делает первый шаг.
Я встаю и не хочу с ним никуда идти. Прямо тут на всю аудиторию извинюсь, и хватит с меня. Наедине с ним оставаться точно не хочу.
— Нет, Богдан Алексеевич, — испуганно произношу и понимаю, что неправильно называю его отчество.
— Да, Ильина, — твердо произнес препод и, подойдя к двери, открыл ее. — Быстро! Заодно и отчество мое выучишь, — насмехается вновь надо мной. — А остальные пишут! У Ильиной меньше времени останется на работу. Пользуйтесь моментом.
Гад. Вот за что?
Нужно взять себя в руки и больше не позволить себе такого поведения.
Но с каждым шагом мне становится все страшнее. Взгляд Богдана смущает. Очень сильно. И оставаться с ним наедине становится страшно.