Споры с англичанами у шотландцев идут века ещё, эдак, с XIV ( а то и на пару-тройку столетий ранее), когда два народа населяющие свой маленький остров все никак не могли понять, кто же тут главный. Долгое время их связывали «добрые и искренние» отношения между собой и наш век тому исключением не служит, просто теперь, за ширмой благополучия и давности лет, некоторые вещи притупляются в национальном сознании горцев, но мне что-то вспоминается одна интересная фотокарточка, где сидящий рядом с королевой Великобритании Елизаветой II шотландский военнослужащий недвусмысленно растопырил свой форменный килт…
Или же анекдот, где вернувшегося из Лондона обратно в горную деревню главу шотландского семейства спрашивают:
«Ну как там?»
и он им отвечает:
«Да все прекрасно, только странные какие-то, эти англичане: всю ночь орали, долбили мне в стену, ломились в дверь...»
«Ну а ты им что?» - удивляются родственники
«Я? А что я? Как играл, так и продолжал играть на своей волынке!»
А теперь представьте, что вам ТАКОЕ дудит через стену))
В восемнадцатом веке Шотландия вошла в состав английского королевства, и это не всеми представителями её народа было принято с пониманием. Дело в том, что горцы имели клановую структуру, и глава клана считался «отцом родным» для тех, кто населял его земли. Если, например, в самой Англии на тот момент, как и в большей части любых иных европейских стран, носителем верховной власти являлся монарх (плюс представительный орган власти), то у скоттов всё шло немного не так. В их национальном сознании преобладал, в первую очередь, местечковый, а уж потом великодержавный (в рамках своей страны) патриотизм. Конечно, шотландским королем или королевой было лицо, устраивающее всех представителей древних родов, но по факту все это носило, скорее, конфедеративный характер, но только в мирное время. Однако, это не мешало им быть поборниками государственного суверенитета объединяясь в минуты опасности. Поэтому кто бы ты ни был, но ты принадлежал, в первую очередь, клану, а уж потом кому-то ещё. Таким образом, если бы, например, некоего Уолтера спросили «ты чьих будешь?», то он бы ответил примерно так: «Я Уолтер, крестьянин (ремесленник, дворянин, пресвитер), из клана Макгрегор».
Достаточно часто за горцами прикреплялись различные прозвища, как в другом анекдоте, про старого шотландца сидящего на крыльце и грустно хлебающего пиво:
«Этот мост строил я вместе со своим отцом, но никто не назвал меня Маккаленом-строителем, - и, пригубив бокал, продолжил, - а вот этот яблоневый сад посадил я и мой сын, но никто не назвал меня Маккаленом-садовником, - и допив залпом, грустно заканчивает, - а вот стоило разок упасть пьяным в выгребную яму ….»
Кроме того, территория этого края являлась очень сложной для ведения сельского хозяйства (конкретно - земледелия), и именно оттуда растут ноги у известного всей Англии шотландского жлобства скупердяйства… Кстати, есть на эту тему даже чисто английский анекдот про письмо шотландца своему заимодавцу: «Высылаю к вам этим холодным вечером свою жену, но простите что без денег, ибо лед на реке скользкий, и я побоялся что она утонет вместе с моим долгом».
Итак, не смотря на то, что в XVIII веке такого понятия, как «шотландская регулярная армия» не существовало, и эту функцию взяли на себя собственно английские вооруженные силы, но это не означало, что новые подданные Лондона вдруг разучились воевать.
Тут ещё следует отметить, что особенно в горной Шотландии оборот оружия никак не контролировался и держать в доме «огнестрел» и «холодняк» было нормальной практикой как для сеньора и его прямых вассалов, так и даже для обычных крестьян. Собственно, это и объясняет нам то, почему так легко собирались якобитские восстания (1715 и 1745 годы).
Что ж, как гласит старинная горская пословица: «где встретятся более 10 шотландцев с виски и волынкой — там точно назреет мятеж!».
Вчерашний кузнец мог с легкостью, порывшись в дедушкином сундуке, вынуть старенький мушкет и, наточив штык, по первому зову вождя встать в строй. Однако, у всего, безусловно, есть подводные камни, и подобное войско, скорее, напоминало минитменов из британских колоний в Северной Америке, которые стреляли хорошо, были превосходными охотниками, но имели очень большие проблемы с дисциплиной.
Тактика горцев для того времени оставляла желать лучшего… Понимаете, любая европейская армия тех лет не просто так строилась в ровные линии. Каждая шеренга поочередно производила залп, т.к. в те годы не существовало автоматического оружия, и, потому, подобные построения с «бух-бах» заменяли сегодняшние пулеметы и автоматы. Главным считалось кто кого перестреляет и, желательно, что когда дело доходило до рукопашной схватки, чтобы враг был обнулен по максимуму. Конечно, в нашей патриотической традиции памятны слова Суворова о том что «пуля — дура, а штык молодец», но это вовсе не значило что под этим утверждением стоял полный отказ от огнестрельного оружия, нет. Речь шла о том, что не следует всецело полагаться только на него.
А вот шотландцы, увы, больше как раз на удар холодным оружием рассчитывали, наступая на англичан на РОВНОЙ МЕСТНОСТИ рассыпным строем, сделав в своем порыве максимум один залп, в то время как «красные мундиры», пока на них бежит враг, могли успеть сделать два, а то и три выстрела (по количеству шеренг) и только потом перейти в рукопашную.
Кроме того, британцы имели более строгую организацию и дисциплину, и каждый английский офицер в звании от майора и выше знал, что он подчиняется не какому-нибудь местному лорду, а своему командиру в чине полковника или генерала, ну а тот, в свою очередь, являлся исполнителем воли верховного главнокомандования в Лондоне, исходившего из сложившихся реалий.
К слову, первое и второе якобитские восстания показали, что хотя шотландцы в силах одержать победу над регулярной армией англичан, но успехи эти исключительно тактические, поскольку:
- во-первых, руководство восставших не сделало никаких выводов по сложившейся оперативной обстановке (т. е. победить — победили, но до политических дивидендов не дошли).
- во-вторых, британская армия в метрополии являлась все же весьма серьезной машиной, и располагала выделенными родами войск, каждый из которых мог быть использован в полной мере, а части же горцев состояли преимущественно из пехоты, реже — кавалерия, ну а с артиллерийскими орудиями дело обстояло весьма печально!
- в-третьих, сказывалась клановая недисциплинированность, когда во главу угла ставились в первую очередь «племенные» интересы, а не общегосударственные.
- в-четвертых, компетенция шотландского командования оставляла желать лучшего, ибо некоторые деятели руководили в силу происхождения, но не в силу наличия у них боевого опыта.
Таким образом, окончательно получаем то, о чем скажет великий шотландский поэт Роберт Бернс в своем стихотворении «Шотландская слава»:
«...Где Твид несется в океан
И Сарк в песках струится, —
Теперь владенья англичан,
Провинции граница….»
В итоге, англичане крепко взялись за слом клановой системы (в т.ч. наложили запрет на некоторые элементы национальной одежды), ибо, согласитесь, подобное устройство вещей весьма надоедает и хочется политической стабильности внутри государства (пусть даже если на отдельных его участках тебя считают колонизатором и оккупантом). Впрочем, благодаря литературной деятельности Уолтера Скотта в веке девятнадцатом (представители британской элиты зачитывались его романами), рядовым шотландцам весьма облегчили жизнь и те вполне смирились со своей участью, став верноподданными британской короны, служа ей верой и правдой. Хотя тут, конечно, кроется некоторый «секрет полишинеля», ибо все непослушные несогласные с политическим государственным режимом вольно или по принуждению эмигрировали на тот в Новый Свет.
Последний же референдум показал, что как минимум половина современных британцев шотландского происхождения вполне согласна жить в составе Великобритании.
С уважением ко всем прочитавшим,
Хандога Дмитрий
https://vk.com/catx2 (наш авторский паблик. заходите, рады всем!)