Кира проснулась утром 9 мая и ощутила радость. Улыбнулась солнцу, потянулась и задела Павла. Тут же навалилась реальность. И улыбка пропала. Он все еще здесь. Кира взялась за телефон. Никита уже в сети, на дежурстве.
Как она рада ему. Они будут вместе весь день. Каждый раз, когда он пишет он как будто рядом, она как будто не одна. Она кожей чувствует его тепло, она помнит его запах, помнит вкус. Кира закрыла глаза и вспомнила своего бога. Вспомнила как он признался ей в любви.
Как однажды в пылу ссоры из-за его реальной жизни она заплакала от отчаяния. От осознания кто она для него. А он сгреб ее в охапку, не давая трепыхаться и сказал: "Я люблю тебя. И буду любить всегда. Ничто это не изменит, никакие обстоятельства. Ни время, ни расстояние ни другие люди. Ты не понимаешь, что ты значишь для меня. Я подонок, я козлина, а ты мой ангел. Я не заслуживаю тебя». Она верила ему. Всегда верила.
Дочка проснулась. Впереди солнечный день. Они собирались на парад. Там будет мама и сестра Киры. Вчера она им рассказала, что Павел вернулся. Мама ругалась на неё, что пустила его. Мама в свое время не пустила отца. А Кира пошла трудной дорогой. Дочке должно понравиться на параде. По странному стечению обстоятельств она любила полицейских. Арес как-то передал ей киндер, так она всем в садике рассказала, что полиция ей киндер подарила. Маленькое, но счастье.
Павел по-прежнему почти ничего не ел. Деньги у него были, он же продал машину. Кира не претендовала на них, они договорились когда-то об этом – он не трогает технику в квартире, а Кира не трогает машину. Кира умела держать слово. Но Павла было жалко.
- Паш! Ты пойдешь с нами на парад? – Кира уже одевала дочь.
- Там будет кто?
- Да, но мы можем пойти отдельно.
- Нет. Я пойду погуляю.
Кира все время терялась в догадках, куда он ходит. К ней? Но почему тогда он все еще тут? К чему этот цирк с перетаскиванием вещей?
- Паш! Я сегодня хочу делать драники. Могу поделиться с тобой, если ты почистишь и потрешь картошку.
- Хорошо. Я люблю драники.
- Я помню. Я все помню. – Кира улыбнулась ему. – Ты пойдешь вечером на салют с нами? Это Олин первый салют.
Павел задумался, как будто решая что-то. Кира всегда любила разгладить пальцем морщинки на его лбу, когда он хмурился.
- Да, пойду. Я хочу это видеть.
- Паш! – Кира сглотнула. – Ты остаешься? Ты все живешь здесь и ничего не говоришь. Приходишь, спишь, только не ешь ничего. Переведи мне денег, я куплю продуктов, мне не жалко. Я даже приготовлю что-то.
- Посмотрим Кир. – Павел улыбнулся ей и тронул за руку. – И да, похоже я тут.