Мы с Иркой встречали команду небольшого норвежского судёнышка. Я представляла в своем лице городскую мэрию, Ирка была переводчицей.
В начале 90-х стало очень модно брататься с иностранными городами. Но именно в тот день, когда судно из Норвегии пришвартовалось в порту, всё внимание местечковых властей было уделено гостям из американского Портленда. Во-перых, их приехало больше двадцати человек, во-вторых, впереди маячил ответный визит городской администрации в штат Мэн.
Норвежцев же было только пятеро, да и сама Норвегия почти за углом. И приплыли-то они из мелкого городишки Вардё, о котором до того дня никто ни сном ни духом.... Поэтому за незначительностью визитеров и отсутствием масштабных приятных перспектив команду суденышка спихнули на двух соплюшек.
Если кто-то при фразе морской волк представляет бородатого великана с трубкой во рту, то капитан Ларс был стопроцентным попаданием в образ. Высокий, широкоплечий, заросший рыжей щетиной - Ларса можно было просто фотографировать и вставлять иллюстрациями в подходящие книжки.
Проблема была в одном - ни Ирка, ни я не имели ни малейшего представления, как развлекать иностранных моряков, пока мэрия братается с американцами.
На мой вопрос о вариантах шеф только махнул рукой: "Ну, своди их куда-нибудь".
И я решила показать этим суровым морским волкам главную достопримечательность города - Драматический театр.
В назначенный час мы с Иркой стояли в гостиничном номере Ларса и ждали остальных. Общих тем для разговора у нас не было. Ирка знала английский, но не знала, о чем говорить. Я не знала ни того, ни другого. Но слово "дринк", произнесенное капитаном, мысленно перевела с пол толчка.
Ларс сделал по номеру круг и сунул каждому в руки по гостиничному стакану. Во время второго круга он налил туда по сантиметру виски. До этого дня ни я, ни Ирка виски не пробовали и не знали, что в приличном обществе их обязательно чем-то разбавляют. Поэтому, когда Ларс пошел на третий круг с бутылкой содовой, разбавлять в наших с Иркой стаканах было нечего. Мы уже успели дринкнуть.
Ларс, не моргнув глазом, снова плеснул по сантиметру. Терять нам было нечего, поэтому со словами "русские градус не снижают", произнесенными Иркой по-английски, одним глотком мы отправили виски в себя. И опять без содовой.
У Ирки появились темы для разговоров, я начала понимать, что мне говорят иностранные гости. А сами они, как мне кажется, впервые задумались, надо ли вообще что-то разбавлять.
Третий стакан объединил сразу два тоста: "Бог любит троицу" и "на посошок". Портить виски содовой никому и в голову не пришло.
Зачем мы все-таки отправились в театр, известно одному Всевышнему. Но через час вся компания дружно сидела в директорской ложе и слушала какую-то оперу в исполнении гастролирующей труппы.
Первым плохо стало боцману. И я отвела его в мужской туалет. Минут через пятнадцать в те же края в сопровождении Ирки отправились сначала двое, а потом и еще один член команды.
Последним сдался Ларс. Его рвало дольше всех. Поэтому оставшееся до антракта время я подпирала туалетную стену.
Второе отделение норвежские гости счастливо проспали в уютных креслах. И только я и Ирка трезвели под арии Сольвейг.
У гостиницы мы расставались с чувством глубокого братства, скрепленного неразбавленным виски.
А в моих семейных архивах до сих пор где-то валяются открытки с видами маленького норвежского города Вардё...
Друзья, милые мои! Я желаю всем нам мира! Я против войн! Берегите себя...
Ваша Маня.)
