Прежде чем куда-то двигаться, мне нужно было привести в порядок повязку на переломанной ноге. Потому как она пришла в негодность после моего путешествия по лесу. Тася трясущимися руками снова сделала перевязку. И мы двинулись... Чтобы не было страшно, мы читали молитвы. Я знал только одну и как заезженная пластинка повторял её, а Тася читала все подряд. Думаю, это её неплохо подбадривало.
Как же мне было больно идти! Нога, на которую я успешно наступал, пока двигался на зов, разнылась с новой силой. Она пульсировала жуткой, нестерпимой болью. Но я не подавал виду. Сжал зубы и шёл, опираясь на свою маленькую помощницу. Ей было очень тяжело, но она ещё и меня подбадривала. Я восхищался её стойкости! И её стойкость придавала мне силы.
Казалось мы бежали, но на самом деле мы передвигались ооооооочень медленно и лишь к обеду, когда солнце зависло в зените, мы оказались на той полянке, где делали привал с друзьями и где я увидел тогда старуху. Оба были взмыленные и тяжело дышали.
— Может чуть-чуть передохнём? — взмолился я. Сил переставлять свою ногу у меня не было больше.
— Ага.
И мы с Тасей упали на траву. Повернув голову я увидел носовой платок кого-то из девочек. Сердце защемило от тоски. Я не знал что с ними, вышли ли они из этого леса или все канули в пучине. Даже слёзы навернулись на глаза.
— Тась.
— А?
— А ты смелая! Спасибо тебе. Другая бы на твоём месте...
— Да чего уж там...
Мы лежали рядом, касаясь друг друга макушками.
— Тебя дома то не потеряют? Батюшка не заругает?
— Нет... Я же не маленькая уже. В апреле ещё восемнадцатилетие справила.
— СКОЛЬКО???????
Моему удивлению не было предела! Этой маленькой худенькой девчонке с толстой косой, перевязанной красной ленточкой, и большими серыми глазами уже восемнадцать????! Она выглядела не больше чем на пятнадцать! Тоненькие ручки, острые плечики. Ну девчонка и девчонка!
— А ты сколько думал?
— Пятнадцать...
— Сколько???!
И она начала смеяться каким-то просто невероятным заразительным смехом. И я тоже не удержался и тоже рассмеялся.
— Надо идти дальше. Встаём? — приподнялась она на локте и посмотрела на меня. У неё в волосах запуталась травинка.
— Да... Надо...
Сел я сам, а вот дальше мне помогала Тася. И вдруг я услышал.... Точнее это прозвучало прямо у меня в мозгах.
— Вернись!!!!!
— Тась! Ты это слышала?
— Что "это"? Как дятел стучит? Да слышала.
— Да нет, голос.
Она странно на меня посмотрела.
—Нужно идти! Не слушай!!!
Легко сказать не слушай, а если это звучит у тебя в голове?
Мы похромали дальше. И чем дальше мы отходили от той полянки, тем громче звучал голос в моей голове. Громче и настойчивей. В какой-то момент это превратилось в крик. Я оттолкнул Тасю и упал на землю, зажав уши ладонями. Тася опустилась возле меня на колени и что-то говорила, но я не слышал её. В моей голове кричало:
— ВЕРНИСЬ КО МНЕ!!!
— АААААААААА! — вырвалось у меня из груди, похожее на крик раненого зверя. Голос утих. Я встал с помощью Таси на ноги и мы снова поковыляли. Нога пульсировала, голова гудела, да и сил идти уже не было.
— Надо читать молитвы, тогда она не пробьется в твою голову.
Надеюсь. И она снова начала произносить слова молитвы и я за ней. От боли я уже не мог сам вспомнить ни одного слова и лишь повторял за Тасей.
В какой-то момент силы меня совсем покинули. Не было больше сил ни идти, ни даже терпеть боль. Я упал на землю.
— Тася, я не могу больше!!!!! Уходи! Брось меня здесь!
Я чувствовал, как слезы текут по моему лицу. Она опустилась передо мной на колени, взяла моё лицо в свои маленькие, холодные ладошки и прошептала:
— Ни за что! Слышишь? Я тебя ей не отдам. Если хочешь, давай отдохнём. Поспишь немного.
Она села и положила мою голову себе на колени. Я уснул.
Проснулся я от того, что кто-то меня снова звал. Я открыл глаза и присел. Тася спала, прислонившись спиной к сосне и уронив голову себе на грудь. Была глубокая ночь. Сколько сейчас времени, можно было только догадываться. Опять светила полная луна. Она очень хорошо освещала лес и тропинку по которой мы шли сюда. Там откуда мы пришли стояла ведьма. Она была в белом платье с венком на голове и протягивала ко мне руки.
— Милый, иди ко мне! Полюби меня! Возьми меня ЗАМУЖ! — то говорила, то кричала она.
Я смотрел на неё, не отрывая взгляд, снова как завороженный. А она продолжала меня к себе звать. Умом я понимал, что нужно вспомнить молитву и начать её говорить, но никак не мог.
— Отче... наш... — начал я, а как там дальше? — Иже...еси...
— Хахаха! — засмеялась вдруг ведьма, — Бог тебе не поможет!!!!
Она вдруг взмыла и начала стремительно ко мне приближаться. Я от страха вспомнил сразу слова молитвы и начал произносить их скороговоркой:
—Отче наш, Иже еси на небесе́х!
Да святится имя Твое, да прии́дет Царствие Твое, Да будет воля Твоя, яко на небеси́ и на земли́.
Хлеб наш насущный да́ждь нам дне́сь...
Она уже вплотную ко мне подлетела, я продолжал сидеть ни в силах подняться и лишь выкрикивал "Отче наш..." Вдруг впереди меня встала Тася. Она снова размахивала своим распятием и выкрикивала молитву. Ведьма замерла в полуметре от неё.
— Отдай его мне!!!!!! Он мой!!!!! — заорала ведьма.
— НЕТ!!! Уходи! Он мой! Я его люблю!!!
— Хахаха! Ну он то тебя не любит!!!!!
Ведьма снова рассмеялась и закружила вокруг нас.
А я смотрел на Тасю. На её косичку с красной ленточкой и застрявшими в волосах травинками и хвоей, на её тоненькие ручки, острые плечики, на её чуть вздёрнутый носик и огромные серые глаза. Я смотрел и понимал, что я больше жить не смогу без этой маленькой и хрупкой девчушки, и такой сильной духом.
— Уходи!!!! — заорал я ведьме, — Я тебя никогда не полюблю!!! Я Тасю люблю!
— Врёшь!!!!! Ты всё врёшь!!!! — она вдруг оказалась прямо передо мной. Я упал на спину, а она зависла надо мной. От неё веяло жутким холодом и пахло тиной. Она смотрела мне прямо в глаза, и я видел в её глазах дно озера. Но мне не было страшно. В этот момент я больше боялся за Тасю.
— Ааааааааа!!!!!!
Вдруг заорала она и исчезла. А я продолжал лежать и не мог никак отдышаться.
— Олежа! — Тася кинулась ко мне, — что с тобой? С тобой всё в порядке?
В свете луны были видны крупные слёзы на её маленьком личике. Я погладил её по щеке и прижал к себе.
— Всё хорошо. Она больше не вернётся.
И я был в этом абсолютно уверен. И Тася, уткнувшись носом мне в плечо вдруг расплакалась. Я гладил её по голове и молчал. Так мы и уснули. Разбудило нас яркое солнце, которое пробивалось сквозь густые деревья. Вокруг всё было в росе. Блестело, словно усыпанное миллиардом бриллиантов. Тася села, достала свою фляжечку с водой и остатки еды.
— Пойдём?
Я кивнул. Мы шли медленно, часто останавливались отдыхать. Только к обеду дошли до той круглой полянки. Здесь пели невидимые птицы, перестукивались дятлы и носились с дерева на дерево, играя в чехарду рыжие белки. Вся полянка была залита солнцем.
Тася вышла на середину и начала по ней кружить, запрокинув голову вверх и раскинув руки. А я сидел на бревне и любовался ею.
Двинулись дальше. Боль в ноге всё усиливалась и уже пульсировала у меня в голове. Но я шёл, упираясь на Тасю и сцепив крепко зубы.
Ближе к вечеру деревья стали расти реже и солнца здесь было больше. Вдруг снова прямо у нас над головой закуковала кукушка.
— Кукушка, кукушка, сколько нам жить осталось?
У меня всё похолодело внутри. Ведь именно с этой фразы начались все мои злоключения. Но к моему удивлению и облегчению, кукушка завела своё ку-ку.
— Раз, два, три — начала, смеясь, считать Тася.
И под это мирное "ку-ку", мы наконец вышли из этого леса. Я вздохнул облегченно и опустился на камень возле дороги.