.
.
.
Интересно и то, что Гончаров своего Обломова (как считают многие критики) писал с Ивана Крылова. Конечно, вряд ли Гончаров писал Обломова с одного Крылова, думаю, его Обломов соборный и смешанный тип русского барина, но мысль эта интересная...Мог ли быть Крылов Обломовым, или наоборот Обломов Крыловым? А почему бы и нет? Есть такой тип человека, в соционике он называется Бальзак. Как правило, это полные люди, малоподвижные, любящие поесть и поспать. И им ничего не надо, ни жены, ни семьи, ни работы. Не потому, что они ленивы, а потому, что в любом активном движении они видят нечто нелепое, смешное, как видел Иван Крылов практически в любом действии абсурд,(отсюда его удивительный дар к басням) . Вот зачем мартышке очки? Или зачем, крестьянину собака? А зачем вороне сыр? Немного буддистский взгляд. У Бальзаков очень проницательный взгляд, и очень наблюдательный ум. Есть такие худые люди, которым нужно много. Нужна работа, жена, или признание. Они не видит полноты в себе, и восполняет свою худобу внешней суетой. А Иван Крылов был явно не из таких людей и авторов.
ЛИСА И КУРИЦА
.
.
Когда Смоленский Князь,
Противу дерзости искусством воружась,
Вандалам новым сеть поставил
И на погибель им Москву оставил:
Тогда все жители, и малый и большой,
Часа не тратя, собралися
И вон из стен Московских поднялися,
Как из улья пчелиный рой.
Ворона с кровли тут на эту всю тревогу
Спокойно, чистя нос, глядит.
«А ты что ж, кумушка, в дорогу?»
Ей с возу Курица кричит:
«Ведь говорят, что у порогу
Наш супостат».—
«Мне что до этого за дело?»
Вещунья ей в ответ: «Я здесь останусь смело.
Вот ваши сестры, как хотят;
А ведь Ворон ни жарят, ни варят:
Так мне с гостьми не мудрено ужиться,
А, может быть, еще удастся поживиться
Сырком, иль косточкой, иль чем-нибудь.
Прощай, хохлаточка, счастливый путь!»
Ворона подлинно осталась;
Но, вместо всех поживок ей,
Как голодом морить Смоленский стал гостей —
Она сама к ним в суп попалась.
Так часто человек в расчетах слеп и глуп.
За счастьем, кажется, ты по пятам несешься:
А как на деле с ним сочтешься —
Попался, как ворона в суп!
Иван Крылов
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ЛЮБИМОЙ БАСНЕ ИВАНА КРЫЛОВА
.
.
.
Какую басню у Крылова я люблю наиболее? Очень трудный вопрос, все Басни Крылова разные, но все они хороши, все поднимают настроение. Кстати, это редкая черта. Гоголь настроение мне не поднимает, как и Салтыков Щедрин. А Крылов умеет рассмешить, но не дурным смехом. Вот к примеру его басня Крестьянин и Собака. Какими чертами меня эта басня трогает? Как ни странно, Крылов не моралист. Мораль судит, а Крылов никогда не судит ,а только подмечает. А в ряде случае, он оправдывает своих героев, как оправдывает он собаку крестьянина, которая не только стерегла двор, но и пекла пироги. Крылов риторически тонко обыгрывает эту способность собаки, вина которой совсем не в том, что собака не может печь пироги , (с точки зрения Крылова, который очеловечивает животных, а людей наделяет некоторыми чертами животных, может ) а в том, что не может собака одновременно и двор стеречь, и печь пироги, и поливать рассаду. Более того, собака не виновата. Виноват непутевый мужик. Хотя, в сущности и мужик не очень виноват. Просто вышла в данной истории некоторая смешная нестыковка. Нельзя быть слишком экономичным, такова не мораль, а просто намек, или авторское наблюдение...
.
.
КРЕСТЬЯНИН И СОБАКА
.
.
У мужика, большого эконома,
Хозяина зажиточного дома,
Собака нанялась и двор стеречь,
И хлебы печь,
И, сверх того, полоть и поливать рассаду.
Какой же выдумал он вздор,—
Читатель говорит — тут нет ни складу,
Ни ладу.
Пускай бы стеречи уж двор;
Да видано ль, чтоб где собаки хлеб пекали
Или рассаду поливали?
Читатель! Я бы был не прав кругом,
Когда сказал бы: «да», — да дело здесь не в том,
А в том, что наш Барбос за всё за это взялся,
И вымолвил себе он плату за троих;
Барбосу хорошо: что нужды до других.
Хозяин между тем на ярмарку собрался,
Поехал, погулял — приехал и назад,
Посмотрит — жизни стал не рад,
И рвет, и мечет он с досады:
Ни хлеба дома, ни рассады.
А сверх того, к нему на двор
Залез и клеть его обкрал начисто вор.
Вот на Барбоса тут посыпалось руганье;
Но у него на всё готово оправданье;
Он за рассадою печь хлеб никак не мог;
Рассадник оттого лишь только не удался,
Что, сторожа вокруг двора, он стал без ног;
А вора он затем не устерег,
Что хлебы печь тогда сбирался.
Иван Крылов
ПОЧЕМУ Я ЛЮБЛЮ БАСНЮ ПРО ВЕЛЬМОЖУ И ФИЛОСОФА
.
.
.
А какая замечательная басня у Крылова про Вельможу и и философа. Эта басня не такая смешная, как лиричная. Эту историю, можно прочитать и как притчу, и как анекдот, и просто как чудесную лаконичную лирическую зарисовку. Образ сверчка многомерен. Можно найти, что сверчок не смотря на свою образованность, (кроме мудрости Природы , вложенной в сверчка Богом) , к примеру красиво поет, и музицирует. Образ сверчка (выражающего нечто невыразимое) - один из сакральных символов Японии, и вообще один из символов поэзии. Поэзия так же невыразима. Да и трудно не любить пенье сверчка. Мудрец ответил не только уклончиво, но и многомерно недалекому ханже. Можно прочесть эту басню и так, что мудрость Божья (в образе сверчка) предшествует мудрости человека. А можно прочесть и так, что люди, порой стрекочут как сверчки,(подразумевая пустые их речи.) . Все зависит от того, видим ли мы в сверчке иносказательный образ человека (поэта) , или в человеке видим сверчка. Потому эта басня и удивительна.
.
.
ВЕЛЬМОЖА И ФИЛОСОФ
.
.
Вельможа, в праздный час толкуя с Мудрецом
О том, о сём,
«Скажи мне», говорит: «ты свет довольно знаешь,
И будто в книге, ты в сердцах людей читаешь:
Как это, что мы ни начнем,
Суды ли, общества ль учены заведем,
Едва успеем оглянуться,
Как первые невежи тут вотрутся?
Ужли от них совсем лекарства нет?» —
«Не думаю», сказал Мудрец в ответ:
«И с обществами та ж судьба (сказать меж нами),
Что с деревянными домами».—
«Как?» — «Так же: я вот свой достроил сими днями;
Хозяева в него еще не вобрались,
А уж сверчки давно в нем завелись»
Иван Крылов
КАКИМИ ЧЕРТАМИ УДИВИТЕЛЬНА БАСНЯ ПРО МЕДВЕДЯ
.
.
.
Невозможно не улыбнуться и басне Крылова Трудолюбивый медведь. Опять же, эта басня не так моральна, как просто иносказательна. Мораль по определению не иносказательна, а пряма. Иносказание тем и выигрышно, что оно многомерно. В одном слове, образе или истории можно прочитать куда больше, чем просто в морали, которая понимается только одним а не другим образом. Опять же, если вчитаться в эту басню, медведь не виноват. Не виноват медведь в том, что нет у него терпенья, (синонима опыта, на котором держится любая профессия) , но даже не в том смысл этой басни, что у медведя терпения нет, а у мужика есть. Более тонкий смысл басни состоит в том, что не все так просто, как нам кажется. И мир устроен куда сложнее чем нам кажется, ( в данном случае медведю.) А еще более тонкий смысл состоит в том, что не трудом берутся некоторые вещи, а терпением. И не смотря на то что труд связан с терпением, терпение и труд, это далеко не одно и то же. И наконец, басня конечно связана с мыслью о роде глупого подражания, (бездумного глупого копирования) которого в жизни и в культуре очень много. Хотя, сама басня - добродушная.
.
.
ТРУДОЛЮБИВЫЙ МЕДВЕДЬ
.
.
Увидя, что мужик, трудяся над дугами,
Их прибыльно сбывает с рук
(А дуги гнут с терпеньем и не вдруг),
Медведь задумал жить такими же трудами.
Пошел по лесу треск и стук,
И слышно за версту проказу.
Орешника, березника и вязу
Мой Мишка погубил несметное число,
А не дается ремесло.
Вот идет к мужику он попросить совета
И говорит: «Сосед, что за причина эта?
Деревья-таки я ломать могу,
А не согнул ни одного в дугу.
Скажи, в чем есть тут главное уменье?»
«В том», отвечал сосед:
«Чего в тебе, кум, вовсе нет:
В терпенье».
Иван Крылов
Может быть самая удивительная басня у Крылова про Цветы. И это самая красивая, и я бы сказал романтичная басня, настолько красивая и неожиданная, что и о морали забываешь. Тут не мораль, а мудрость... Я бы сказал, символизм ранга Метерлинка. Даже не хочется ее комментировать. тут не автор нам что то говорит. Говорят сами цветы, и сами эти удивительные стихи..,,
ЦВЕТЫ
В отворенном окне богатого покоя,
В фарфоровых, расписанных горшках,
Цветы поддельные, с живыми вместе стоя,
На проволочных стебельках
Качалися спесиво
И выставляли всем красу свою на-диво.
Вот дождик начал накрапать.
Цветы тафтяные Юпитера тут просят:
Нельзя ли дождь унять;
Дождь всячески они ругают и поносят.
«Юпитер!» молятся: «ты дождик прекрати;
Что в нем пути,
И что его на свете хуже?
Смотри, нельзя по улице пройти:
Везде лишь от него и грязь, и лужи».
Однако же Зевес не внял мольбе пустой,
И дождь себе прошел своею полосой.
Прогнавши зной,
Он воздух прохладил; природа оживилась,
И зелень вся как будто обновилась.
Тогда и на окне Цветы живые все
Раскинулись во всей своей красе
И стали от дождя душистей,
Свежее и пушистей.
А бедные Цветы поддельные с тех пор
Лишились всей красы и брошены на двор,
Как сор.
Таланты истинны за критику не злятся:
Их повредить она не может красоты;
Одни поддельные цветы
Дождя боятся.
Иван Крылов
.
В КАЧЕСТВЕ НЕКОТОРОГО ЗАВЕРШЕНИЯ РАЗГОВОРА О КРЫЛОВЕ
.
.
.
Ну а завершу я свой небольшой очерк о Крылове басней Туча. По моему одна из самых удивительных басен Крылова. Все таки, Крылов настолько хорош, что трудно одну басню его предпочесть другой, они очень разные, (есть смешные, а есть задумчивые и лиричные) , но все они хороши, сочны по языку, я бы сказал, приятно тяжеловаты. Как приятно например тяжелое яблоко. Как заметил Гете, большая разница, ищет ли поэт во всеобщем особенное, или в особенном усматривает всеобщее. Из первого рода возникает аллегория, в которой особенное имеет значение лишь как пример, как образец всеобщего; другой род — это сама природа поэзии; она высказывает нечто особенное, не думая о всеобщем и не указывая на него. Эти слова применимы к Крылову, хотя и не прямо. Одни его басни условно говоря более аллегоричны, (как басня про медведя , или про тучу ) другие более иносказательны, как басня про философа и вельможу, и наконец, третьи, более символичные, (являющие синтез одного и другого прочтения) как например, басня про цветы.
ТУЧА
Над изнуренною от зноя стороною
Большая Туча пронеслась;
Ни каплею ее не освежа одною,
Она большим дождем над морем пролилась
И щедростью своей хвалилась пред Горою.
«Что сделала добра
Ты щедростью такою?»
Сказала ей Гора:
«И как смотреть на то не больно!
Когда бы на поля свой дождь ты пролила,
Ты б область целую от голоду спасла:
А в море без тебя, мой друг, воды довольно»
Иван Крылов