У вас когда-нибудь было такое, что желая получить лучшее, вы получали худшее?
Ну, тогда вам покажется близкой эта история.
... Итак! У Маши по весне и осени всегда болела голова.
Периодически она пролечивалась в стационаре.
Там её ставили на ноги лечебной физкультурой, медикаментами, физио процедурами, постельным режимом и отпускали домой до следующего раза.
Одним осенним днём Маша поняла, пора бы пролечиться.
В общем, пошла женщина, а было ей 42 года, сдаваться в стационар отделения неврологии.
Машу определили в девятую палату.
Валентина Степановна, лечащий врач, сразу вспомнила свою частую пациентку.
– Как сейчас голова? –спросила она.
– Да приступ уже три дня длится. Раздражает звук, свет, жизнь...
Прощупав шейный отдел, Валентина Степановна сразу же нашла болезненную точку, прописала лечение и сказала:
– Вам сейчас нужен покой. Постарайтесь спать больше, исключить источник раздражения и не нервничать.
Подлечим вас, Мария, острую боль снимем, будете как новенькая!
С этим Маша и зашла в палату.
Из пяти коек было занято три.
Маша стала четвёртой.
Она познакомилась с милыми соседками примерно своего же возраста.
Вежливые и воспитанные, они не производили никакого шума, разговаривали вполголоса и, если им звонили родные, по возможности, выходили из палаты.
Отделение неврологии – не увеселительное место. Нужно понимать, что люди там испытывают тихое страдание, даже если молча лежат, читают и ни на что не жалуются.
…Спустя час, дверь палаты распахнулась под напором чего-то увесистого.
Мелкими шажочками в гигантских тапках вошла новенькая, которая представилась Любаней.
Это была женщина маленького роста, лет шестидесяти, всклокоченная и ароматная.
Она толкала перед собой здоровенную сумку на колёсах.
Взгляд Любани был живым, смелым и... пустоватым.
Первым делом, она задела у входа Надину тумбочку, с которой феерично полетел на пол горячий чай.
– Чё он мне тут натолкал в сумку? – заговорила Любаня, не обратив никакого внимания на происшествие. Видимо подумала, что уборщица уберёт.
Надя с видимым страданием встала с койки, закусила губу, и, медленно присев на корточки, потянулась к чайной луже. Другую позу принять не позволяло защемление в спине.
– Надя! Давай, я! – подхватилась Алия, которая уже шла на поправку и была немного половчее. – Ложись, Надь, я сама протру!
От происходящего в палате, пробудилась послеоперационная Лена и с трудом перевернулась на другой бок. Она всё время хотела спать.
– А у окна тока место слабодное?–как ни в чём не бывало спросила новенькая. – Ещё стану, как она, деревянная! – Любаня метнула взгляд в Надю.
Маша сморщилась от мучительного прострела в голове, который был спровоцирован пронзительным голосом и поведением новенькой.
...Любаня начала выкладывать пожитки на кровать. Видимо, молчаливость не была основной чертой её натуры:
– Так-так…, – во весь голос приговаривала она. – Наклал половину, чё не надо. На десять лет моложе меня, хахаль-то мой, Генка- подгорелая гренка, а ума, как у утопленника! На кой мне два халата и ни одной майки? Джынцы? А это чавой-та? Шапка меховая? Он думает, я тут до зимы лежать буду?
Она схватила телефон и начала влиять на неразумного Генку. А тот огрызался по громкой связи, что шапка ещё с прошлой зимы в сумке завалялась.
Маша больше не могла терпеть Любаню. Она умудрилась занять собой всё пространство! Минное поле в голове беспрестанно взрывалось от каждого слова.
От безысходности Маша пошла бродить по длинному больничному коридору.
С ЧЕМ угодила эта Любаня в больницу? Она же здорова, как бык! Кто-то едет в стационар лечиться, а кто-то общаться? Так, получается?
Пока ходила, Маша позвонила всем родственникам, сообщила где лежит, текущее состояние, после чего вернулась в палату...
На лицах соседок читалось крайнее страдание. Они за каких-то полчаса успели смертельно устать от новой соседки!
Люба комментировала каждый свой шаг. Беспрестанно принимала телефонные звонки от взрослых детей и Генки, и всё это, не выходя из палаты. Звук на телефоне она принципиально не убавляла: «вдруг пропущу самое важное!».
…Сейчас Люба заскучала и подсела к Наде. Стала рассказывать, что в столовой, где она работает, очень вкусно готовят, не чета этой неврологии!
Надя только монотонно кивала, и даже не пыталась выяснить, когда же Люба успела отведать еды, так недавно оформившись.
… Маша уловила настроение палаты, подошла к своей кровати и громко объявила:
«Я хочу лечь поспать, голова дико болит! Большая просьба, вести себя потише».
А что случилось потом, вы не поверите! Наступила долгожданная тишина!
По благодарным взглядам соседок стало понятно, что никто не мог открыто сделать Любане замечание, уважая возраст.
Маша стала проваливаться в мягкие объятья сна, под шорох страничек Надиного сканворда.
И тут пиликнуло сообщение на мобильном, послышался звук тонального нажатия клавиш и победный вопль Любани:
– Девочки! Слушайте, чё! Надя, Алия! Маша пусть спит, и вон та соня, потом ей скажу! Сёдня, оказывается, день поцелуев!
Далее она начала дотошно перечислять:
– Сейчас разошлю это сообщение Ленке, Тамарке, Файке, Лидке, Нинке, Ольге, Зойке, Вовке, Димке, Женьке, Генке, Ольге, ой, я уже Ольгу говорила… А Наташке слать – не слать? Не буду, а то она вечно говорит, что я всякий спам ей шлю! Телефон засоряю!
– Тише, Люба… Маша и Лена спят! – укорила Надя.
– А что я такого сказала? Молчу…
А Маша от этого уже пробудилась, да будет известно Любане! Она накрылась подушкой с головой и снова попыталась уснуть, без особой надежды на результат...
Сколько она поспала? О, боже только семь минут…
Секунду спустя сквозь перья подушки прорвался резкий голос Любы:
– Раз вы такие нежные, пойду в туалет схожу. Что-то живот забурлил, вечно у меня расстройство начинается, когда стресс! Такое выходит с меня! Вернусь, расскажу!
… Маша, абсолютно разбитая, стояла у дверей ординаторской. Она твёдро решила переводиться на дневной стационар, потому что свободных мест в палатах больше не было...
Лучше она поездит на процедуры каждый день, чем впервые в жизни получит ухудшение состояния!
Получив разрешение всепонимающей Валентины Степановны на перевод, с обещанием не пропускать уколы, Маша молча начала собираться.
– А ты куда? – искренне удивилась Люба. – Я тут уже девчонкам рассказала, как в туалет сходила…
– Меня перевели на амбулаторное, – коротко сообщила Маша. – Всем до свидания!
– Ну, хоть кровать приличная освободилась у стеночки, – восхитилась Люба и стала перетаскивать вещи на Машино место.
Друзья, если понравился рассказ, подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, приводите друзей! Буду радовать Вас
У нас тут душевно!
С теплом, Ольга.
